Старик говорил необыкновенно любовно, как о близком человеке. Лебедь приковылял к самой избушке и, очевидно, выжидал какой-нибудь подачки.
– Улетит он у тебя, дедушка… – заметил я.
– Зачем ему лететь? И здесь хорошо: сыт, кругом вода…
– А зимой?
– Перезимует вместе со мной в избушке. Места хватит, а нам с Собольком веселее. Как-то один охотник забрел ко мне на сайму, увидел лебедя и говорит вот так же: «Улетит, ежели крылья не подрежешь». А как же можно увечить Божью птицу? Пусть живет… Не возьму я в толк, зачем господа лебедей застрелили. Ведь и есть не станут, а так, для озорства…
Лебедь точно понимал слова старика, посматривал на него своими умными глазами.
– А как он с Собольком? – спросил я.
– Сперва-то боялся, а потом привык. Теперь лебедь-то в другой раз у Соболька и кусок отнимает. Пес заворчит на него, а лебедь его – крылом. Смешно на них со стороны смотреть.
А то гулять вместе отправятся: лебедь по воде, а Соболько – по берегу. Пробовал пес плавать за ним, ну, да ремесло-то не то: чуть не потонул. А как лебедь уплывет, Соболько ищет его. Сядет на бережку и воет… Дескать, скучно мне, псу, без тебя, друг единственный. Так вот и живем втроем.
Тарас жил на Светлом уже сорок лет. Когда-то у него были и своя семья, и дом, а теперь он жил бобылем. Дети перемерли, жена тоже умерла, и Тарас безвыходно оставался на Светлом по целым годам.
– Не скучно тебе, дедушка? – спросил я, когда мы возвращались с рыбной ловли. – Жутко одному-то в лесу…
– Одному? Тоже и скажет… Я тут князь князем живу. Все у меня есть… И птица всякая, и рыба, и трава. Конечно, говорить они не умеют, да я-то понимаю все. Сердце радуется в другой раз посмотреть на Божью тварь… У всякой свой порядок и свой ум. Ты думаешь, зря рыбка плавает в воде или птица по лесу летает? Нет, у них заботы не меньше нашего… Эвон, погляди, лебедь-то дожидается нас с Собольком…
Старик ужасно был доволен своим Приемышем, и все разговоры в конце концов сводились на него.
– Гордая, настоящая царская птица, – объяснил он. – Помани его кормом, да не дай, другой раз и не пойдет. Свой характер тоже имеет, даром что птица… С Собольком тоже себя очень гордо держит. Чуть что, сейчас крылом, а то и носом долбанет. Известно, пес в другой раз созорничать захочет, зубами норовит за хвост поймать, а лебедь его по морде… Это тоже не игрушка, чтобы за хвост хватать.
4.4
Средняя оценка: 4.4
Всего получено оценок: 131.
Обновлено 6 Августа, 2021
4.4
Средняя оценка: 4.
4
Всего получено оценок: 131.
Обновлено 6 Августа, 2021
«Приёмыш» – трогательный рассказ о трепетной дружбе человека и лебедя. Это история о доброте, сопереживании и милосердии, благодаря которым мир становится чуть лучше.
ФИО автора: Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович
Название: Приёмыш
Число страниц: 28. Мамин-Сибиряк Д. Н. «Приёмыш». Издательство «Малыш». 1988 год
Жанр: Рассказ
Год написания: 1891 год
Опыт работы учителем русского языка и литературы – 27 лет.
Автор-рассказчик – барин, большой любитель охоты и рыбалки.
Тарас – сторож, одинокий старик с добрым чутким сердцем.
Приёмыш – лебедь, которого приютил у себя Тарас.
Соболько – старый пёс Тараса, его верный друг.
В дождливый летний вечер рассказчик вышел к Светлому озеру, где жил его давнишний приятель – сторож Тарас. Верный сторожевой пёс Соболько поначалу принялся лаять, но, учуяв знакомый запах, успокоился: он давно и хорошо знал рассказчика.
Тараса в избушке не оказалось, и в ожидании хозяина рассказчик принялся заваривать чай. Вскоре на водной глади озера показалась лодка Тараса, и Соболько принялся радостно лаять. К большому удивлению рассказчика, он увидел красивого белого лебедя, плывшего возле лодки. Старик рассказал ему, как месяц назад охотники убили взрослых лебедей и он приютил у себя осиротевшего малыша. Тарас очень привязался к лебедю и назвал его Приёмышем.
Приёмыш отвечал взаимностью своему новому другу: по утрам он плавал кормиться в протоку и неизменно возвращался домой.
Рассказчик предположил, что осенью лебедь улетит в тёплые края, но Тарас надеялся, что Приёмыш перезимует в его избушке. Он категорически отказался подрезать крылья питомцу, как то советовали другие охотники: Тарас не представлял, как можно изувечить божье создание в угоду собственной прихоти.
Рассказчик пробыл у Тараса целый день. Было видно, что старик всем сердцем прикипел к красивой гордой птице, да и Соболько очень привязался к Приемышу. Прощаясь, Тарас пригласил рассказчика приехать осенью, поохотиться на рябчиков.
Когда рассказчик навестил сторожа поздней осенью, он не узнал его: настолько больным и усталым тот выглядел. Выяснилось, что Приёмыш покинул его. А дело было так. На озеро опустилась стая лебедей, улетающих на юг. Они принялись звать с собой Приёмыша, но тот не откликался. Затем он затосковал и принялся кричать на берегу, словно измученный человек. Тарас, понимая, что Приёмыш, который никогда не летал на дальние расстояния, погибнет во время перелёта, попытался было запереть лебедя в избушке, но тот целый день прокричал у двери.
Старик сжалился над птицей и отпустил её. Два дня Приёмыш общался с лебединой стаей, но каждый раз возвращался. А на третий день он жалобно загоготал и уже навсегда улетел.
С тех пор Тарас стал грустным, замкнутым. Тосковал по другу и Соболько. Иногда им казалось, будто лебедь вернулся. Они выбегали на улицу, но на озере было пусто.
Если любишь всем сердцем, нужно уметь отпускать.
Рассказ учит любить и беречь природу и при этом понимать, что для диких животных и птиц лучшей является жизнь на воле. Также произведение учит уважать чужие желания и чувства и никого не удерживать возле себя силой.
Нужно обладать большой мудростью, чтобы понять и принять потребности другого существа. Старый сторож Тарас позволил своему любимцу улететь на юг и тем самым доказал свою искреннюю любовь к нему.
Рисунок-иллюстрация к рассказу Приёмыш.
Понравилось, как Тарас, который очень любил Приёмыша и не хотел с ним расставаться, всё же нашёл в себе силы отпустить его. Хочется верить, что лебедь выжил и весной вернулся на родное озеро.
Доска почёта
Чтобы попасть сюда – пройдите тест.
Love-Is Razica
6/10
Алина Шабунина
10/10
Микаил Якубов
8/10
Марк Земский
10/10
Дима Осинцов
7/10
Татьяна Перепеленко
10/10
Роза Суяргулова
10/10
Иван Шумаков
10/10
Даша Пиманова
9/10
Ольга Лятуринская
10/10
4.
4
Средняя оценка: 4.4
Всего получено оценок: 131.
А какую оценку поставите вы?
Автор: Мамин-Сибиряк, Дмитрий Наркисович
Название произведения: «Приёмыш»
Число страниц: 14
Жанр: рассказ
Главные герои: Автор, Тарас, Соболько, лебедь Приёмыш.
Второстепенные герои: отсутствуют.
_______
Автор — охотник и натуралист. Тонкий наблюдатель.
Приёмыш — лебедь, которого нашёл Тарас.
Одинокий, потому что остался без родни.
«Особая птица». Умная.
Тарас — добрый, заботливый, отзывчивый.
Любит животных.
Безобидный и правильный, добродушный.
Соболько — умный и верный пёс.
Хороший, преданный друг.
Дружелюбный и ласковый.
_______
_______
Автор рассказа пришёл к сторожке, в которой жил его старый знакомый, сторож Тарас.
Он увидел у Тараса белого лебедя.
Старик рассказал, как подобрал птенца и тот к нему привязался.
Приёмыш подружился с собакой Тараса и всюду сопровождал хозяина.
Старик души не чаял в своём новом друге и наотрез отказался подрезать птице крылья.
Поздней осенью автор вновь посетил старика.
Тот не скрывал грусти, а Приёмыша нигде не было.
Тарас рассказал, что на озеро прилетели лебеди и приняли Приёмыша в свою стаю.
Тот нашёл себе подружку, с которой часто плавал по озеру.
Старику не хотелось отпускать Приёмыша, он пробовал запирать его в доме.
Но птица так кричала и билась, что Тарас сжалился и отпустил её.
Приёмыш приплыл попрощаться со стариком и улетел с дикими лебедями.
1. Дорога к избушке.
2. Лебедь у Тараса.
3. Приёмыш и пёс Соболько.
4. Приёмыш и стая прекрасных птиц (лебедей).
5. Лебедь скучает по товарищам.
6. Прощание с Тарасом.
Основная мысль автора состоит в том, что любое живое существо должно жить среди своих.
Главная идея рассказа в том, что нельзя насильно лишать свободы живое существо.
Любой зверь или птица будет счастливо только на воле.
И как бы к нему хорошо не относились люди, в неволе животное будет страдать.
_______
Рассказ учит нас тому, что место диких животных в их естественной среде обитания.
Даже спасённая, выкормленная человеком птица всё равно будет тосковать по вольной жизни.
Тогда её лучше отпустить, чем мучить и калечить.
Прочитав этот рассказ, я поняла, как важна свобода для любого живого существа.
Это очень красивая и трогательная история дружбы человека и лебедя.
Но закончилась она расставанием.
Автор рассказал о том, как молодой лебедь нашёл новый дом у старика Тараса, но не смог устоять перед зовом природы и улетел.
Мне очень понравился благородный поступок Тараса, который не стал подрезать птице крылья.
Старик считал, что птица вольна сама выбирать где и как жить.
Он тосковал по другу, но не мог лишить того свободы.
Этот рассказ заставляет задуматься о взаимоотношениях человека и наших меньших братьев.
Заставляет понять, что место животных в лесу, в поле, в дикой природе.
Только там животные могут жить по-настоящему и быть счастливы.
Там их семьи, их дом.
Я всем советую прочитать этот рассказ и научиться любить животных, беречь природу.
1. Воля птичке дороже золотой клетки.
2. Орёл свободен, когда у него есть крылья
– Гордая, настоящая царская птица, – объяснил он.
– Помани его кормом да не дай, в другой раз и не пойдёт.
Свой характер тоже имеет, даром что птица.
С Собольком тоже себя очень гордо держит.
Чуть что, сейчас крылом, а то и носом долбанёт.
Известно, пес в другой раз созорничать захочет, зубами норовит за хвост поймать, а лебедь его по морде.
Это тоже не игрушка, чтобы за хвост хватать.
Сайма — стоянка рыбаков.
Полати — верхняя часть русской печи.
Сказка «Серая шейка»
Сборник «Аленушкины сказки»
«Сказка про храброго Зайца — длинные уши, косые глаза, короткий хвост».
«Сказочка про Козявочку»
«Сказка про Комара Комаровича — длинный нос и про мохнатого Мишу — короткий хвост»
«Ванькины именины».
«Сказка про Воробья Воробеича, Ерша Ершовича и весёлого трубочиста Яшу».
«Сказка о том, как жила-была последняя Муха».
«Сказочка про Воронушку — чёрную головушку и жёлтую птичку Канарейку»
Сказка «Умнее всех»
«Притча о Молочке, овсяной Кашке и сером котишке Мурке».
«Пора спать».
Библиотека произведений автора пополняется.
Летним дождливым днем я гулял по лесу. В такое время город становится грязным, а здесь под ногами сырой ковер из опавшей прошлогодней листвы. Деревья усыпаны дождевыми каплями, сияющие алмазными искрами лишь только выглянет солнце.
Я подходил к Светлому озеру. Где-то здесь уже 40 лет жил знакомый сторож Тарас в рыбачьей избушке, охраняемой старым псом Соболько.
Дом Тараса был стар и почти утопал в высокой траве. Да и у всякого подходившего человека из-за зарослей едва виднелась макушка.
Из травы вылетел пес, облаял меня вначале, а потом узнал и завилял хвостом. Хозяина не было. Вот уже и походный чайник с водой закипел, но никто не подходил к домику.
Внезапно Соболько радостно взвизгнул: на реке черной точкой обозначилась лодка, огибавшая остров. Тарас плыл, орудуя только одним веслом, как и полагается настоящему рыбаку, управляющему лодкой-однодеревкой. А впереди красиво плыл белоснежный лебедь. Выбравшись на берег, он степенно направился к избушке.
Оказалось, Тарас плавал за Приемышем – так звали птицу. История питомца была печальной – приехавшие охотники застрелили всех лебедей, кроме этого. Тогда Приемыш еще был птенцом. Он забился в камыши, поскольку не умел летать. А старик подобрал, ведь птенец не мог выжить в одиночку.
Тарас говорил о нем с необыкновенной любовью, будто о близком человеке.
Он надеялся, что с наступлением зимы лебедь не улетит, перезимует в избушке. А на предложение знакомого охотника подрезать Приемышу крылья ответил отказом. Он не хотел уродовать птицу.
Соболько и лебедь крепко сдружились. Даже гулять ходили вместе: птица плывет, а пес по берегу идет. А как уплывал тот далеко, так Соболько, оставшийся на берегу, начинал горестно выть. И еду они тоже вместе делили, иногда даже лебедь отнимал кусок у пса, хлопая крылом, если недовольный зверь скалил зубы.
Я пробыл два дня в гостях у старика. В следующий раз мы встретились уже глубокой осенью. Избушка казалась уже высокой, поскольку не стало окружающей ее травы. Да и Соболько узнал меня сразу, даже не залаяв. Тарас в доме чинил старый невод. Вид у старика был дряхлый и жалкий. Но не от болезни он так выглядел. Ушел его любимец Приемыш, улетел с отлетающими лебедями, опустившимися на озеро отдохнуть.
Долго не мог лебедь расстаться с привычным домом. Но когда его заперли, уныло стоял возле порога и всем видом просил, чтобы выпустили к товарищам.
И старик не захотел его удержать силой, рука не поднялась. Как бы ни было печально, но чужую свободу и чужое право на выбор нужно уважать.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Старый казак, работающий паромщиком, перевозит через Дон демобилизованного солдата. По дороге Микишара рассказывает историю своей жизни в надежде услышать мнение человека не местного, «не свойского», способного к непристрастному анализу.
Утро в доме московского чиновника Фамусова. Лиза, служанка, должна сторожить, чтобы Фамусов не застал дочь Софью со своим секретарем Молчалиным у нее в комнате. Но она засыпает и просыпается поздно, вот-вот придет хозяин
Купец Эгеон из Сиракуз по личным делам должен поехать на берег адриатического моря – в город Эпидамн.
Когда он уезжал, его супруга Эмилия была беременна. Спустя пол года к нему неожиданно приезжает Эмилия
Ненастье разразилось на вечерней заре, когда отблески ее еще были видны на небосводе. И, вдруг, все это затянула снеговая туча огромнейших размеров, по которым не уступала она, как казалось
Пожиратели смерти готовят покушение на Гарри Поттера в день его семнадцатилетия, когда не будет действовать волшебство, защищающее юношу. Знакомые маги пьют оборотное зелье и превращаются в Поттера
В этом рассказе удивительная история о том, как старик приручил лебедя. Птица стала ему почти родным сыном.
Из уст охотника читатель узнаёт историю лебедя-приёмыша.
Одинокий старик Тарас живёт у озера. Однажды на охоте горожане, которые, конечно, природу не понимают, застрелили двух лебедей – отца и мать, а у них остался птенец-сирота, который спрятался в камышах. Дед Тарас посочувствовал птенцу, стал его подкармливать, но в дружбу к гордой птице не втирался. Пришлось забрать птенца, спасая от холода, в сарай. Вскоре лебедь привык к помощнику, стал проявлять интерес к его жизни.
У деда был еще один питомец – пёс. Так они с лебедем перестали опасаться друг друга, даже стали играть. На удивление, они и ели уже из одной миски! Старик только любовался их дружбой. Да и им самим любовались, когда он шел на лодке, а впереди плыл красавец-лебедь.
К лебедю он относился совсем как к родному ребенку, поэтому-то его и можно назвать приёмышем.
И всё же время пришло, когда лебедь стал совсем взрослым. Кроме того, прилетела на озеро стая таких же прекрасных птиц. Лебедь, хоть и боялся, но хотел примкнуть к ним. Сначала Тарас закрыл его в доме, желая спасти.
Человек думал, что его питомец не способен улететь со стаей. Ведь там молодых птиц воспитывают, тренируют, а этот с трудом себе еды добудет. Где уж там лететь в теплые края! Но так плакал по-птичьи лебедь, что отпустил его Тарас. По его словам приёмыш бросился к родным птицам, но остановился, будто прощаясь с приёмным отцом, крикнул по-своему, мол, спасибо за хлеб-соль. И улетел в дальний путь. Лебедь сделал свой выбор.
Без своего лебедя Тарас сильно постарел, переживая за судьбу птицы.
Всё-таки порода взяла своё. Хочется верить, что птица, по-человечьи, испытывала чувство благодарности к старику Тарасу, который так нежно о ней заботился.
Оцените произведение: Голосов: 541Читать краткое содержание Приемыш. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений
Краткие содержания произведений«Мандариновые острова» небольшая повесть Николая Назаркина, в ней он повествует о мальчиках, которые проводят много времени в больнице, у них у всех одна мечта, когда-нибудь вернуться домой.
Главный герой романа Цинциннату Ц., который всегда ощущал собственное отличие от других людей. Он является «непроницаемым» и «непрозрачным», тогда как остальные люди в этом мире похожи один
Я шел по влажному и твердому песку, собирая камушки и разные интересные вещи, вынесенные на берег вчерашним штормом. Рассматривая гору намытой гальки, не заметил, как сзади кто-то подошел. Тонкий девчачий голос вывел меня из задумчивого поиска
Толику снится сон, будто он попал в лабораторию, где над людьми проводят эксперименты, и где его попытались задушить. Проснувшись он пересказывает его родителям и бабушке, на что последняя говорит, что это к беде.
В книге рассказывается о рыбаках – листригонах, которые были потомками греческих колонистов. В Балаклаве наступил октябрь. Из города уехали все дачники, а жители Балаклавы сосредоточились на ловле рыбы.
Тема: Д.Н. Мамин – Сибиряк «Приемыш»
Цели:
Задачи:
Учащиеся должны:
Иметь представление о событиях, описанных в рассказе.
Уметь
Знать
Оборудование: выставка книг Д.Н.Мамина – Сибиряка для детей, “Толковый словарь”, компьютерные слайды, выполненные в программе Power Point, материал для рефлексии (лебеди и озеро), разрезные пословицы, таблицы, карточки со словарной работы,карточка и тест для домашней работы, карточки для дополнительной работы.
Ход урока
1.Эмоциональный настрой (1 мин) Слайд 1
Доброе утро, дети, гости.
2.Введение в тему, актуализация знаний ( 3-4 минуты)
-У вас на столах лежат полосочки с пословицами, которые нужно собрать, их 5.
Читаем, что получилось, объясняем смысл. О каком качестве все пословицы? А что такое доброта? Правильно, именно о доброте мы сегодня и будем говорить.
Доброе слово и кошке приятно.
Не одежда красит человека, а его добрые дела.
Торопись на доброе дело, а худое само приспеет.
Не хвались серебром, а хвались добром.
Кто добро творит, того Бог отблагодарит.
В ком добра нет, в том и правды мало.
-Раздел, который мыначинаем изучать, называется «Природа и мы». Какое отношение к доброте этот раздел имеет ? Слайд 2
3. Биография писателя. Слайд 3 (3 мин)
-О писателе, творчество которого мы сегодня будем изучать, расскажет Сухарева Вика.
О Д.Н. Мамине-Сибиряке
Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк родился в семье заводского священника. Детские годы его прошли в маленьком посёлке на Урале. Дмитрий Наркисович рос в бедной семье. В доме на счету была каждая копейка. Родители его были добрыми людьми. Они научили мальчика любить книгу. Он зачитывался Пушкиным и Гоголем, Тургеневым и Некрасовым. Прошли годы. Мамин – Сибиряк стал писателем. Он создал десятки романов и повестей, сотни рассказов. С любовью изображал в них простой народ и красоту уральской природы. Особая страница его творчества – рассказы для детей. За рассказы “Зимовье на Студеной” и “Емеля и охотник” Мамин – Сибиряк получил золотую медаль и премию. ” Это счастье писать для детей”,- говорил он.
Записал Мамин – Сибиряк и сказки, которые он рассказывал своей дочке Алёнушке. Девочка росла без матери. Она давно умерла. И отец делал для девочки всё, чтобы ей жилось хорошо. Так они вдвоём проводили долгие зимние вечера – отец и дочь. Сказки автор издал отдельной книгой, которую назвал ” Алёнушкины сказки”. Эту книгу вы видите на нашей выставке. Она очень нравится всем детям. Можете взять и почитать.
Прелестью данной книги является мудрый, добрый взгляд на природу и на наших “братьев меньших”.
– Какие произведения Д.Н. Мамина – Сибиряка вы читали?
Работа по выставке книг Слайд 4(1 мин)
4.Знакомство с рассказом «Приемыш»
Работа с текстом.(1 мин)
1) Ребята, читать рассказ мы будем по частям.
План нашей работы:
При чтении встретятся трудные слова и выражения. Их значение мы разберем. (Если учащиеся не могут объяснить какое-то слово, они ищут его в “Толковом словаре” Ожегова)
ДОСПЕХИ – 1) в старину: воинское снаряжение; 2) тяжеловесное снаряжение.
ПРОТОКА -1) боковой рукав реки, а также речка, соединяющая два водоема; 2) узкая соединительная полость, канал.
САЙМА – рыбацкая стоянка.
МУШТРОВАТЬ – обучать, подвергать муштре.
МУШТРА – суровая система воспитания, обучения.
Церемония-торжественный обряд, порядок совершения чего-то
Заводь-небольшой залив в реке или озере с замедленным течением
Бобылём-в одиночестве
Увечить-физически расправляться, калечить
Хиреет-болеет, чахнет
Божья тварь – всё живое, созданное Богом
№ п/п | Слова | Тарас | Лебедь | Собака |
1 | Пёстрая | |||
2 | Умная | |||
3 | Лучший друг человека | |||
4 | Гуляка | |||
5 | Бобыль | |||
6 | Князь князем | |||
7 | Божья тварь | |||
8 | Гордая | |||
9 | Настоящая | |||
10 | Царская | |||
11 | Старый | |||
12 | Утомлённый | |||
13 | Дряхлый | |||
14 | Жалкий |
№ п/п | Слова | Тарас | Лебедь | Собака |
1 | Пёстрая | + | ||
2 | Умная | + | + | |
3 | Лучший друг человека | + | ||
4 | Гуляка | + | ||
5 | Бобыль | + | ||
6 | Князь князем | + | ||
7 | Божья тварь | + | ||
8 | Гордая | + | ||
9 | Настоящая | + | ||
10 | Царская | + | ||
11 | Старый | + | ||
12 | Утомлённый | + | ||
13 | Дряхлый | + | ||
14 | Жалкий | + |
4) Чтение 1 части (Коробова Маша) 4 минуты
Обсуждение прочитанного:
-Почему хозяина избушки не оказалось дома?
-Как вы думаете, кто же был Приёмышем?
5)Чтение 2 части 5-6 минут (Галицына Алиса)
У. – Подумайте, кто же на самом деле оказался Приёмышем?
– Расскажите, как Приёмыш оказался в избушке у Тараса?
6)Чтение 3 части. 4 минуты (Елманова, Маркина)
– Что вы узнали из этой части о жизни Тараса?
Составьте рассказ о старом Тарасе по вопросам, пользуясь текстом.
Где жил? Когда поселился? Как выглядел? Хорошо жил? Он обладал таким качеством, как доброта?
7)Прогнозирование (1 мин)
– Как вы думаете, каким будет конец этой истории?
Во время записи можно отдохнуть на парте.
-Совпало ли ваше мнение с текстом?
-Почему же расстались трое друзей? Как это случилось? Легко ли расставаться с другом?
5. Анализ художественного произведения. Презентация 2. (4 минуты)
– Как вы думаете, ребята, что было бы правильнее:
Поступить с лебедем так, как это сделал Тарас? Подрезать крылья птице и навсегда её сделать ручной? Силой удержать в избушке до зимних холодов, а затем оставить зимовать, а весной подпустить к какой-нибудь стае лебедей?
( Дети, конечно, должны выбрать первую версию, т.к. птице нужна свобода)
6. Рефлексия. (1мин)У вас на столе лежит фигурка лебедя, кто считает, что Тарас поступил правильно и вы так же бы поступили, отпустите лебедя плавать в озеро, на свободу.
7.Итог урока (2-3 мин)
-Что вы узнали о писателе?
-Почему автор назвал свой рассказ «Приемыш»? Как вы думаете, вернется к Тарасу лебедь весной?
Всё зависит от её величества Судьбы. Хотелось бы, чтобы Приёмыш вернулся к Тарасу, но такой дружбы и верности уже не будет: приёмыш – птица, которой нужна полная свобода, и у неё должна быть своя семья. А, как известно, лебеди очень верные птицы, и любят они только один раз в жизни. И ради своего любимого или любимой они жертвуют своей жизнью. Такой любви надо учиться у лебедей нам — людям.
Все пункты плана мы разобрали?
-Хотя собака живёт на земле, а лебедь на воде и летает по воздуху, но они одинаково нуждаются в заботе, в любви, страдают от одиночества, от тоски.
8. Домашнее задание.(1 мин)
Составления диаграммы
– Сравните Приёмыша и Соболько.
Чем они отличаются?
Что общего в жизни собаки и лебедя?
Ребятам о зверятах: Рассказы русских писателей
Чудо, которое всегда рядом
Этот мир прекрасный и удивительный. Кто бы что ни говорил. И совсем неважно, какая погода за окном – светит ли солнце или бушует ненастье. Можно надеть солнечные очки или взять зонтик и принять каждый лучик и каждую капельку дождя как бесценный подарок. Как это делают те, у кого никогда не было и не будет ни солнечных очков, ни зонтика. Догадываешься, о ком я? Выгляни в окно: соседский кот опять напроказничал, а воробьи устроили купальню из лужи во дворе? Похоже, им все равно, что дождь идет уже неделю – им это только в радость?
А что если пойти в лес? Поверь, там можно сделать гораздо больше интересных наблюдений. Надо просто быть внимательным и чутким – тогда лесной мир поделится с тобой самым сокровенным, откроет свои секреты и даже позволит рассказать о них друзьям. Попробуй записать свои впечатления, а потом сравни с тем, что заметили и узнали о жизни в лесу в самое разное время настоящие писатели. И наша книга тебе в этом поможет.
Мы собрали в ней рассказы о животных, их удивительной жизни, повадках и характерах. Об их необыкновенной дружбе друг с другом (Д. Мамин-Сибиряк «Богач и Еремка», Л. Толстой «Лев и собачка»). О верности и преданности человеку (К. Коровин «Белка»), доверчивости к людям и праве на независимость от них.
Звери и птицы живут по своим законам, которые для нас непривычны, а иногда бывают и вовсе непонятны. Но этот мир устроен так, что нет в нем ничего лишнего, неправильного и необъяснимого. Птицы летят на юг, преодолевая огромные расстояния, но весной всегда возвращаются в родные края. Белки делают запасы на зиму и с необычайной легкостью находят их под снежным одеялом. Природа позаботилась о том, чтобы звери понимали друг друга без слов и могли предупреждать об опасности. Могли быть умнее и хитрее нас в своем желании спастись (М. Пришвин «О чем шепчутся раки») и спасти свое потомство. Птенцы, бобрята, щенята любят своих родителей и не хотят с ними разлучаться. А если такое происходит, расстраиваются до слез (Г. Снегирев «Белёк»). Как и ты.
Герои рассказов, с которыми ты вскоре познакомишься, зачастую – бывалые охотники. Но и они иногда робеют перед простотой и мудростью природы. Человек перестает быть охотником, если обязан жизнью тонкому чутью животного (К. Паустовский «Заячьи лапы»). Он проникается бесконечной любовью ко всему живому, сочувствует и сожалеет о содеянном, долго и справедливо укоряет себя (В. Астафьев «Зачем я убил коростеля?») и уже не может поднять ружье.
Помни о том, как необоснованно высокомерен бывает человек, полагая, что все в его власти, пытаясь подчинить себе тех, кто чаще бывает мудрее и добрее его (К. Ушинский «Ученый медведь»). Помни, что дружба начинается с искренней улыбки. Подружиться можно только, когда сердце твое открыто. Только тогда природа посвятит в свои тайны, поможет, подарит необычайные превращения (Г. Снегирев «Куколка»).
Можно подружиться даже с соседским котом. Сделать из лютого врага своего верного помощника и защитника. Надо просто найти к нему подход, научиться говорить на одном языке. Читай, как это сделали герои рассказов К. Паустовского «Кот-ворюга», В. Астафьева «Милаха и кот Громило», Б. Житкова «Беспризорная кошка».
Звери и птицы помогают сблизиться и людям. Сначала – желанием показать свои знания о живой природе и просто похвалиться ими, потом – умением дать верный совет, а после – бесспорным признанием совершенства сотворенного природой (К. Паустовский «Грач в троллейбусе»).
Перелистывая страницы, ты не просто узнаешь много нового, ты станешь иначе видеть все, что каждый день (хочешь ты того или нет, замечаешь или не обращаешь внимания) происходит вокруг тебя. Мир станет ярче, ближе и понятней. Как здорово вдыхать полной грудью и чувствовать свою даже самую маленькую причастность к чуду, которое всегда рядом! Всегда было, есть и будет. Не проходи мимо!
Валерия Славина
Константин Ушинский
Утренние лучи
Выплыло на небо красное солнышко и стало рассылать повсюду свои золотые лучи – будить землю.
Первый луч полетел и попал на жаворонка. Встрепенулся жаворонок, выпорхнул из гнездышка, поднялся высоко-высоко и запел свою серебряную песенку: «Ах, как хорошо в свежем утреннем воздухе! Как хорошо! Как привольно!»
Второй луч попал на зайчика. Передернул ушами зайчик и весело запрыгал по росистому лугу: побежал он добывать себе сочной травки на завтрак.
Читать дальшеКоуэн приходит к пониманию того, почему ее матери было трудно найти связь; ее детство почти гарантировало это. Основанная в 18 веке как более чистая и безопасная альтернатива домам для бедных, больница изначально была забита матерями, отчаявшимися отдать своих младенцев, и многие из младенцев, принятых в первые несколько лет, умерли от болезней.
К тому времени, когда появилась мать Коуэна, гигиена была лучше, но подход к воспитанию детей определялся викторианской страстью к дисциплине.В то время социологи активно проповедовали против физического контакта с новорожденными; молодых мам учили не целовать своих младенцев и не поднимать их, когда они плачут. Психологи мечтали воспитывать детей по научным принципам, и в Больнице для подкидышей им была предоставлена лаборатория.
Как опытный судебный специалист, Коуэн показывает нам один экспонат за другим, строя дело о том, что ее мать стала жертвой этой жесткой системы. Разделы книги наполнены конспиративными отступлениями.Я обнаружил, что мне не терпится услышать меньше из карточного каталога и больше от матери Коуэна.
Ее мать кажется обеспокоенной, хрупкой, неоправданно жесткой по отношению к дочери. Однажды она признала это Коуэну, сказав ей, что она «благодарна и горда тем, что, несмотря на мое плохое воспитание, вам удалось стать замечательным человеком».
Но Коуэн иногда изображает ее как злодейку, не приводя доказательств, подтверждающих это. Самое простое объяснение состоит в том, что мать и дочь так и не нашли способ соединиться.А потом их время истекло.
На самом деле – и это горе – Коуэн могла бы избежать архивов, если бы села, чтобы взять интервью у своей матери. Перед смертью ее мать написала мемуары и даже пригласила Коуэна в Лондон, чтобы вместе исследовать ее прошлое. Но в то время их отношения были настолько разорваны, что Коуэн отклонил предложение. «Мне не было никакого интереса узнавать о прошлом моей матери», – говорит она.
«Тайная жизнь Дороти Сомс» – в конце концов разочаровывающая затея.Это действительно вызывает симпатию к Эйлин – Эйлин было настоящим именем ее матери – как и Коуэн явно надеялся на это.
Дочь польских землевладельцев, чей клан был разлучен войной, Янина и ее пятилетие
Из Польши в Россию в Индию, из Англии в Америку, Янина и ее дочь Мира путешествовали в тяжелые годы и после мировой войны. II, снова и снова претерпевая самые экстремальные условия плохого обращения, болезней, голода, опасностей и клинической смерти. Донна (Данута) Солецкая Урбикас, младший ребенок Янины и сводная сестра Миры, рожденная для легкости и возможностей, написала свою сагу.Дочь польских землевладельцев, чей клан был разорван войной, Янина и ее пятилетняя дочь были обвинены советскими оккупантами в «преступлениях» и отправлены в Сибирь, где Янина работала в лесу. Выплачивая рабскую заработную плату, ей удавалось выжить, никогда не забывая о Мире, но часто ей приходилось оставлять ее одну на часы или дни. Большинство детей погибло при таких обстоятельствах. Чудом Мира выжила, несмотря на почти постоянный голод и жажду, вшей, лихорадку и приступ тифа.Янина тоже цеплялась за жизнь, работая долгие часы на тяжелом физическом труде, собирая пищу, собирая картофель и табак, чтобы купить обувь и платья для дочери, и хранила чемодан, полный ценных семейных документов. По счастливой случайности встретив симпатичного офицера польской армии Вавжинца Солецкого, который подружился с Мирой, Янина не забыла его, а позже, когда оба приземлились в Великобритании, они поженились.
Жизнь в США Янины и Вавжинца заключалась в скромной занятости, ферме в Висконсине (выбранной из-за ее удаленности, поскольку у обоих был остаточный инстинкт оставаться на открытом воздухе, где вероятность сброса бомб была наименьшей) и простота, напоминавшая их детства на родине, которую они любили, но в которую они никогда не вернутся.Там автор проводила лето, лишь намного позже оценив очарование сельской жизни, так привлекавшее ее родителей. Урбикасу потребовалось еще больше времени, чтобы комфортно общаться с Мирой или ее матерью, которая, казалось, благосклонно относилась к Мире и иногда ругала ее младшего ребенка: «Эй, американец … посмотри, что у тебя есть … не будь таким избалованным». Янина и Мира часто окунались в воспоминания о войне, рассказывали ужасающие истории. Мира использовала термин «человеческие животные», чтобы описать их похитителей. Янина иногда предавалась цепям «а что, если», как она вспоминала, и, наконец, в свои семьдесят, полностью пересказала историю своей жизни.
Автор мягко противопоставляет собственное воспитание воспитанию сестры Миры, как будто в любых двух историях может быть меньше общего. По мере того, как ее жизнь прогрессирует, столкнувшись с неминуемой смертью Янины и Вавжинец, возрастающей психической нестабильностью, ее собственным раком и раком ее сына-подростка, она начинает лучше понимать, как ужасы и лишения оставили шрамы на ее матери и сестре.
После смерти обоих родителей она начинает понимать, что в каком-то смысле для тех, кто через нее проходит, война никогда не заканчивается.Границы между ней и ее семьей польского происхождения по-прежнему разделены, но теперь они стали ближе друг к другу.
Эти важные и захватывающие воспоминания дополняют малоизвестную историю польских гражданских военнопленных, попавших в паутину Второй мировой войны безжалостной советской машиной.
Этот обзор впервые был опубликован на сайте www.curledup.com
Джессика Лонг, одна из лучших пловцов мира, родилась в глубине Сибири, ее российские родители назвали ее Татьяной.
Рекордная паралимпийская звезда США Джессика Лонг – одна из величайших пловцов мира. На Играх в Лондоне в 2012 году она завоевала пять золотых и две серебряных медали.Ее победы и борьба с невзгодами сделали ее имя нарицательным в Америке.
Но ее первым домом был детский дом в Братске, Сибирь, после того, как русские родители-подростки бросили ее в роддоме из-за тяжелой инвалидности.
Назвали ее Татьяной, но потом уже не имели к ней никакого отношения. Она стала сиротой, а через год была удочерена американской парой Бет и Стивом Лонгом, которые подарили ей дом и любовь, необходимые для того, чтобы вырастить счастливым ребенком, а затем развить свои навыки и блистать на мировой арене.
Джессика Лонг: первые уроки плавания в Америке, первые шаги на конечностях перед операцией, первые попытки надеть конечности после операции. Фотографии: Первый канал, Россия
Сама Джессика рассказывала о своей ранней жизни, хотя неясно, даже она знала все обстоятельства решения ее кровных родителей бросить ее.
До сих пор, когда ее настоящие мать и отец впервые поговорили о том травмирующем моменте, который они «отвергли», и о причинах, по которым они это сделали.Они также выразили свою огромную гордость за ее достижения, в том числе десяток золотых медалей Паралимпийских игр в Афинах, Пекине и Лондоне.
Как сказала Джессика, рассказывая то, что она знала о своем прошлом: «Я выросла в Балтиморе, штат Мэриленд, но я родом из Сибири.
«Я родился с малоберцовой гемимелией, поэтому у меня не было малоберцовой кости, лодыжек, пяток и большинства других костей на ногах. Меня усыновили из российского детского дома, когда мне было 13 месяцев, вместе с маленьким мальчиком из того же детского дома.Когда мне было 18 месяцев, мне ампутировали остальные нижние части ног, чтобы я мог быть приспособлен к протезам ног и научился ходить.
«Я один из шести детей, и мои родители позаботились о том, чтобы мы все оставались активными. Я занимался многими видами спорта, включая гимнастику, баскетбол, черлидинг, катание на коньках, езду на велосипеде, бег и скалолазание.
‘Но я всегда больше всего любил плавать. Я научился плавать в бассейне бабушки и дедушки, где мы с сестрами часами притворялись русалками.’
После того, как сама Джессика рассказала российскому журналисту, как она хотела бы найти своих настоящих родителей, теперь их выследили – как и чистокровную сестру Джессики, немного моложе ее, по имени Анастасия, которая эмоционально отзывалась о своей радости от поиска. ее пропавший брат.
Слева Джессика Лонг и ее младшая сестра Анастасия. Фотографии: Первый канал, ТВ Россия 1, Россия
Также найдена сестра ее матери Татьяна, в честь которой первоначально была названа Джессика.
Как ни странно, в таких ситуациях тогда еще не состоящая в браке пара, которая отказалась от нее, не только осталась вместе после травмы, полученной при отказе от своего первого ребенка, но и поженилась и создала крепкую семью. У них есть еще трое детей, один из которых, 13-летняя Даша, также является инвалидом, о котором они заботятся сами в своем доме в деревне в Иркутской области примерно в 3 850 км к востоку от Москвы.
Глубоко эмоциональная, 38-летняя Наталья, настоящая мать Джессики, споткнулась, пытаясь найти слова, чтобы объяснить по российскому телевидению, как она себя чувствовала два десятилетия назад, в возрасте 18 лет, после рождения дочери с тяжелой инвалидностью.
«Мне очень жаль, – сказала она. «В то время – был какой-то страх, я испугалась. Мне пришлось оставить ее. Но я думала, что заберу ее обратно », – сказала она.
«Конечно, я был против того, чтобы оставить ее в больнице, но в силу обстоятельств нам пришлось это сделать.
«В глубине души я действительно хотел забрать ее домой и думал, что заберу ее позже.
«Я был один в Сибири, без мамы и отца. Куда бы я пошел с ней, если бы взял ее? Врачи сказали мне бросить ее – сказали, что я не могу ей помочь….. Я назвал ее Татьяной, в честь моей старшей сестры ».
Говоря о ней сейчас, она все еще иногда называет ее Таней (любимое имя Татьяны), а не Джессикой. На момент родов ей было 18, а ее тогдашний парень Олег был еще моложе. Он тоже теперь вспоминает, под каким давлением они оказались, чтобы отказаться от своего первого ребенка.
Мать Джессики Лонг Наталья, отец Олег в роли Джессики в младенчестве, изображенной вскоре после рождения.Фотографии: Первый канал, ТВ Россия 1, Россия
Олег Валтышев, которому тогда было 17 лет, говорит, что ему сказали принять решение за них обоих о судьбе ребенка вскоре после того, как его пустили в родильный дом, чтобы осмотреть ее состояние (это в то время, когда отцов обычно не допускали внутрь. двери таких больниц).
Он встретился с врачами, которые сказали ему, что он и его девушка не надеются должным образом ухаживать за ней в деревне, где они живут.
‘Что я мог сказать? Я ничего не мог сказать, потому что был не готов к этому.Я был очень шокирован всем этим, – говорит он сейчас.
«Ничего плохого не хочу сказать о врачах. Они сказали: «У девушки уродства, а вы молоды, будет тяжело». ‘
Он вспоминает, что «конечно» они с Натальей хотели забрать маленькую Татьяну (теперь Джессику) домой, но, похоже, вспомнили этот момент слишком болезненно, чтобы найти слова, чтобы полностью его объяснить. Тем не менее, он выразил свою глубокую гордость за жизнь и достижения Джессики в Америке, и очень хочет встретить дочь, которую он видел всего несколько минут в роддоме.
«Конечно, я счастлив, что мы ее нашли, рад за нее и горжусь. И, конечно, я хочу с ней познакомиться, – сказал он.
Наталья рассказала, что, отдав ребенка в детский дом, надеется, что однажды сможет вернуться за ней.
Она не ожидала, что Татьяна, как она тогда была, будет удочерена. И снова необычно, даже когда она быстро снова забеременела Анастасией (Настей), она продолжала следить за успехами своего первого ребенка в приюте.
«Я узнала, что ее усыновили американцы», – сказала она.
«6 июля 1993 года я родила вторую дочь Настю, а 9 июля ее усыновили американские родители».
(По словам Джессики, усыновление произошло раньше, в феврале, поэтому, возможно, Наталья была проинформирована с задержкой; или бюрократия, связанная с усыновлением, означала, что только в июле Лонги смогли отвезти ее в Америку).
«Младенцы обычно содержатся в приюте до трех лет, и я был уверен, что ее никто не усыновит.Я получал информацию о своей дочери, о том, что она росла красивой, что все ее любят.
«А потом я получил информацию, что ее усыновляют в Америку».
Американский отец Джессики Лонг Стив с Джессикой в детстве, а теперь вместе со своей женой Бет. Фотографии: Первый канал, ТВ Россия 1, Россия
Приехавшая за ней американская пара, похоже, ничего не знала об истории Натальи и Олега. Джессика слышала версию, что ее матери было всего 16 лет, когда она бросила ее.
«Нам потребовалось много времени, чтобы разобраться со всеми документами для принятия. Мы понятия не имели, что у нее есть родители. Мы думали, что она сирота. И у нее были серьезные проблемы с ногами. У нее нет костей в ногах ниже колен, сразу после колен ступни с пальцами. Для решения этой проблемы мы обратились ко многим профессионалам. Мы действительно хотели помочь ей как можно больше », – сказал ее отец из США Стив.
Сегодня поразительно физическое сходство Джессики, которая сейчас работает моделью, со своими биологическими родителями и тремя сибирскими братьями и сестрами.Все еще ошеломленная новостью о том, кто ее дочь, Наталья мягко призналась: «Я думаю, что мы похожи».
Наталья тоже знает, несмотря на боль, которую она, несомненно, перенесла, что, поехав в США с Лонгами, ее дочь смогла добиться того, что, возможно, было невозможно в России.
На вопрос о том, могла ли она сделать для Джессики то, что сделали ее американские родители, она сразу ответила: «Нет, конечно, я не могла этого сделать».
Джессика тоже, хотя она и не прокомментировала напрямую открытие своих настоящих родителей российскими журналистами, безмерно благодарна своей американской семье за их любовь и преданность, позволившие ей осуществить ее мечты.
«Мой отец много для меня делает, он поддерживает меня и всегда делал, особенно когда я только начал заниматься спортом, и мне было тяжело. Я стал тем, кем являюсь сейчас, благодаря своим родителям. Я могу бегать, ездить на велосипеде, жить нормальной жизнью, как и все ».
Первые шаги: Джессика учится ходить. Фото: Первый канал ТВ, Россия
Биологическая сестра и тетя Джессики – Анастасия и Татьяна – по-разному подтверждают тяжелые обстоятельства, с которыми столкнулась Наталья.
«Я очень рад, что узнал о ней. И я очень горжусь тем, что у меня есть такая сестра, которая так многого добилась. И, конечно, я бы с радостью с ней познакомился, если она захочет », – сказала Анастасия. Она рассказала, что только когда ей было восемь лет, она обнаружила, что у нее есть старшая сестра. И она сделала это таким образом, что оставила глубокое впечатление о том, насколько болезненной была эта тема для ее матери.
‘Я очень удивился. Мама сказала, что она очень красивая. Она сказала, что ей трудно об этом говорить, и я не должен задавать вопросы.Но иногда я думал о ней. Я думала, что когда стану старше и найду работу, может быть, найду ее ».
Позже она избегала этой темы, потому что это было очень тяжело для ее матери.
Тетя Татьяна Русанова сказала, что это не был случай, когда мать жестоко отказывалась от ребенка из-за того, что она инвалид.
Мать Джессики Лонг Наталья (справа) и тетя Татьяна (слева), в честь которой она была названа при рождении. Фото: Первый канал ТВ, Россия
«Я хочу поддержать свою сестру.Наша жизнь была трудной. Наша судьба разнесла нас по разным направлениям. Наталье было 15 лет, когда ей пришлось уехать в Иркутскую область. Я остался в Курской области. Мы жили бедной жизнью. У нас был отчим. Наша мама любила водку пить. Наталья была как сирота. Вокруг не было никого, кто мог бы ей помочь. Она написала нам, что родила девочку-инвалида. Мы волновались за нее. Ни на что хорошее мы не надеялись ».
Тетя Татьяна рассказала, как Наталья недавно позвонила ей, чтобы сообщить новости о Джессике, добавив, что она собиралась на телеинтервью о своей дочери.
«Мне позвонила сестра Наталья. Она сказала: «Я лечу в Москву, Джессика Лонг – моя дочь. Она искала меня три года …
«Я чуть не потерял сознание, я был в шоке. В тот момент я смотрел Паралимпийские игры. Купание было начато, и я увидела там Джессику.
‘Потом посмотрел онлайн. Джессика очень похожа на свою сестру Настю. Она просто двойник Насти ».
Встречи между Джессикой и ее потерянной семьей еще не произошло, но, похоже, она этого хочет.
Русские сестры и братья Джессики Лонг и, ниже, младшая сестра Даша, у которой такая же инвалидность, что и у Джессики. Фотографии: Первый канал, ТВ Россия 1, Россия
И что интересно, когда она готовилась к приему в Белом доме для олимпийцев и паралипийцев, устроенному президентом Бараком Обамой, она написала в Твиттере: «Спасибо за всю любовь и поддержку из России!»
Она официально сказала: «Я хотела бы поехать в Россию сразу после Паралимпийских игр, чтобы найти свою маму.Я ничего о ней не знаю, кроме того, что ее зовут Наталья, и ей было 16 лет, когда она оставила меня в Иркутском детском доме.
‘Я не сержусь на нее. Я просто хочу с ней познакомиться. Думаю, у нас много общего. Я знаю, что когда-нибудь у меня будет семья и будут дети, и знаете что, я хотел бы назвать свою дочь Натальей, именем моей русской матери, которая меня родила ».
Она также сказала одному журналисту, что считает, что Наталья, учитывая обстоятельства, в которых она оказалась, «поступила правильно».
Замечательные детские фотографии показывают личную борьбу Джессики за нормальную жизнь и выдающиеся достижения.
«Когда я смотрю свои детские видео, я понимаю, что даже в детстве я хотел многого добиться, но никогда не сдавался. Я учился ходить, я всегда знал, что буду ходить и не буду отличаться от других детей. Мне не очень нравится смотреть на свои ноги, но я все же научился ходить на конечностях, и я очень благодарен своим родителям ».
Ее большая американская семья, в которую входит мальчик по имени Джошуа, усыновленный из того же сибирского приюта, в то же время, что и Джессика, значит для нее весь мир.
‘У Джессики четверо братьев и сестер. Они всегда идут поддержать ее, когда она соревнуется. У нее три бабушки и дедушки, и, конечно же, мы, ее родители, которые всегда поддерживают ее во всем, что она делает, – сказал Стив.
И она сказала телеинтервьюеру: «У меня есть несколько пар ног – на все случаи жизни. У меня есть ноги для бега, ноги для вечеринки, ноги для простой ходьбы. Вот я у своих врачей. Когда мне нужна новая пара ног, я всегда иду ему навстречу. Теперь приказываю ноги для бега.Мне нравится это чувство, когда ты можешь двигаться вокруг себя, когда ты можешь карабкаться по холмам ».
Ее дух проявляется во всем, что она говорит. «Если у вас нет ног, это не значит, что вы неполноценный человек. Ты можешь делать все, что хочешь … »
Джессика Лонг. Фото: Журнал Splash
Сегодня она является источником вдохновения для миллионов не только в Америке, но и в ее родной России и во всем мире.
Возможно, верно и то, что успехи России на Паралимпийских играх, на этот раз занявшей второе место после Китая, свидетельствуют о более позитивном отношении к людям с ограниченными возможностями и их потенциалу.
Последнее слово сейчас должно быть за Джессикой: «Кто бы мог подумать, что девочка с« инвалидностью »из приюта в Сибири окажется там, где я сейчас? Я живое доказательство того, что вы можете осуществить свои мечты, независимо от того, насколько они велики или малы.
«Хочу поблагодарить Бога, мою семью, друзей и тренеров за то, что они всегда меня подбадривали! Без них я не смог бы добиться успеха! »
Больница для подкидышей, основанная в 18 веке, была первым детским домом в Великобритании.После долгой кампании капитан дальнего плавания и филантроп Томас Корам открыл двери в 1739 году, чтобы заботиться о младенцах, которым грозит отказ от них.
В 1700 году единственными медицинскими больницами в Лондоне были Королевские больницы Святого Варфоломея и Святого Томаса. Существовали и другие больницы для особых категорий, такие как Вифлем для душевнобольных или Гринвич для моряков и беженцев, больница Магдалины, основанная для спасения кающихся проституток, или Морское общество по обучению малообеспеченных мальчиков.
Между 1719 и 1750 годами было основано пять новых больниц общего профиля в Лондоне и девять в стране. Они предназначались для больных, но термин «больница» также использовался для учреждений, работающих с бедными или бедными, как в случае с больницей для подкидышей. Название подразумевало гостеприимство, проявленное к детям, находящимся на их попечении.
В 18 веке основным местом содержания внебрачных детей были приходские богадельни. С 1722 года здесь были работные дома, но, к сожалению, дети часто умирали от запущенности.Более 74% детей, рожденных в Лондоне, умерли, не дожив до пяти лет. В исправительных учреждениях смертность выросла до более чем 90%.
В грузинские времена Лондон был наполнен запахом конского навоза, ночные горшки выливались из окон (да, содержимое, которое мы теперь смываем в унитаз!), Плюс дохлых собак, кошек, крыс и даже лошадей оставляли гнить. улицы. И многих детей бросили отчаявшиеся родители.
Подкидыши, брошенные младенцы были обычным явлением в жизни восемнадцатого века.Англия сильно отставала от других европейских стран в обеспечении их благосостояния за счет создания благотворительных фондов.
Идея создания больницы для подкидышей не была новой, поскольку другие европейские города обеспечивали более высокий уровень благополучия детей, чем Великобритания. С 13 века в Риме была Консерватория делла Руота, основанная папой Иннокентием III. А в Венеции был La Pietà, приют для девочек 14 века.
Апатия, пуританская мораль и неодобрение внебрачности (обычные причины для брошенных детей) привели к бездействию в Британии.Единственным учреждением, занимающимся как подкидышами, так и законными сиротами, была больница Христа в лондонском Сити. Он был основан в 1552 году, но к 1676 году незаконнорожденные были запрещены.
Томас Корам, капитан дальнего плавания и кораблестроитель вернулся из Америки в 1722 году. Он был потрясен, увидев бездомных и голодных детей на улицах Лондона, а также брошенных мертвых и умирающих новорожденных. У родителей, которые не могли заботиться о своих младенцах из-за бедности или незаконнорожденности, было мало вариантов, и многие предпочли бросить их на улице.По оценкам, в Лондоне бросают около тысячи младенцев в год.
Некоторые молодые люди пытались заработать деньги, работая мальчиком при свете фонарей, неся пылающий факел и показывая джентльмену грязные темные улицы, многие из которых все еще были не более чем грязными проселочными улочками.
Корам был потрясен нищетой и был полон решимости создать убежище для этих детей. Для него было ясно, что необходимы практические действия, чтобы изменить судьбу подкидышей города.
Корам отчаялся видеть столько бедных младенцев, умирающих на улицах столицы. Он потратил годы на то, чтобы что-то сделать, чтобы обеспечить уход и образование для уязвимых детей.
Он решил обратиться к королю с ходатайством о хартии для создания приюта для подкидышей с подпиской для защиты этих детей. Вы могли подумать, что все захотят улучшить жизнь этих бедных детей, но, к сожалению, он обнаружил, что невозможно заручиться поддержкой кого-либо влиятельного человека, и столкнулся с большим сопротивлением.Это было связано с общественным отношением к незаконнорождению и опасениями, что обеспечение детей незамужними матерями будет способствовать безнравственности. Многие также считали, что несчастных родителей нельзя поддерживать, поскольку дети – это их ответственность, а не общество.
Как человек, который провел большую часть своей жизни в море и не принадлежал к аристократическому образу жизни, Кораму не хватало многих социальных благ. Это оскорбило некоторых влиятельных высших слоев общества, что не помогло его делу. Однажды он пожаловался в письме, что с таким же успехом мог бы попросить их «снять штаны и представить свои зады королю и королеве».”
В 1727 году король Георг I умер, и Георг II занял трон. Его жена, королева Каролина, сочувствовала спасению подкидышей даже до такой степени, что написала брошюру о больнице для подкидышей в Париже, опубликованную после ее смерти. Корам решил заручиться поддержкой благородных и модных дам, обнаружив важную роль женщин в парижской больнице.
В 1735 году он подал свою первую петицию о подкидышах королю Георгу II. Его подписала 21 выдающаяся женщина из аристократических семей (известная как «21 женщина качества и отличия»).Их имена не только придали респектабельности его проекту, но и сделали дело Корама «одной из самых модных благотворительных организаций того времени».
В 1737 году было подано еще две петиции, подписанные мужчинами из дворянства, профессиональных сословий, дворянства и судебной власти. Затем, в 1739 году, Королевская хартия подкидышей, подписанная королем Георгом II, была представлена Корамом в ноябре на торжественном собрании в «Старом» Сомерсет-Хаусе герцогу Бедфордскому. Он содержал цели и правила больницы, а также длинный список губернаторов и стражей-основателей: в него входили 17 герцогов, 29 графов, 6 виконтов, 20 баронов, 20 баронетов, 7 тайных советников, лорд-мэр и 8 олдерменов города. Лондон.
После 17 лет беспощадной кампании получение Королевской хартии позволило Кораму открыть «Больницу для содержания и воспитания незащищенных и брошенных маленьких детей». Эта больница для подкидышей будет заботиться и обучать некоторых из наиболее уязвимых граждан Лондона. К этому времени Томасу Кораму исполнилось 70 лет.
Корам получил в аренду дом в Хаттон-Гарден, вмещающий 30 детей. 25 марта 1741 года первые дети были приняты во временный приют учреждения.Джон Боулз был одним из этих 30 детей, хотя тогда он был известен только как ребенок номер пять.
Матери, у которых не было возможности прокормить своих детей, передали своих новорожденных в больницу, надеясь дать им лучший старт в жизни. К полуночи дом был полон.
Этот благотворительный дом был полностью светской организацией. Первый в своем роде, он финансировался за счет частных пожертвований и подписок. Корама поддержали художник Уильям Хогарт и композитор Джордж Фридрих Гендель, а также другие известные деятели того времени.(Позднее в том же году Гендель сочинил Мессию ).
Больница для подкидышей сначала была расположена в Хаттон-Гарден. Elisa.rolle, CC BY-SA 4.0, через Wikimedia CommonsМногое изменилось в Британии 18 века. В 17 веке Британские острова считались отсталыми, политически нестабильными и не имеющими отношения к остальной Европе. Ни один образованный континентальный европеец не потрудился бы читать или даже говорить по-английски в 1700 году, но к 1800 году свободный английский стал необходимостью.К 1850 году Великобритания была «мастерской мира», центром мировой экономики, самой богатой, самой могущественной и развитой страной на земле.
После Славной революции 1688 года, которая повлекла за собой свержение католического короля Якова II и вступление на престол протестантского голландца Вильгельма III, британская внешняя политика и военный потенциал определялись последовательной политикой, враждебной французской экспансии. , как в Европе, так и за ее пределами. К моменту победы при Ватерлоо в 1815 году Британия стала самым могущественным государством в Европе, главным архитектором победы над Наполеоном и правителем значительной части Индии.
Чаще всего мать отказывалась от ребенка по той же причине, что и в начале 20 века. Ребенок, рожденный вне брака, опозорил мать, привел к остракизму и лишениям.
Не было никаких социальных пособий, и матери, которые не получали поддержки от отца своего ребенка, просто изо всех сил пытались выжить.
Брошенным младенцем считают начальники больницы для подкидышей. Гравюра по Г.Б. О’Нил.Томас Корам родился в 1668 году в Лайм-Реджисе в Западном Дорсете. Его мать умерла, когда ему было три года, и он был единственным ребенком в семье, пережившим младенчество. Его семья не была богатой или с хорошими связями, и он получил базовое образование, а его юные годы были связаны с судостроительной промышленностью.
Когда ему было 11 лет, отец отправил его в море. Позже он был учеником корабельного мастера, прежде чем отправиться в Бостон в Америке в 1694 году, чтобы основать новую верфь.Следующие 10 лет Корам жил в Новой Англии. Как стойкий англиканец, он столкнулся с проблемами со своими соседями-пуританами, и на его жизнь даже было совершено покушение.
Капитан Томас Корам удалился в Ротерхайт, Лондон, после достижения успеха в Новом Свете. Когда он вернулся в Англию со своей женой-американкой Юнис, он был потрясен, обнаружив на улицах Лондона обездоленных и умирающих детей. Лондон сильно изменился. Хотя он стал центром промышленности, изобретений, мировой торговли и богатства, он также был шумным, зараженным болезнями, загрязненным и местом отчаянной нищеты.
Томас Корам был филантропом и принимал участие во многих благотворительных проектах, но он называл больницу для подкидышей своим «любимым проектом». Гораций Уолпол в письме сэру Роберту Уолполу, премьер-министру, охарактеризовал Корама как «самого честного и честного человека». самый незаинтересованный и самый знающий о плантациях человек, с которым я когда-либо разговаривал ».
История Корама не была такой же, как у других, участвовавших в управлении Больницей для подкидышей. Он не удерживался от выражения своих взглядов, и его откровенная речь оставила его посторонним.В 1743 году его коллеги-губернаторы исключили его из Генерального комитета при больнице для подкидышей, и он больше не мог участвовать. К этому времени его жена умерла, и, поскольку у них никогда не было детей, он был стар и одинок. Но он был крестным отцом более чем 20 детей в больнице для подкидышей и присутствовал на крестинах в часовне.
Томас Корам, на переднем плане младенец в корзине, на заднем плане больница для подкидышей. Штриховая гравюра Дж. Брука, 1751 г., по Б. Неботу, 1741 г.Даже в свои семидесятые годы Корам продолжал безуспешную кампанию за вторую больницу, поскольку требовалось заботиться о большем количестве детей. Но к восьмидесяти годам некоторые губернаторы начали понимать, что для него настали тяжелые времена. Когда его друг Сэмпсон Гидеон услышал, что Корам испытывает финансовые затруднения, он организовал повышение пенсии, в которую внес свой вклад принц Уэльский. Корам использовал деньги, чтобы арендовать комнаты возле Лестер-Филдс, ныне Лестер-сквер. Он получил свободу городка в 1749 году от мэра и корпорации Лайма.
Томас Корам умер 29 марта 1751 года в возрасте 84 лет. Губернаторы организовали похороны в часовне Госпиталя, чтобы отметить его многочисленные достижения, с участием хоров Вестминстерского аббатства и собора Святого Павла.
Похоронен по своему желанию на месте подкидыша. Его могила находится в церкви Святого Андрея в Холборне с 1961 года, рядом с купелью и кафедрой из первоначальной больничной часовни, когда больница для подкидышей закрыла свое место в Беркхамстеде.
Те же статуи из больницы для подкидышей, расположенной в Хаттон-Гарден (см. Фото выше), находятся над боковой дверью соседнего здания Святого Эндрю Холборна.
Источник: Elisa.rolle, CC BY-SA 4.0, через Wikimedia CommonsПриобретенная земля (56 акров) находилась на Лэмбс-Кондуит-Филд в Блумсбери – неосвоенной территории зеленых полей, лежащей к северу от Грейт-Ормонд-стрит и к западу от Грейс-Инн-лейн. Он был куплен у графа Солсбери за 7000 фунтов стерлингов, из которых граф пожертвовал 500 фунтов стерлингов больнице.
Кредит: Больница для подкидышей, Холборн, Лондон: план и фасады, со шкалой и ключом. Гравюра П. Фурдринье [по Т. Якобсену, 1742]. Коллекция Wellcome. Attribution 4.0 International (CC BY 4.0) Камень новой специально построенной больницы был заложен в сентябре 1742 года. Архитектором был Теодор Якобсен, и он оказывал свои услуги бесплатно. Он спроектировал простое кирпичное здание с двумя крыльями – по одному для мальчиков и девочек – и часовню, построенную вокруг открытого двора. Новый госпиталь был описан как «самый внушительный монумент, воздвигнутый доброжелательностью восемнадцатого века.”
Больница для подкидышей, Холборн, Лондон: вид на внутренний двор с высоты птичьего полета. Цветная гравюра с изображением Луи-Пьера Буатара, 1753 год. Предоставлено: Библиотека Велкома, Лондон.Как вы понимаете, помощи, которую могла предложить подкидная больница, было недостаточно для ухода за всеми нуждающимися детьми на улицах Лондона. Временное здание в Хаттон-Гарден было заполнено 30 детьми в день открытия в 1741 году. Хотя они не могли принять всех принесенных им младенцев, Больница действительно дала детям, находящимся на их попечении, будущее.Это было строгое учреждение, но об альтернативе не стоит думать.
По мере того, как губернаторы продолжали планировать строительство новой больницы, они чувствовали, что 60 детей будут максимальным пределом, который они могут принять. Это привело к ограничениям на госпитализацию, которые первоначально включали детей младше двух месяцев и не болеющих.
Предоставлено: Больница для подкидышей, Холборн, Лондон: основные здания с многочисленными людьми на переднем плане. Гравюра, ок. 1750 г. Коллекция Wellcome.Attribution 4.0 International (CC BY 4.0)Изначально в больнице были официальные приемные дни для приема детей. Спрос был высок, и за воротами выстраивались отчаянные очереди с большим количеством детей, чем можно было разместить.
Приемный день в больнице для подкидышей. Предоставлено: Библиотека Велкома, Лондон. Опубликовано: 1883 г. Указание авторства: CC BY 4.0Необходимо было ввести процесс отбора, поэтому в дни приема, когда матери вынимали мяч из сумки; его цвет решает судьбу их ребенка.Если мяч был белым, они были в игре; если он был черным, их отвергали; и если он был красным, их помещали в резервный список.
Все это зависело от результатов проверки здоровья. Больница придерживалась политики приема только тех младенцев, у которых были большие шансы на выживание. Прекрасно осознавая, что его ресурсы ограничены и что в эпоху высокой детской смертности, он не считал, что поступать иначе – разумно.
Записи показывают, что в период с 1 января 1750 года по декабрь 1755 года 2523 ребенка были приняты для приема, но только 783 ребенка были приняты.Частного финансирования было недостаточно для удовлетворения общественного спроса.
В первые годы благотворительность находилась под угрозой из-за роста расходов, что делало закрытие реальным. В 1756 году палата общин постановила, что больница для подкидышей может получить грант, если будут приняты всех детей и будет остановлена система лотереи. Максимальный возраст был увеличен с двух месяцев до одного года, и из деревенских работных домов хлынул поток детей. Детей после двенадцати месяцев забирали редко, за исключением военных сирот.
С 1756 г. до начала 1760 г. было подарили 14 934 ребенка, и выросла мерзкая торговля среди бродяг, иногда известных как «люди Корама», которые обещали отвозить детей из страны в больницу. Из них только 4000 выжили и прошли обучение.
Несколько новых отделений больницы были временно открыты, чтобы справиться с большим количеством детей, поступивших в период «общего приема». Они базировались в Экворте, Шрусбери, Эйлсбери, Барнете, Честере и Вестерхэме.
Это был один из самых сложных периодов в истории организации, так как губернаторы пытались справиться с растущим числом поступающих. Разрешение всего означало, что большое количество принятых младенцев умерло, но не раньше, чем они заразили многих из здоровых. Уровень смертности в больнице увеличился до 81% по сравнению с 45% до открытия госпиталя, а уровень смертности детей, кормилицей в сельской местности, удвоился.
Финансирование со стороны правительства оказалось недостаточным для того, чтобы позволить губернаторам обеспечить разумный уровень ухода за таким большим количеством детей, поэтому в феврале 1760 года грант был прекращен.В течение нескольких лет больница не могла принимать много новых детей.
К 1763 году поступление было по петиции, требующей от абитуриентов указать свое имя и обстоятельства. Комиссия по расследованию должна была быть удовлетворена предыдущим хорошим характером и нынешней необходимостью матери, а также тем, что отец ребенка покинул и мать, и ребенка. Их также нужно было убедить в том, что, взяв ребенка, мать продолжит зарабатывать честными средствами к существованию.
Без государственного финансирования в больнице изначально была принята система приема детей только при наличии значительных пожертвований (например,грамм. 100 фунтов стерлингов), что иногда приводило к возвращению детей родителями. Эта практика была окончательно прекращена в 1801 году, и стало основным правилом, что деньги не должны быть получены.
Предоставлено: Больница для подкидышей, вид со стороны Лэмбс-Кондуит-стрит. Гравировка. Коллекция Wellcome. Attribution 4.0 International (CC BY 4.0)С 1741 по 1799 год 18 539 детей были госпитализированы в больницу для подкидышей. Матери, отдавшие своих детей на попечение больницы, сначала должны были оставить подробности о своем рождении, отцовстве и истории болезни.Это было сделано для того, чтобы, если бы они позже смогли вернуть своего ребенка, они могли бы это сделать. (На практике такие согласования случались редко, поскольку каждый год возвращались только трое или четверо детей.) Эти родители также оставляли жетон / сувенир, чтобы помочь с идентификацией, например ракушку, ленту, пуговицу, бусину, клочок ткани или отмеченная монета.
16 декабря 1758 г. губернаторы больниц решили выдавать квитанции всем, кто оставил ребенка, сделав идентификационные жетоны ненужными. Несмотря на это, записи о приеме показывают, что жетоны по-прежнему оставались.Одежда была тщательно записана как еще одно средство для опознания заявленного ребенка. Одна запись в протоколе гласит: «Бумага на груди, битье по голове».
Немногие матери воссоединились со своими детьми, несмотря на записи, свидетельствующие о большом количестве запросов от матерей о благополучии их детей. Точно так же в годовом отчете за 1898 год говорится, что «поступает много заявлений от лиц, желающих усыновить детей, но они не принимаются». Лишь в следующем столетии были достигнуты значительные успехи в реформировании организации, наряду с изменением взглядов общества на незамужних матерей и появлением нового понимания развития ребенка.
Были приняты чрезвычайные меры для сохранения анонимности детей, чтобы в возрасте 15 лет, если они не были возвращены, они могли покинуть больницу и начать новую жизнь без пятна забвения.
Все подкидыши крестились при поступлении. Считалось, что совершенно новый старт даст им наилучшие шансы на хорошую жизнь. Каждому ребенку давали новое имя: мальчикам давали имена, вдохновленные героями или из Библии; девочкам давали добродетельные имена, такие как Надежда, Вера и Милосердие.
Первого поступившего ребенка переименовали в Томаса Корама, а первой девочку – в Юнис Корам, в честь жены капитана Корам.
В 1786 году доктор Эдвард Дженнер находился в своей лаборатории в Медицинской школе больницы Святого Георгия в Тутинге, на юге Лондона, пытаясь найти способ остановить эту ужасную болезнь. Заболевание оспой часто заканчивалось слепотой и ужасными рубцами от сыпи и волдырей. Лечения не было, и 80% детей, заразившихся им, умерли.
Доктор.Дженнер заметила, что доярки редко болеют оспой. Он взял жидкость из пустулы коровьей оспы на руке доярки и ввел ее восьмилетнему мальчику по имени Джеймс Фиппс. Он ждал шесть недель, а затем заразил мальчика оспой. К счастью, Джеймс не заразился этой болезнью, потому что у него выработался иммунитет к оспе, так что план Дженнера сработал. Это была первая вакцина в мире, и теперь оспа полностью искоренена во всем мире. Дженнер ввел термин вакцина от латинского слова vacca, что означает корова.
Корову, вызвавшую у доярки коровью оспу, звали Блоссом, и ее шкура висела на стене библиотеки в Медицинской школе Святого Георгия.
Работа комитета больницы для подкидышей была сосредоточена на здоровье детей. Поддержание дезинфицированной среды было приоритетной задачей, и меньше внимания уделялось развитию образования детей. Примечательно, что всем младенцам в больнице для подкидышей сделали прививки от оспы, что было инновационной программой здравоохранения того времени.
Подкидышей поощряли только к самым скромным ожиданиям.
На приеме детей отправили к кормилицам в деревню, где они оставались до четырех или пяти лет. Их кормили грудью и заботились о них в собственном доме приемной семьи. Кормилице заплатили и снабдили одеждой для ребенка, и инспектор также посетил для проверки. Существовала сеть добровольных инспекторов, которые часто были местным духовенством или дворянами, которые выполняли эту роль.
Когда детей вернули в больницу, их научили читать и писать, и от них требовалось, чтобы они выполняли работу по дому. Мальчики были настроены на плетение канатов и работу на открытом воздухе, а девочки – на работу в помещении: шитье, прядение, готовку и уборку, чтобы подготовить их к выходу на работу.
В 16 лет девочек обычно отдавали в подмастерья в качестве прислуги в течение четырех лет; в 14/15 мальчики обучались различным профессиям, как правило, на семь лет. Многие мальчики записывались в армию, часто в качестве оркестрантов.(В 1913 году по всему миру служило 75 мальчиков в пехотных и кавалерийских отрядах.) Существовал небольшой благотворительный фонд для взрослых.
Поступить на службу не всегда было безопасным занятием, так как с некоторыми молодыми слугами обращались жестоко. Элизабет Браунригг (1720–1767) была жестокой акушеркой, жестоко обращавшейся со своими домашними прислугами-подмастерьями и жестоко обращалась с ними. Ее действия привели к смерти Мэри Клиффорд, которая умерла от запущенности и инфицированных ран. После расследования властей больницы для подкидышей Браунригг был признан виновным в убийстве и приговорен к повешению в Тайберне.После этого Больница для подкидышей провела более тщательное расследование в отношении своих будущих учениц хозяев и любовниц.
Жизнь в больнице была очень рутинной. Еда была скудной и простой, но питались они трижды в день. В основном это была каша на завтрак, мясо или картофель на обед плюс овощи с огорода и хлеб (иногда с сыром) на ужин. Только в День чартера (17 октября) однообразие их трапезы изменилось.Мало того, что это был праздник, когда целый день не было работы, на ужин детям подарили ростбиф и сливовый пудинг. Большую часть дней им приходилось есть в тишине, а их воскресные обеды часто были открыты для зрителей.
Это можно было рассматривать как очень скучную и довольно суровую жизнь в Подкидышей, но она выгодно отличалась от тех детей в работных домах или тех, кто оставался на улице.
Модный Лондон приезжает на воскресный обед в больницу для подкидышей.Гравюра на дереве Дж. Суэйна, 1872 г., по мотивам Г. Зеленый.После того, как государственный грант был прекращен, Больнице для подкидышей потребовалось найти альтернативную финансовую поддержку. Больница была основана во время больших социальных и политических перемен. Для богатых и влиятельных людей стало желательно, чтобы их считали филантропами.
Больница для подкидышей превратилась в популярную благотворительную организацию, поддерживаемую многими известными деятелями высшего общества и искусства.Среди его благотворителей был ряд известных художников, благодаря одному из самых влиятельных губернаторов, портретисту и карикатуристу Уильяму Хогарту. «Эпоха Хогарта» была, по его словам, «золотым веком английской филантропии».
Уильям Хогарт (1697–1764) был гравером, гравером и художником, который рисовал живые, часто комические, картины уличной жизни Лондона. Он родился в Бартоломью Клоуз, в семье бедного учителя латыни. Его отец открыл неудачную кофейню, где посетители могли говорить только на латыни, и в результате он попал в тюрьму должников на пять лет.Знакомый с более суровой стороной жизни, Уильям Хогарт рисовал сцены нищеты и распития джина на улицах Лондона. Его автопортрет (1745 г.) с мопсом висит в галерее Тейт Британ.
Бездетный Хогарт долгое время работал с больницей и был губернатором-основателем. Он разработал детскую форму и герб, а вместе со своей женой Джейн воспитывал детей-подкидышей. Хогарт также решил организовать постоянную художественную выставку в новых зданиях, поощряя других художников создавать работы для больницы.Создав общественный аттракцион, Хогарт превратил больницу в одну из самых модных благотворительных организаций Лондона, поскольку посетители стекались, чтобы посмотреть на произведения искусства и сделать пожертвования. В то время художественные галереи были неизвестны в Великобритании, и считается, что благодаря инициативе Хогарта по сбору средств была создана первая в Великобритании публичная художественная галерея. (Первая специально построенная картинная галерея в Англии была основана в 1811 году в Далвиче.)
Предоставлено: Больница для подкидышей: интерьер зала суда с людьми в одежде восемнадцатого века.Гравировка по дереву. Коллекция Wellcome. Attribution 4.0 International (CC BY 4.0)В мае 1749 года композитор Георгий Фридрих Гендель провел концерт для сбора средств на завершение строительства госпитальной часовни, для которой он написал «Гимн для подкидышей». В мае 1750 года Гендель поставил спектакль « Мессия », чтобы отметить вручение органа часовне. Это первое выступление имело большой успех, и на следующий день Гендель был избран губернатором больницы. Впоследствии Гендель поставил там ежегодное представление Messiah , что помогло популяризировать пьесу среди британской публики.Он завещал больнице точную копию (полную партитуру) произведения. Георгий Фридрих Гендель (1685–1759) был одним из великих грузинских композиторов. Он был немцем, но так сильно любил Лондон, что жил здесь, на Брук-стрит, в Мэйфэр. Воспитательные эффекты музыки были признаны превосходными, и Госпиталь предоставил многих музыкантов лучшим армейским и военно-морским оркестрам.
Богатым предлагалось посмотреть на произведения искусства и детей в больнице в надежде, что они внесут свой вклад в благотворительность.
Часовня для подкидышей, нарисованная Томасом Роулендсоном и Августом Чарльзом Пугиным для картины Аккермана Микрокосм Лондона (1808-11)Несколько современных английских художников украсили стены больницы своими работами, в том числе сэр Джошуа Рейнольдс, Томас Гейнсборо, Ричард Уилсон и Фрэнсис Хейман.
Хогарт пожертвовал свой Моисей, принесенный дочери фараона и написал портрет Томаса Корама для больницы.
Кредит: Подкидыш Моисей приведен к дочери фараона. Гравюра У. Хогарта и Л. Салливана, 1752 г., по первой, ок. 1746. Коллекция Wellcome. Attribution 4.0 International (CC BY 4.0)Капитан Томас Корам (1740) считается шедевром британского искусства. Корам изображен сидящим на возвышении с колоннами позади него и держащим печать Королевской хартии больницы. Композиция благоухает традиционной пышностью барокко, и все же Корам выглядит без парика и с румяными щеками, прямой реализм, который придает портрету человеческую привлекательность.(В Лондоне 18-го века мужчины носили огромные парики. Чем выше и крупнее парики, тем важнее вы были. Очень важных людей называли «большими париками».)
Портрет капитана Томаса Корама (1740 г.) работы Уильяма ХогартаТакже в коллекции находится картина Хогарта «Великий поход к Финчли ». Действие происходит на Тоттенхэм-Корт-роуд зимой 1745 года, когда группа гвардейцев движется в Финчли на севере Лондона, а затем направляется дальше на север против повстанцев Бонни Принца Чарли.Таверна King’s Head была захвачена печально известной хозяйкой борделей матерью Дуглас. Хогарт продал картину лотереей; 167 из непроданных билетов были переданы в дар больнице, которая выиграла картину.
Марш на Финчли: английские охранники, собравшиеся перед маршем на Финчли, чтобы защитить Лондон от войск Бонни Принца Чарли, показаны в состоянии замешательства и недисциплинированности. Офорт Л. Салливана по У. Хогарту.Еще одно примечательное произведение – терракотовый бюст Генделя Рубильяка.В больнице также было несколько картин, изображающих жизнь в больнице Эммы Браунлоу, дочери администратора больницы.
Подкидыш, возвращенный его матери. Картина 1858 года Эммы Браунлоу, изображающая ее отца, Джона Браунлоу, в больнице для подкидышей в Лондоне. На заднем плане картина Хогарта “Марш к Финчли”. Эмма Браунлоу. «Отпуск» Эммы Броунлоу (1832–1905), изображающая детей, собирающихся покинуть больницу для подкидышей, чтобы начать ученичество.На заднем плане можно увидеть Моисея, приведенного к дочери фараона Уильямом Хогартом, и топографический вид Ричарда УилсонаХудожники, связанные с больницей, были назначены губернаторами в знак признания их щедрости и начали встречаться там ежегодно. Выставки картин в Больнице для подкидышей, организованные Обществом дилетантов, привели к созданию Королевской академии в 1768 году.
Коллекцию произведений искусства Больницы для подкидышей сегодня можно увидеть в Музее подкидышей в комнатах наверху, отделанных георгианскими панелями.
В 1801 году губернаторы изменили цель заботы о незащищенных и брошенных детях на заботу о незаконнорожденных детях. Их допускали только в том случае, если их матери представили достаточно веские аргументы в пользу их способности начать новую жизнь. Дети по-прежнему ходили к приемным матерям в ранние годы, возвращаясь в Лондон, чтобы учиться в больнице и переходить в ученичество.
Больница для подкидышей: основные здания с территории.Гравюра Элизабет Бирн по Дж. П. Нилу, 1816.Большая часть жизни в больнице оставалась относительно неизменной, несмотря на попытки реформировать аспекты управления учреждением. В то время как некоторые дети просили поддерживать связь со своими биологическими матерями, губернаторы решили, что это «несовместимо» с основополагающими принципами организации. В то время внебрачность была сильной стигмой, особенно для матери, но также и для ребенка.Все дети в больнице для подкидышей были детьми незамужних женщин, и все они были первенцами своих матерей.
Карта Блумсбери в Лондоне 1889 года, взятая из «Описательной карты бедности Лондона» Чарльза Бута.В 1840-х годах Чарльз Диккенс жил на Даути-стрит, недалеко от больницы для подкидышей, и снимал скамейку в часовне. Подкидыши вдохновляли персонажей его романов, в том числе ученика Таттикорама в Литтл Доррит и Уолтера Уилдинга в романе No Thoroughfare .В статье «Получил пустой ребенок », опубликованной в « домашних словах » в марте 1853 года, Диккенс пишет о двух подкидышах, числах 20,563 и 20564, причем заголовок относится к словам «получил [пустой] ребенок» в форме, заполняемой, когда подкидыш был принят в больницу.
Когда в 1740-х годах открылся Музей подкидышей, он находился в зеленых полях с чистым воздухом. Но к 1920-м годам нездоровая атмосфера в этом районе, отчасти вызванная появлением железных дорог и загрязнением, вынудила больницу переехать в более здоровое место в сельской местности.
Предоставлено: Больница для подкидышей, вид со стороны Лэмбс-Кондуит-стрит. Офорт У. Монка, 1914. Коллекция Wellcome. Attribution 4.0 International (CC BY 4.0)Предложение передать здания для использования университетом провалилось, и в конечном итоге они были проданы застройщику по имени Джеймс Уайт в 1926 году. Он надеялся перенести рынок Ковент-Гарден на это место, но местные жители успешно воспротивились этому плану. В конце концов, первоначальное здание больницы было снесено.
Детей перевели в Редхилл, графство Суррей, где их разместили в старом монастыре.Около 300 детей переехали из Редхилла в новую школу в Беркхамстеде в июле 1935 года, когда на торжественной церемонии открытия под руководством школьного оркестра сыграли Messiah на органе, подаренном Генделем первоначальной лондонской больнице.
Новая специализированная больница для подкидышей в Беркхамстеде была полностью построена по образцу первоначальной больницы. Здесь была часть оригинальной мебели, включая кафедру, витражи и старые дубовые лестницы. Однако большое здание было разделено на отдельные общежития, каждая на 25 детей, а в школе были концертный зал, столовая, бассейн и спортзал.Он состоял из центральной часовни с двумя крыльями по бокам – школой для мальчиков и школой для девочек.
До 1940-х годов, когда психолог Джон Боулби изучил разрушительное воздействие того, что забирают детей из семей и помещают их в детские учреждения, было мало исследований эмоционального воздействия разлуки на детей.
Вслед за Законом о детях 1948 года британское законодательство перешло от институционализации детей к решениям, более ориентированным на семью, таким как усыновление и приемная семья.В законе четко указывается, что местные власти обязаны принять на попечение любого ребенка, оставшегося без родителей или чьи родители не могут заботиться о нем по какой-либо причине, если это отвечает интересам благополучия ребенка. Больница для подкидышей в Берхамстеде прекратила свою деятельность, а некоторые дети были забраны биологическими матерями.
В 1951 году Совет графства Хартфордшир взял на себя ответственность за образовательный элемент больницы, и здания Беркхэмстеда были переименованы в школу Эшлинс.Больница для подкидышей изменила свое название на Детский фонд Томаса Корама и в настоящее время использует рабочее название Корам. Фонд Корама отказался от постояльцев в 1955 году, когда Фонд продал здания Совету графства.
С 1741 года, когда были приняты первые дети, до 1954 года, когда последний ученик был помещен в приемную семью, в Больнице для подкидышей было воспитано и обучено около 25 000 детей.
Школа Эшлинс внесена в список классов II и была местом проведения нескольких фильмов и телевизионных постановок, в том числе The Crown .Богатство архитектурных особенностей, в том числе витражи в часовне, лестница в вестибюле и резной камин в старом зале заседаний, – все это принадлежит первоначальной лондонской больнице.
Хотя лондонский участок был продан, а многие здания снесены, больница сама выкупила 2,5 акра земли в 1937 году. На этом месте была построена новая штаб-квартира вместе с детским центром. Здание меньше по размеру, но выполнено в том же стиле, что и первоначальная больница для подкидышей, и здесь были воссозданы важные элементы внутренней архитектуры.Сейчас в нем находится Музей подкидышей, открытый в 2004 году как независимая благотворительная организация, где можно увидеть коллекцию произведений искусства.
Брансуик-сквер, названная в честь королевы Каролины, нелюбимой жены Георга IV, была заложена в 1800 году. Музей на Брансуик-сквер, 40 включает в себя многие архитектурные особенности оригинального здания 18-го века. На первом этаже музей рассказывает об истории больницы для подкидышей и о тысячах детей, о которых заботились. На первом этаже выставлена национально значимая коллекция картин, скульптур, мебели и интерьеров XVIII века.Верхний этаж посвящен Генделю и хранит крупнейшую в мире частную коллекцию памятных вещей Генделя. А внизу в подвале есть временное выставочное пространство, которое всегда стоит посетить. Вы можете совершить виртуальную онлайн-экскурсию по музею, чтобы осмотреться. Детям понравится семейная тропа «Хетти Перо».
Был сформирован добровольный комитет детских игровых центров, чтобы сохранить часть первоначального места под открытым небом.Семь акров земли были куплены для использования в качестве детской площадки при финансовой поддержке владельца газеты лорда Ротермира. Сегодня это детский парк площадью 7 акров, известный как Coram’s Fields, куда не допускаются взрослые без сопровождения ребенка. Это прекрасная игровая площадка в центре Лондона, очень популярная среди семей.
Первоначальная благотворительная организация по-прежнему существует как Coram, зарегистрированная под названием Thomas Coram Foundation for Children. Основанная в 1739 году при создании Музея подкидышей, Coram является старейшей детской благотворительной организацией в Великобритании.Его Архив больницы для подкидышей хранится в Лондонском столичном архиве и раскрывает подробности жизни детей, находящихся под его опекой, и то, как больница действовала с восемнадцатого века и далее. Коллекция включает в себя письма-петиции от матерей, ищущих входа для своих детей, книги с бланками с тканевыми жетонами, которые они оставили, и подробности жизни детей, находящихся на попечении благотворительной организации с 18 века.
Обязательно поищите картину Трейси Эмин снаружи на перилах (да, эта рукавица!).В Больнице для подкидышей ведется тщательный учет каждого ребенка, прошедшего через учреждение.Корам предлагает информацию о записях о рождении и консультационные услуги бывшим ученикам-подкидышам и их потомкам, а также тем, кого Корам отправил на усыновление.
Существует онлайн-проект Zooniverse, которому нужны добровольцы, чтобы помочь расшифровать записи Корама. Если хотите принять участие, ознакомьтесь с изданием «Голоса сквозь время: история заботы».
Через несколько улиц, посмотрите вниз, на тротуар выложены точные копии жетонов подкидыша. Это постоянная паблик-арт-инсталляция Джона Алдуса «Жетоны», появившаяся в 2010 году.
Электронная книга проекта Гутенберг «Наш маленький кузен-казак в Сибири», автор Ф. А. Постников.
СНОска:
[9] Лодка для одного человека, сделанная из коры и кожи рыбы над деревянным скелетом.
ГЛАВА VI
ТИГР! ТИГР!
Я должен был быть как минимум на год старше, когда однажды вечером пришел отец с серьезным беспокойством на лице. Я только что издавал странные вопли, чтобы развлечь мою младшую сестру, но сразу замолчал, желая, чтобы он заговорил.Как только он немного согрел руки у костра, он обратился ко мне со словами: «Тебе, Ванька, надо будет погонять за скотом, и попытаться загнать его во двор». Затем, повернувшись к моей матери, он добавил: «Прошлой ночью в долине видели тигра [10]». Мама начала робко возражать против моего выхода из-за падающего снега, но отец перебил его: «Мелочи! Он же казак!»
Моя мать слишком хорошо знала, что отец был убежден, что та же самая дисциплина, которая преобладала в лагере, должна быть найдена и в доме, если не сказать больше.
Признаюсь, мне не понравилась поставленная мне задача. Когда я нехотя встал, мама, пытаясь не выдать своих эмоций, посоветовала мне накинуть шубу поверх блузки. Когда я это сделал, она сама накинула мне на фуражку тяжелый шарф и, отвернувшись от меня, сделала вид, что поглощена ужином. Однако тревожный взгляд в ее глазах не ускользнул от меня.
Когда я вышел на улицу, я сначала ничего не мог разобрать. Ветер был холоднее и дул сильнее, чем утром, и я потер нос, вспомнив тот полузамороженный, с которым две недели назад вернулся из поездки по реке, в результате чего лицо распухло и стало неприятным ежедневным смазыванием гуся. толстый.
Через несколько минут я разглядел заборы, а затем дорогу, по которой я споткнулся, надеясь найти наш скот, скопившийся, как обычно, около большого стога сена, в полумиле от деревни.
Небо, как принято в Восточной Сибири, было ясным и звездным. Ослепительная белизна вокруг сверкала, словно покрытая тысячами драгоценных камней. Не раз скопление кустов давало мне уверенность, что тигр был на дюжину шагов впереди меня.
Внезапно тишину нарушил зловещий звук.Я наполовину повернулся, чтобы бежать, когда это повторилось, и я понял, что это всего лишь треск льда в реке подо мной, поэтому я с облегчением продолжил свой путь. Снежные круги теперь начали образовываться вокруг моего приглушенного лица, и более глубокий снег скрипел под моими ногами. Однако постепенно все чувство страха на время покинуло меня. Дух приключений, мысль о выполнении столь трудного поручения наполнили мое сердце решимостью выполнить его так же хорошо, как если бы я был взрослым человеком.
Я проехал менее четверти мили, когда начал различать несколько темных пятен, приближающихся по тропе.Вскоре я услышал блеяние теленка, который, очевидно, пытаясь последовать за своей матерью, был недоволен тем, что ему не уделяли больше внимания.
«Они почувствовали запах тигра, – сказал я себе, – и пытаются вернуться домой».
На мгновение я был рад, что мне не пришлось идти дальше. Тогда мне пришло в голову, что если испуганные животные неожиданно увидят меня, они могут сбежать, так что их невозможно будет снова найти в ту ночь.
Быстро отступив в сторону, я присел у небольшого холма.Я опоздал на мгновение, потому что скот остановился и замер, глядя на то место, где я лежал. Когда они возобновили приближение, их быстрая рысь сменилась медленной осторожной походкой. К счастью, ветер дул в мою сторону, потому что вскоре они были на одной линии со мной. Я едва дышал, пока они не прошли, когда я так быстро вскочил, чтобы последовать за ними, я снова напугал их, и они так безумно бросились к дому, что вскоре скрылись из виду.
Только тогда мне пришло в голову, что тигр мог следовать за скотом, что даже сейчас он был где-то рядом с тем местом, где я впервые увидел их.
В панике я схватился за складки своего тяжелого пальто и побежал по тропе, как сумасшедший. Однажды я споткнулся, и мне показалось, что я чувствую дыхание тигра на своей шее, что его когти вытянуты, чтобы унести меня так далеко, что даже моя мать не смогла меня найти.
Затем, поспешно оглянувшись, ничего не увидев, я прыгнул вперед и продолжил свой бег. Наконец я увидел проблеск света от нашего дома, который находился в одном конце деревни; и совершенно запыхавшись, я ворвался в кухню и упал на пол.
Мать, сильно встревоженная, подбежала ко мне с криком: «Ради всего святого, Ванька, в чем дело? Тебе больно? Тигр…»
Задыхаясь, я слабо ответил: «Да, тигр».
Это вызвало переполох. Моя старшая сестра заплакала; мама поймала малышку из своей теплой постели на плите и поцеловала, а отец одним прыжком снял с крючка винтовку и надел пояс с боеприпасами. Затем, взяв меня за плечо, он потребовал: «Где был тигр?»
Я пробормотал что-то настолько неразборчивое, что его лицо несколько прояснилось.Он, очевидно, понял, что я испугался больше, чем оправдывала ситуация. Чтобы снять напряжение в атмосфере, он сказал вполне естественным тоном: «Ты боишься, Сонни, а?» Затем оживленно добавил: «Позор тебе! Возьми фонарь и следуй за мной».
Эти слова вернули мне все мое присутствие в уме. Я вскочил и почувствовал необходимость что-то сделать, побежал к фонарю, зажег его и последовал за отцом, который, закутавшись в шубу, уже был на улице.
Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидел, что все наши коровы сбились в кучу возле коровника.Мы отвезли их в загон, окруженный семифутовым забором из стволов деревьев.
Убедившись, что все в порядке, отец закрыл ворота и повернул к другому загону, в котором были привязаны к столбам лошади. Сначала я подумал, что он собирается загнать их в загон с коровами, но вскоре, к моему большому удивлению, увидел, что он не только развязал их, но и выпустил свободно за ворота. Он даже пошел в сарай, предназначенный для очень ценного жеребца, и отпустил его.
“Почему ты это сделал?” Я рискнул спросить его.
«Я еще никогда не слышал, чтобы тигр поймал свободную лошадь», – коротко ответил он.
«Но скот…» – начал я.
«Они другие, – сказал он, – у них нет разума, чтобы знать, как себя защитить. Кроме того, они все равно не могли бежать достаточно быстро».
Пока мы передвигались с фонарями, наши собаки и собаки наших соседей продолжали лаять. Наконец мы повернули к дому, и мой отец сказал как бы самому себе: «Тигр еще далеко.«
“Как узнать?” – робко спросил я.
«Почему, – ответил он довольно нетерпеливо, – разве вы не слышите, как лают собаки?»
«Да», – сказал я. «Намного больше, чем обычно».
«Больше, чем обычно», – повторил он мне вслед с саркастическим ударением. «Ты увидишь, как они лают, если тигр когда-нибудь отважится приблизиться к нашему дому. Но давай, пора войти. Я устал. Ты иди, я пойду, как только закрою ворота. ”
Я бросился к дому, чувствуя себя очень храбрым рядом с моим отцом, и прислушивался к разным голосам собак.Картина маленькой Зушки, которая принадлежала нашему ближайшему соседу, казалась смешной по сравнению с той, что была у нашего волкодава Манджура. Я свистнул Манджуру, который находился примерно в ста футах от меня. Он перестал лаять и подбежал ко мне. Едва я начал гладить его по голове, как он внезапно напрягся, его волосы встали дыбом. Затем со свирепым лаем, какого я никогда раньше не слышал, он исчез в темноте.
Взошедшая луна делала окрестности вполне видимыми. Повернув голову, я увидел, что на некотором расстоянии мой отец стоит совершенно неподвижно, повернувшись лицом к дороге, его винтовка поднята к плечу.
Я тоже стоял, еле дыша, пока он не опустил винтовку на землю. При этом он взглянул на дом. Увидев меня, он грубо крикнул: «Что ты здесь делаешь? Разве я не сказал тебе войти?»
“Это тигр?” – сказал я, стуча зубами.
«Не знаю», – ответил он; “но делай так, как тебе велено”.
Мне пришлось повиноваться, и я, войдя в комнату, вскоре прижался к своей толстой шубе, которая служила мне утешителем. Но хотя я лег, я не мог заснуть, пока не пришел отец и тихо, но немного медленнее, чем обычно, не собрался спать.
Я услышал шепот моей матери: “Тигр пришел?” и ответ отца: «Думаю, да, но он почему-то ушел».
“Он вернется?” от моей матери.
“Откуда мне знать?” пришел нетерпеливо от моего уставшего отца, и я заснул.
СНОска:
[10] Сибирский тигр, один из лучших в мире, водится только в восточной части страны. – Ред.
ГЛАВА VII
НОЧНОЙ СИГНАЛ
За несколько часов до рассвета меня разбудил сердитый лай нашей собаки, но с особой ноткой страха и презрения.Я также мог слышать, как он подпрыгивал в одном месте у самой двери нашего дома. Вместо ответа на лай соседние собаки издали долгий и глубокий вой. В загоне раздался такой шум и мычание коров, что мне показалось, что они, должно быть, пытаются топтать или зацепить друг друга до смерти.
Отец и мать уже встали, и я услышал глубокую команду отца: «Дай мне фонарь».
Как только зажгли спичку, я увидел его, как он стоял в ночной рубашке, но с меховой шапкой на голове и с винтовкой в руке.Как только фонарь зажег, он схватил его и бросился к двери, на бегу натягивая пальто. Я поспешно встал, надел шубу, схватил топорик, лежащий у печки, и последовал за ним, как он подбадривал собаку, которая с громким лаем бежала впереди него в загон.
Поразительно маловероятная фотография тигра, выпрыгивающего из загона, ростом не более семи футов с взрослым быком в зубах. Бык смотрит на это спокойно. Мужчина держит винтовку и мальчик держит топор
«ВЕЛИКИЙ ЗВЕРЬ.. . Прыгнул через семифутовый забор »
Подойдя ближе, я увидел, что отец торопливо сунул винтовку между двумя столбами забора. Секунду спустя послышалась короткая вспышка и выстрел. Но проклятия отца показали, что он не попал в цель. В то же время я услышал такой ужасный по своей ярости, силе и ненависти рев, что я задрожал так, что едва мог стоять. Конечно, подумал я, зверь, умеющий издавать такой рев, может проглотить не одну, а сразу несколько коров. Каким храбрым казался мне отец, когда, продолжая бормотать, он перезарядил свое старое ружье другим патроном.Но тут кое-что произошло. Огромный зверь, держащий в зубах корову, как кошка делает мышку, перепрыгнул через семифутовую ограду загона и убежал в темноту, преследуемый нашей волчьей собакой. С чем-то похожим на казачий боевой клич, отец последовал за ним, а я тоже пошел дальше, постепенно увеличиваясь по заснеженной тропе.
Мы продолжали в том же духе минут пять, когда собака сменила свирепый лай на жалостливое, и в воздух раздался новый выстрел, за которым последовал короткий рев.Я остановился посреди дороги, не в силах пройти ни шагу дальше.
Не знаю, сколько я простоял там, но это было до тех пор, пока я не услышал возвращение Манджура. Я мог бы просто разглядеть его, но в каком жалком состоянии! Он так сильно хромал, что временами просто волочил тело по земле. Слезы навернулись на мои глаза, когда я услышал его крики и поспешил к нему, намереваясь погладить его по голове. Но когда я попытался это сделать, моя рука оказалась покрыта теплой липкой жидкостью, которая, как я знал, была кровью.Я чувствовал, что его кожа разорвана, одно ухо отсутствует, а его левая передняя нога сломана.
Помогая собаке чем мог, я вернулся в дом в слезах. Когда я вошел в комнату, залитую кровью Манджура, моя сестра Катя вскрикнула, а мама с ужасом в глазах воскликнула: «Что с тобой случилось? Где твой отец?»
«Не знаю», – ответил я; «но посмотри, что страшный тигр сделал с бедным Манджуром».
Мать, с некоторым облегчением, но все еще дрожащая, подошла и помогла мне наложить смазанные повязки на разорванное ухо и сломанную кожу верной собаки.
Пока мы это делали, вернулся отец. Он медленно снял шляпу, затем свое тяжелое пальто и в ответ на безмолвный вопросительный взгляд моей матери сказал: «Думаю, я, должно быть, ударил его, потому что он уронил корову, но он ушел».
“Она жива?” – с тревогой спросила мама.
Мой отец покачал головой. «Ее шея полностью сломана, – сказал он, добавив: – Я не думаю, что он вернется сегодня вечером. Завтра мы его заберем, потому что он, вероятно, голоден и будет торчать». Затем он приказал мне и моей перепуганной сестре лечь спать, чтобы рано вставать, и занялся бедным Манджуром.
Еще долго после того, как погас свет, я лежал без сна, думая о тигре, отваге отца, тревоге матери, раненой собаке и дорогой корове. Некоторое время я слышал тихие голоса отца и матери, которые обсуждали приготовления к завтрашнему дню. Одно имя – Толочкин – упоминалось несколько раз. Я знал этого Толочкина как прекрасного охотника на тигров. Однако я никогда его не видел, потому что он жил более чем в сорока милях оттуда и был необычным в своих привычках и держал многое в себе.
ГЛАВА VIII
ЧТО ПРИШЛО ОТ ПОСЕЩЕНИЯ SKODKA
Когда я проснулся на следующее утро, солнечные лучи уже освещали комнату. Я вскочил со скамейки, которая составляла мою кровать ночью, и огляделась. В большой печи ярко горел огонь, мама и сестра убирали со стола. Отец ушел!
Быстро, как вспышка, мне пришло в голову, почему его не было. Он пошел на скодку, собрание сельских жителей, которых всегда созывают, когда нужно обсудить серьезный вопрос.Мои губы дрожали от разочарования, потому что я надеялся поехать с отцом.
Я поспешно оделся, а затем, схватив меховую шапку и пальто, направился к двери. Мама увидела меня и крикнула: «Куда ты так торопишься, глупый мальчик? Тебя не мыли, не расчесывали, и ты еще не перекусил».
«У меня нет времени», – пробормотал я. «Я должен пойти на скодку».
Мать, несмотря на серьезность ситуации, рассмеялась. «Как вы думаете, вы необходимы, – спросила она, – чтобы решать, что делать?» Затем, изменив тон, она сказала: «Повесьте свою шубу (пальто), вымойтесь и позавтракайте, а затем, может быть, вы пойдете.«
Мои мольбы немедленно уйти были напрасны, и я должен был выполнить ее приказ. Я несколько забыл разочарование, со смаком набросившись на хорошо приготовленную гречневую кашу, ржаной хлеб и чай. В тот момент, когда я закончил, ничто не могло помешать мне бежать к скодке.
Когда я добрался до бревенчатого дома Федораева, который, по словам моей матери, был местом встречи, я обнаружил, что передняя комната заполнена соседями. Петр, стоявший в дверях под портиком с низким фасадом, указал на прославленного Толочкина на высокого, широкоплечого человека с густой бородой, густыми волосами и бровями.Я смотрел на него изо всех сил. “Сколько тигров он убил?” – шепотом спросил я Питера.
“Сорок!” пришел ответ. «И вы должны увидеть шкуры медведя и оленя, которые я видел у него во дворе во второй половине января».
Я снова повернулся к мужчине. Мне сказали, что ему около пятидесяти лет, но он выглядел примерно на десять или пятнадцать лет моложе. Я заметил, что он сказал мало, кроме резких ответов на предложения и аргументы.
“Почему вы не поедете с нами, Иван Степанович?” Я слышал, как сельский атаман, староста нашего села, говорил ему медленным, убедительным голосом.«Нам нужно, чтобы вы показали нашей молодежи, как охотиться на тигров. Им нужно научиться. В прошлом году мы потеряли пять коров и дюжину овец, и один этот негодяй может нас погубить. Мы дадим вам половину стоимости кожа.”
«Мне плевать на компанию, спасибо; я предпочитаю охотиться на тигров в одиночку». Он сделал паузу и добавил со своеобразным сарказмом: «Я действительно не нужен». Здесь он встал и резко ушел.
В течение нескольких минут после его ухода никто не говорил. Затем я услышал голос отца: «Раз он не хочет приходить, пусть не будет.Мы не дети, которым нужна помощь. На сколько винтовок мы можем рассчитывать завтра? »
Послышался припев: «Я», «Я с тобой», «Рассчитывай на меня», а затем совершенно невольно я обнаружил, что громко воскликнул: «Я пойду».
К моему удивлению, все тут же нашли что-то забавное, потому что раздался громкий смех. Мужчина у двери спросил меня: “Где твоя винтовка?”
Я посмотрел ему прямо в глаза и серьезно ответил: «В прошлом году мой дядя обещал подарить мне одно из своих ружей.«
Снова раздался новый, более сильный взрыв смеха. Что случилось? Они смеялись надо мной?
Мой дядя пришел мне на помощь. «Смелый мальчик», – сказал он, похлопав меня по плечу. «Я возьму тебя, если твой отец согласится, и у тебя будет винтовка вместо дробовика. Нам нужен кто-нибудь, чтобы присмотреть за нашими лошадьми».
Затем на собрании началось обсуждение планов. Было решено, что примерно через два часа после полуночи все собирающиеся должны встретиться за пределами села на пересечении дороги в Медвежью долину.Только две собаки, волкодавы, принадлежащие Лэддифу, должны были быть взяты.
Когда я вернулся домой, я ничего не сказал маме о своей доле в шкодке, но когда вскоре после полуночи я услышал, как тяжелые шаги моего отца выходит кормить лошадей, я тихо встал и оделся, не забыв меховое пальто и шапку. и мои теплые валенки. Когда мой отец вернулся с белой от инея бородой и снегом на оленьих ботинках, он посмотрел на меня с удивлением и удовлетворением и воскликнул: «Ты встал! Что случилось?»
«Похоже, ты хотел, чтобы я пошел на охоту», – пробормотал я, опасаясь отказа в последний момент.
«Казалось бы, готов», – повторил отец с легкой улыбкой.
Тут моя мама, которая уже встала, довольно взволнованно вмешалась: «Ты ведь не будешь настолько сумасшедшим, чтобы отпустить Ваньку».
Это меня спасло. Отец всегда не любил вмешательство, а теперь, к тому же, его злил тон матери.
«Отец, – умолял я, прежде чем он смог заговорить, – мама думает, что я младенец. Она не понимает, что меня растят как казак, а не как ягненок. Дядя позаботится обо мне.«
Мой отец, который глубоко нахмурился, казалось, что-то перебирал в уме. Наконец, не глядя на меня, он сказал: «Это пойдет вам на пользу. Если ваш дядя возьмет на себя ответственность за вас, – уходите».
Я не дал матери произнести ни слова, а вылетел за дверь, как пуля, забыв даже закрыть за собой дверь – халатность, обычно караемая в нашей деревне избиением.
Я не сбавлял скорости, пока не оказался у двери дяди, обитой войлоком.Повернув ручку (в нашей деревне не принято было запирать двери и стучать), я вошел. Дядя все еще лежал в постели и сначала не мог понять моего присутствия. Когда он это сделал, он вскочил на ноги со словами: «Ты негодяй, ты поймал меня на этот раз, хорошо! Бери любую винтовку, какую хочешь».
Он указал на несколько рогов на стене, на которых висела масса винтовок и кинжалов. Пока я пытался определиться с винтовкой, он умылся, оделся, развел костер и стал готовить блины и чай. Решив, какой пистолет мне нужен, я помог ему, выковыривая кусочки сахара странной формы из большого конуса.
Время от времени он смотрел на меня с улыбкой и издавал несвязанные семяизвержения, из которых я узнал, что он одобряет мой уход.
Мы сели, я подумал, какой он веселый человек.
«Я думаю, ты не завтракал», – сказал он, наполняя мою тарелку. «Твоя мать, вероятно, отшлепала тебя вместо еды».
Я удивленно взглянул на него. Откуда он мог знать, что я ничего не ел и что моя мать злилась.
Сытно пообедав, мы вышли.Я помог оседлать его лошадь, а потом вместе, смеясь и разговаривая, мы прицепили мула к саням, в которые положили сено и зерно, мешок табака, немного хлеба, соль и мясо, сахар и чай, аркан (казацкий lassoo) и некоторые патроны. Я старался следовать его прекрасному методу аккуратной упаковки вещей, так как знал, что это часть обучения каждого казака.
Когда мы были готовы к старту, я впереди, он в нескольких шагах позади, трубка во рту, улыбка на губах, я не мог не спросить: «Дядя, чему ты улыбаешься?»
“У тебя!” он ответил неожиданно.«Думаю, ты сейчас даже за десять рублей домой не поедешь». [11]
«Почему…» – начал я и остановился, снова задаваясь вопросом, как он мог читать мои мысли. Мне только что пришло в голову, что если по какой-либо причине мне придется вернуться, мать не выпустит меня снова, а, возможно, даже отец … В этот момент я ударил мула, на спине которого сидел, и мы начался.
СНОска:
[11] Российские деньги. Десять рублей равнялись бы примерно пяти долларам наших денег. – Редактор.
ГЛАВА IX
ОХОТА
Когда мы подошли к месту встречи, там уже было больше дюжины всадников.Рядом стояли большие неглубокие сани, на полозьях которых стояла пара березовых жердей. В нем были веревки, топор, еда и корм. Водителем этого была пожилая женщина Дарья, о которой я уже упоминал несколько раз. Я знал ее историю. Смерть мужа и двух детей от брюшного тифа несколько лет приводила ее в уныние. Потом кто-то оставил подкидыша у ее дверей. Она усыновила ребенка, всячески стараясь сделать из него достойного мужчину. Для этого она соглашалась на всякую случайную работу, даже на ту, которую обычно давали мужчинам.Она строила заборы, готовила мертвых к погребению, выполняла функции акушерки и медсестры, доставляла сообщения, которые никому не хотелось делать, иногда ночью или во время сильных штормов. Казалось, она ничего на свете не боится и никого.
Когда она впервые начала работать таким образом, ее пожалели и помогли; немного позже над ней посмеивались и к ней относились неприятные имена; но, в конце концов, все пришли к тому, чтобы глубоко уважать ее и полагаться на ее помощь, когда приходили проблемы.
Долгие годы унижений и борьбы за жизнь, а также преодоления всех препятствий сделали ее в некотором роде повелительной.Она всегда высказывала однозначное мнение. Многие думали, что она действительно все знает, а один или два суеверных человека даже намекнули, что она ведьма. Когда за ее услуги предлагались деньги или их эквивалент в виде молока, яиц или муки, она принимала их от тех, кто мог заплатить. От других она отказалась от всего, отдав взамен что-то из собственного небольшого магазина.
Мне она показалась очень странной, но она мне понравилась. Тем не менее сегодня … ну, сегодня мне казалось, что мне, казаку, не подобает оставаться в тылу с женщиной.
Успокоившись, зная, что Дарья была очень необычной женщиной, я пожелал ей доброго утра.
«Доброе утро, негодяй», – ответила она. «Что ты здесь делаешь? Я знаю, что твоя мама беспокоится о тебе».
Я не думал, что для этого нужен ответ. Спрыгнув с мула, но держась за поводья, я присоединился к группе казаков, которые образовали круг перед своими лошадьми.
«Думаю, мы все здесь», – заметил Михайлов, активный, разговорчивый парень, недавно вернувшийся со службы в звании унтер-офицера и с непопулярной привычкой постоянно брать на себя руководство.Вероятно, он был самым молодым из присутствующих.
“Да”, – ответил мой отец. «А теперь мы должны следовать какой-то системе. Возможно, нам лучше бросить жребий, чтобы увидеть, кто будет нашим атаманом, лидером нашей группы».
Старый Скорин покачал головой. “Что толку от этого?” он сказал. «Вы знаете страну, и вы нам подойдете».
Это не понравилось Михайлову, который попытался привести аргумент против наличия какого-либо лидера, но его отклонили, один из мужчин даже повернулся к нему со словами: «Тебе, в частности, нужно быть осторожным.Не спешите стрелять, когда впервые увидите тигра. Подождите, пока вы сможете целиться прямо в его голову или сердце. Если вы этого не сделаете, он научит вас чему-то, что вы никогда не забудете в этой жизни ».
«Дай совет себе», – парировал Михайлов. «Мне это не нужно».
Здесь отец поднял предупреждающую руку и начал назначать каждому присутствующему его место и обязанности.
«Ты, Симеон, – сказал он, обращаясь к одному из них, – веди гончих по низинам долины, чтобы тигр вышел из кустов на открытые места среди холмов».Вы, Иван и Федор, занимаете свои места на западной стороне куста и внимательно наблюдаете. Не дайте зверю сбежать в лес. И вы, Михайлов, и вы, Фома, молчите, как мертвецы, на левой стороне куста, примерно в ста футах друг от друга. Не забывай, прячься в высокой траве и не показывайся. Вероятно, тигр попытается сбежать в Боровую долину. Не скучайте по нему. Будь бдительным и храбрым ».
Затем он повернулся ко мне. «А ты, Ванька, останься с бабушкой под дубом на том холме.Хорошо привяжите лошадей и проследите, чтобы они не испугались ни тигра, ни выстрелов. Смотрите, чтобы вы не смотрели с открытым ртом в небо и не ходили туда, где вам не нужны. Если ты уйдешь со своего места – пожалеешь, что тигр тебя не достал. Вы понимаете? »
фотография
АЛЕКСИС ПАВЛОВИЧ
Что-то в голосе отца меня подбодрило. Я чувствовал, что он знал, о чем идет речь, и что я должен подчиняться.
Тогда Михайлов спросил отца: “Куда ты идешь?”
“К северу от долины, где я возьму остальных и поставлю их.«Повернувшись к Симеону, он добавил:« Не позволяйте начинать охоту, пока не услышите выстрел из моего ружья ». И в сопровождении нескольких человек он оставил нас.
Перед тем, как те остались разлученными, я услышал, как Михайлов сказал своему соседу: «О, он хитрый. Он выбрал для себя лучшее место. Мы даже не увидим тигра».
Тут Дарья быстро повернулась к нему со словами: «Ты вернулся со службы таким же дураком, каким был, когда уходил. Выполни свой долг, и ты обнаружишь, что Алексис Павлович воздал тебе должное.«Ударяя своих лошадей хлыстом, Дарья двинулась к дубу. Я последовала за ним.
Когда я привязал лошадей, я попытался терпеливо дождаться рассвета. Но ох, как долго казались часы! Мои пальцы окоченели от мороза. Я попытался разминать их, дуя на них после того, как снял варежки. Тут Дарья спрыгнула на землю, подняла большую пригоршню снега и потерла им пальцы. Протерев их, она засунула их в большие рукава своей шубы со словами: «Теперь даже мои старые пальцы теплые.Следуй моему примеру ».
Я наклонился, мои пальцы были такими жесткими, что я едва мог схватить снег. По мере того, как я их растирала, к ним постепенно возвращалась гибкость, и я сушила их по краю своей шубы. Затем, все еще подражая моему спутнику, я засунул их в рукава. Они были такими теплыми, как будто только что вышли из кипящей воды.
К тому времени, когда появились первые проблески рассвета, я уже мог различить Михайлова, который наполовину спрятался в сухой траве, а через мгновение собаки прыгали вокруг Симеона, которые пытались заставить их замолчать, ожидая сигнала отца. .
Незадолго до восхода солнца до нас донесся слабый звук выстрела из долины. Дарья очнулась от дремоты. В то же время гончие начали лаять и двинулись к сухой заснеженной траве, покрывающей дно долины. Сначала Симеон крепко держал их за веревку, и они лаяли регулярно и небрежно. Однако вскоре произошла перемена. Гнев и ненависть смешались с их лаем.
«Они почувствовали запах тигра», – прошептала Дарья.
Я забыл все, лошадей, мула, себя, когда я со страхом смотрел в заснеженный подлесок, чтобы увидеть зверя.Сначала я ничего не мог видеть, потому что белое покрывало ослепляло под первыми лучами солнца. Это и желтые листья низких монгольских дубов спрятали Симеона, гончих и тигра, заставив меня казаться стеной тайны.
Я вздрогнул от страха перед людьми, вспомнив, как легко тигр унес нашу корову. Только позже я узнал, что даже самые свирепые дикие существа будут избегать встречи с человеком, если к этому не принуждены.
Солнце встало прямо за тем местом, где я находился, и постепенно я увидел два неподвижных черных пятна на белом фоне холмов напротив.Это были Иван и Федор.
С нашей стороны, Михайлов и Фома проявили больше азарта. Они даже продолжали появляться в поле зрения, несмотря на строгий приказ моего отца не скрываться. Еще я разглядел двух казаков, простых пятнышек, внизу в долине. Но нигде я не мог найти своего отца.
Вдруг я заметил движение в кустах на некотором расстоянии. Я подумал, что это, должно быть, Симеон и его собаки, пока не добрался до открытого пространства и отчетливо не увидел животное размером с мышь. Не в силах контролировать себя, я закричал: «Тигр!»
Рука Дарьи мгновенно закрыла мне рот.Но Михайлов услышал и просигналил: «Где?»
Я постарался показать его как можно лучше, не отрывая глаз от крохотного пятна на снегу. Возможно, тигр услышал мой громкий возглас; возможно, его внимание привлекло что-то еще; в любом случае он оставался неподвижным в течение нескольких секунд. Затем одним прыжком он снова исчез в кустах.
Вскоре после этого Симеон и две собаки появились в том же месте. Тогда мое волнение невозможно описать, так как я видел, как тигр бежал именно туда, где прятался Михайлов.С моей возвышенной позиции все это было видно; Михайлов, однако, не мог видеть, насколько близко к нему был тигр.
За очень короткое время зверь достиг восточной стороны. Он так неожиданно явился перед Михайловым, что тот вместо того, чтобы выстрелить, выругался, и тигр повернулся назад. Здесь Михайлов совершил серьезную ошибку, от которой его предупреждали. Он выстрелил в том направлении, куда ушел тигр, и, очевидно, попал, не убив его.
Последовал ужасный рев, когда существо развернулось и прыгнуло прямо на человека, который его ранил.
ГЛАВА X
ОХОТА – ПРОДОЛЖЕНИЕ
Мое сердце бешено подпрыгнуло, и я ухватился за борт саней для поддержки. Потом произошло очень много всего, но я вспоминаю их до мелочей.
Когда раздался рык тигра, все лошади, привязанные к деревьям и на мою заботу, сломали недоуздки и бросились прочь. Две лошади Дарьи, привязанные к саням, последовали за ней, преодолевая все препятствия. Самые большие усилия Дарьи были бессильны даже снизить их скорость.Однако вскоре я совсем забыл о них, и настолько сосредоточился на картине передо мной.
Я видел, как Фома, который был ближе всех, сделал несколько прыжков к нему, затем встал на колени и направил винтовку на зверя, который цеплялся за Михайлова. Последовал выстрел. Сразу после этого тигр повернулся, как большая кошка. Он судорожно встряхнул три или четыре раза и беззвучно упал на снег, его задние лапы глубоко погрузились в него, а передние ноги вытянулись к небу.
Я побежал к Михайлову, но, не дойдя до него, почувствовал сильную руку на своей шее и голос, прерванный глубоким дыханием: «Стой, сумасшедший мальчик! Подожди! Он еще может сломать тебе шею.Тигр не умирает так быстро ». Я остановился, и вместе с человеком, который говорил, посмотрел, где лежал тигр. Он оставался неподвижным. Через несколько секунд мой напарник счел, что приближаться безопасно. Фома выстрелил в него. ухо, мгновенно убив его.
Михайлов лежал, уткнувшись правой стороной головы в снег. Его шуба была сорвана с плеча, обнажив глубокую рану, из которой выступала лопатка. На первый взгляд его голова казалась прикрепленной к телу только клочком кожи, настолько неестественно скрученной набок и покрытой густой массой крови.
Я дрожал, как от лихорадки, но не мог отвести глаз от ужасного зрелища. Я восстановил контроль над собой только тогда, когда услышал голос отца, который подъезжал верхом.
Спрыгнув, чтобы осмотреть Михайлова, он повернулся и сказал: «Иди, помоги моему брату поймать лошадей Дарьи».
Обращенный тотчас же вскочил на отцовскую лошадь и ударил ее нагайкой (казачьей плеткой). Энергичное животное заткнуло уши и, словно стрела, пустило в ход туда, где можно было разглядеть лошадей Дарьи, бегающих кругами по снегу.
Один за другим подходили другие охотники и стояли вокруг Михайлова. Похоже, никто не знал, что делать, и, по-видимому, никто не осмеливался сказать то, что он думал, хотя двое мужчин сняли шляпы, как это обычно делается в присутствии Смерти.
Наконец, кто-то обратился к моему отцу с вопросом: “Он совсем мертв?”
Как бы отвечая, Михайлов тут же сделал слабое движение пальцем левой руки. Мне показалось, что он пытался этим что-то обозначить, тем более что за этим последовал легкий-другой стон.Затем снова наступила тишина.
Здесь некоторые из мужчин заговорили, недоумевая, как он мог совершить такую большую ошибку. Мой отец остановил их. «Пора что-то сделать», – сказал он и, подзывая двоих других помочь ему, попытался поднять раненого в более удобное положение. Михайлов слабо застонал.
«Лучше позволь ему умереть, не причинив ему вреда», – вмешался мой дядя, отвернувшись.
“Но посмотрите!” – быстро воскликнул умный молодой человек.«Его лицо совсем не повреждено. Разорвана только шея. Он мог бы прожить достаточно долго, чтобы принять причастие, по крайней мере, и даже, возможно, исполнить свою последнюю волю».
Четверо мужчин снова подняли Михайлова, мой отец поддержал его за голову, и поместили его на лежаное одеяло, которое было расстелено на снегу.
Тем временем лошади Дарьи поймали, и она подъехала. Как только она подошла достаточно близко, она соскользнула с саней и пошатнулась к раненому. Кровь все еще капала из шеи.
“Дураки!” – воскликнула она, возмущенно глядя на мужчин. «К счастью, кровь частично забилась, иначе он бы истек кровью на ваших глазах».
Затем, обратившись к одному из казаков, она добавила: «Ваша кофточка выглядит чистой. Дайте мне».
Не говоря ни слова, мужчина снял его и протянул ей.
Не обращая внимания на советы, которые теперь стали давать, такие как «Положите немного табака на разорванное место», «Порошок – самое лучшее», она разорвала рубашку на куски и начала перевязывать рану.
Я наблюдал за ее быстрыми, уверенными движениями с постоянно растущим восхищением, моя прежняя симпатия к ней сменилась своего рода благоговейной любовью.
Когда она закончила и с трудом потянулась, я обнаружил, что мужчины не сидели сложа руки. В санях расстелили сушеные ветки и накрыли их несколькими попонами, и все это составляло удобную кровать. Быстрота его изготовления показала, что казаки привыкли в этом нуждаться.
Несколько казаков подняли раненого на сани с такой же осторожностью и умением, как и у лучших медсестер.Затем они помогли Дарье занять специально подготовленное место рядом с ним. Дядя сел за руль, а я, не дожидаясь приглашения или разрешения, вскочила рядом с ним. Медленно мы поехали.
Я оглянулся один или два раза, чтобы посмотреть, что делали оставшиеся позади. Некоторые из них подвешивали тигра к крепкому дереву, уже сняв шкуру с его ног. Затем они осторожно срезали тонкую подкожную кожу своими охотничьими ножами и постепенно стягивали ее от хвоста вниз.
Как только мы прибыли в деревню, человека отправили на самой быстрой лошади, которую можно было найти, к ближайшей станице (административная казачья станция), где должны были найти врача.[12]
Врач приехал только поздно вечером. Когда он осмотрел рану, он сказал: «Я не могу понять, как он продержался так долго без такой небольшой помощи».
“Он будет жить?” – спросил кто-то.
Врач покачал головой. «На это мало шансов», – сказал он.
Но здесь я могу сказать, что Михайлов действительно был жив, его прекрасное телосложение помогло ему выжить. Однако его шея была искалечена, голова всегда наклонена влево, а левая рука практически не работала.Несчастный случай научил его мудрости, и позже он снова занялся охотой, став самым известным охотником на волков и медведей в нашем районе.
Шкура тигра была продана проходившему торговцу за шестьдесят рублей, а сердце тигра было куплено китайцем, который, как говорили, намеревался превратить ее в порошок и продать тем, кто думает, что таким образом они смогут получить часть им передалась храбрость тигра. Череп был подарен Дарье в знак признательности за ее услуги и хранился вместе со многими другими очень любопытными вещами в гостиной ее маленького бревенчатого домика.
СНОска:
[12] В каждом районе есть собственный врач, получающий зарплату от государства. Его обязанность – при необходимости бесплатно заботиться обо всех казаках и их семьях.
ГЛАВА XI
ПУТЕШЕСТВИЕ
Однажды, вскоре после того, как странствующий торговец принес нам известия о Дмитрии, мой отец подозвал меня к скамейке, на которой он сидел, и, положив руки мне на голову, спросил: “Как бы вы хотели научиться читать и писать?” ? ”
Сначала я не знала, что ответить, вопрос был настолько неожиданным.Взглянув на маму, я увидел, что ей стало так не по себе, что она уронила стакан на пол, что происходило очень необычно.
Хотя отец не настаивал на моем ответе, этот вопрос продолжал возвращаться ко мне весь день и следующий, пока я не решил, что научиться читать и писать было бы очень хорошо.
В течение нескольких дней после этого вопроса я заметил, что отец, похоже, что-то задумал, и, наконец, к моему большому удивлению, я случайно узнал, что я был причиной его беспокойства.
Однажды ночью, после того как я лег в постель, где я лежал и мечтал о том, чтобы добиться отличия в армии, я услышал, как мать сказала: «Что тебя беспокоит, Алексис? Ты болен? Или что-то не так с лошадьми? Или» – здесь ее голос дрожал: «Ты слышал плохие новости о Дмитрии, которые ты боишься сказать мне?»
“О, нет”, – ответил отец. «Нет ничего плохого». Затем он резко изменил тему разговора. “Вы помните Монгалова?”
«Ты имеешь в виду вашего приятеля Ваньку, которого мама отшлепала, когда он в детстве поливал меня грязью?»
“Это тот”, – ответил мой отец.«Но больше нельзя называть его Ванькой. Разве Митя тебе не говорил, что он теперь сотник?» [13]
“Что! Офицер! Возможно ли?”
«Да, а я нет», – сказал отец с некоторой горечью в голосе. «Тем не менее, в некоторых отношениях у меня был больше шансов, чем у него». Здесь его голос понизился. «Вот наш Ванька не дурак, и если мы дадим ему образование, я не понимаю, почему бы ему не стать офицером. Жаль, что тот товарищ Габрилов, которого у нас здесь учительствовал прошлой весной, оказался быть таким пьяницей.Нам действительно пришлось от него избавиться ».
Мать прервала его. «Судя по Габрилову, образование не такое уж хорошее дело. Мальчики, выросшие в городе, узнают всякую гадость. Я лучше оставлю Ваньку здесь. Он может научиться быть таким же хорошим казаком в нашем селе, как и где-либо еще. Монгалов может одеваться лучше тебя, но его больше не уважают. После того, как Катя выйдет замуж, я не понимаю, как я смогу обойтись без Ваньки ».
Здесь я заснул с приятным знанием, что, в конце концов, я был не просто помехой, а что-то значил для моих родителей.
На следующее утро отец, как обычно, продолжал свою работу: кормил лошадей и скот, приносил дрова и рубил их. Тем временем мама принесла воду из колодца посреди двора, а я накачал водой большую корыто, к которому я привел лошадей.
Когда это было сделано, отец поймал двух лошадей, дал им зерна и привязал их к столбу.
Увидев мой вопросительный взгляд, он с улыбкой повторил любимую пословицу: «Не пытайся учиться слишком многому, иначе твои волосы поседеют».«
Когда мы пошли завтракать, его губы шевелились, как будто он разговаривал сам с собой, – привычка, которую он выработал всякий раз, когда у него были большие дела. Мать смотрела на него с беспокойством и наконец спросила: «Что случилось, Алексис?»
Не отвечая на ее вопрос, он сказал: «Я должен ехать сегодня в Хабаровск, и я возьму с собой Ванюску. Я давно обещал ему поездку».
Я вскочил, замахал руками и с полным ртом хлеба крикнул: «Ура!»
Моя мать остановила меня.«Садись, глупый мальчик. Ты не можешь идти. Ты мне нужен».
Но после долгого спора мама согласилась на мою поездку. Потом мы с отцом почистили лошадей и связали им хвосты как можно выше, потому что в это время года дороги были очень грязными. Я поместил легкое седло на лошадь, на которой должен был ехать, а на другую лошадь – отцовское военное седло с высокими деревьями. Когда отец положил за ними мешки с фуражом, Катя вышла с чем-то, что мать посылала Дмитрию. Я был очень рад это видеть, потому что это означало, что мы собираемся посетить казачьи казармы.
Через полчаса мы вышли из дома и пробирались по глубокой грязи. Было прекрасное весеннее утро. Воздух был свеж и чист, и, несмотря на тяжелую дорогу, лошади были полны духа и продолжали путь легкой и упругой походкой.
На повороте дороги я внезапно увидел двух кроликов, сидящих примерно в ста футах от нас. Указывая на них, я подозвал отца посмотреть. Здесь моя лошадь прыгнула в сторону, и меня чуть не сбросило с седла.
Мой отец был очень зол.Он повернулся ко мне и грубо воскликнул: «Что с тобой? Казак всегда должен следить за своей лошадью. Его никогда нельзя застать врасплох, даже если лошадь перепрыгнет через забор. Ты чуть не упал, как мешок».
С того урока я никогда не терял бдительности, никогда не «засыпал», как говорят казаки, даже когда пытался оседлать мула или быка.
Мы не встретили много путешественников. Однажды мимо нас проезжала компания смуглых, плоских туземцев из Прибайкалья, великолепно оседлав своих лошадей.Их большие приземистые тела придавали им несколько непристойный вид, но я знал, насколько они миролюбивы и безобидны. Русские называют их Братскими (братский народ). Один был одет в длинный пурпурно-синий плащ с меховой подкладкой и странную синюю конусовидную шляпу. Остальные были явно казаками, так как были в отличной форме. Возможно, они направлялись в какую-нибудь буддийскую святыню, потому что российское правительство, строго обращаясь с собственным народом, разрешает людям, исповедующим другие религии, поклоняться, как им заблагорассудится.«Бог дал нам нашу религию. Он дал им их религию», – выражает принятое отношение.
Именно здесь нас догнал человек, сидящий, как мы, на косматом сибирском пони. Когда он подошел, и он, и мой отец выразили удивленные приветствия. Он оказался давним знакомым. Вопросам и ответам не было конца, потому что он поехал с нами до места назначения. Он только что приехал из города Владивостока [14], большого развивающегося морского порта Сибири. Когда он блестяще описал это место, я вспомнил значение имени Влади-Восток – обладатель Востока.
«Мы можем наладить большую торговлю с Соединенными Штатами через Владивосток», – среди прочего заметил он. «У него есть великолепная, не имеющая выхода к морю гавань, достаточно большая для любого количества судов, а также красивая».
“Но разве он не заморожен большую часть года?” – спросил мой отец.
«Со второй половины декабря по апрель. Очень жаль, что такая великая страна, как наша, не имеет выхода на юг. Но вся торговля не прекращается из-за льда. крупнейшие корабли всю зиму на ледоколах.«
«Какие люди есть во Владивостоке?» Я рискнул спросить, наполовину боясь сказать что-нибудь смешное.
Мужчина повернулся ко мне с улыбкой. «Многие в точности такие, как в вашей деревне. Потом люди из разных уголков Европы, китайцы и японцы. Также довольно много корейцев, о которых вы узнаете по их белому платью. Вы увидите таких в Хабаровске». После минутной паузы он продолжил: «Бухта называется Золотой Рог (Золотой Рог). Город возвышается над ней террасами.Это очень живописно ».
«Я полагаю, там есть форт», – снова рискнул я.
На этот раз мужчина засмеялся. «Если бы вы посетили этот морской порт, вы могли бы подумать, что это все форты. Здесь оборонительные сооружения, форты и орудия, целые их ряды, повсюду. Большая часть населения состоит из солдат и матросов».
Здесь мой отец затронул тему, которая казалась ему такой занятой в эти дни. «Я полагаю, что есть прекрасные школы», – сказал он.
К этому времени я был настолько окоченелым, и моя спина так сильно болела от долгой необычной поездки, что я больше не мог сосредоточить внимание ни на чем, кроме того, что я не должен опозорить своего отца и себя, показывая усталость.
Наконец мы подошли к великой реке Амур. Поперек нее можно было разглядеть несколько черных пятен и сияющую крышу церкви.
Через полчаса пути мы подошли к месту на берегу, где стоял плот. Несколько человек уже были на борту, желая, как и мы, переправиться. Лодкой управляли двое солдат, и, как только мы вошли, каждый помог им в довольно трудном путешествии.
На противоположном берегу мы расстались с нашим спутником, и тогда я впервые полностью осознал, что мы достигли места назначения – важного гарнизонного города Хабаровска.
Этот контент содержит партнерские ссылки. Когда вы совершаете покупку по этим ссылкам, мы можем получать партнерскую комиссию.
Как и в жизни, матери в литературе различаются во всех смыслах. Они различаются в зависимости от расы, национальности и религии. Они различаются в зависимости от личности. Они различаются по сексуальной ориентации и гендерной идентичности. Некоторые всегда хотели быть матерями. У других были другие, противоречивые цели. В зависимости от жанра книги о мамах и их рассказах тоже сильно различаются.Любовные романы сулят мамам счастливый конец. Воспоминания пытаются рассказать некоторые трудные истины. Саспенс-беллетристика подвергает опасности матерей, а иногда и детей, которых они любят. Книжки с картинками призваны убедить родителей и детей в безусловной природе материнской любви. Не каждая мать в этом списке – Марми или Ма Ингаллс, то есть не все они идеальны (и у нас даже есть еще 100 книг о сложных матерях, чтобы доказать это). На самом деле никого из них нет. Вместо этого они лучше; они люди.
Май – месяц Дня матери. Это идеальное время, чтобы погрузиться в книги о матерях, в которых рассказывается об одной из трудных, динамичных и тонких матерей из этого списка.