Творчество Бориса Житкова – Борис Житков

Бориса Житкова всю жизнь занимал вопрос: что такое храбрость? Настоящая, истинная храбрость? Та, что несокрушима, та, о которой в народе говорят: «Смелость города берет»? Книги Житкова обращены в большинстве своем к подросткам, а для растущего человека, еще не знающего меры своих сил, вопрос этот — один из самых существенных. Всякому подростку интересно угадать, окажется ли он в трудных обстоятельствах храбрым, всякому хочется вообразить себе: «Ну, а я? Он-то, про кого люди рассказывают, не испугался, не побежал, он был храбрый, а я? Как вел бы себя я, если бы это случилось не с ним, а со мною? Кем оказался бы я в бою, под пулями, в бурю? Откуда она берется, настоящая храбрость, и как ее в себе воспитать?»

Многие рассказы Житкова — о революционных матросах-подпольщиках, о красном командире, о капитанах, охотниках, поморах — говорят именно об этом, о храбрости. Чуть ли не в каждом своем рассказе Житков проводит героев через такие обстоятельства, при которых ему и читателю становится с непреложной наглядностью ясно: вот этот человек благороден и храбр, тот — всего только прикидывается смельчаком, хвастается, а вон тот — просто отчаянный трус. Как инженеры в заводских лабораториях подвергают сталь испытаниям «на прочность», так Житков в своих рассказах испытывает героев «на храбрость»: в чистом поле во время бурана, в открытом море в бурю, на борту горящего самолета… События, изображаемые Житковым — забастовка моряков во время революции 1905 года, или пожар на пароходе посреди океана, или катастрофа на подводной лодке, — требуют от участников героического напряжения сил. Но Житков писал не только о метелях, пожарах и бурях — среди его произведений есть и «Пудя», рассказ о непритязательной игре ребятишек с меховым хвостиком, потихоньку оторванным ими от шубы. Оказывается, не только на борту корабля, но и в детской комнате может потребоваться мужество: там — чтобы, сохраняя присутствие духа, спасти от гибели пассажиров, здесь — чтобы, сказав правду, спасти от порки ни в чем неповинного пса… «Определиться?» — спрашивает у капитана помощник (в рассказе «Николай Исаич Пушкин»), когда страшная для судна опасность только что миновала. Помощник спрашивает, надо ли определить место парохода в море, но капитан отвечает ему не о пароходе — о людях: «Всех я вас уж определил, кто чего стоит». В минуты опасности он наблюдал команду и точно определил для себя, кто смелый, сильный человек, а кто труслив, не стоек. Этим же был занят, создавая свои произведения, Житков.

«Под водой», «Над водой», «Морские истории» и «Пудю» Житков написал в начале своего литературного пути, в двадцатые годы, а незадолго до смерти, в 1938 году, им была написана статья, которая так и называется «Храбрость», где он прямо, во весь голос, ставит вопрос о сущности, о самой природе мужества и дает на него прямой и полный ответ. Дает он его не сразу, а как бы оглядывая изучаемое понятие предварительно со всех сторон, приглашая читателя обдумать вместе с ним отдельные примеры «на храбрость», приводимые им, и вместе сделать выводы из этих примеров.

Эпизоды, в качестве примеров приводимые Житковым в статье о храбрости как иллюстрации к основной теме статьи, не придуманы им, не вымышлены: это эпизоды его собственной жизни, то, что он сам испытал или сам наблюдал. Разумеется, рассказы его отнюдь не фотографии действительности, но основа их — реальная жизнь. Ему было откуда заимствовать примеры «на храбрость». Жизнь его богата путешествиями, приключениями, трудом и борьбой. Она не менее увлекательна, чем любой из его рассказов. Родился Борис Степанович Житков неподалеку от Новгорода в 1882 году. Когда мальчику исполнилось семь лет, семья переехала в крупный промышленный центр, в морской порт Одессу, поселилась в гавани, на военном молу, и тут Борис оказался лицом к лицу с морем. «Бегал Борис по всем пароходам, лазал по вантам, спускался в машину, — рассказывает его сестра. — …По вечерам катался с отцом на военной шлюпке… Грести надо по-военному строго: раз-два…»

Гимназические и университетские годы Житкова совпали с нарастанием первой русской революции. Живя в порту одной жизнью с моряками, Борис Житков с отроческих лет помогал революционерам-подпольщикам: добывал воск для гектографов, распространял листовки, прятал их до времени в надежных местах. «Многие из тех взрослых бородатых людей, с которыми он в детстве водился, — рассказывает гимназический товарищ Житкова, — …работали в революционном подполье, и… он, тринадцатилетний Житков, оказывал им посильную помощь…» «Гектографы у него выходили отличные, и спрос на них был очень велик».

Рос Житков в интеллигентной семье. Отец его, Степан Васильевич, был преподаватель математики, составитель учебников, мать, Татьяна Павловна, — пианистка. В доме Житковых постоянно бывали профессора, ученые, музыканты; здесь обсуждались книжки столичных журналов, звучали рояль и скрипка; здесь, в кабинете отца, стоял телескоп — маленький, но настоящий. Дети жили среди книг и нотных тетрадей, среди споров о математике, физике, музыке, Толстом, Менделееве, Моцарте и более всего, горячее всего — о политике, о революции, о партийных программах. Степан Васильевич в Петербурге был дважды исключен из высших учебных заведений за связь с народовольцами, а потом, сделавшись преподавателем Новгородской учительской семинарии, с таким искусством и упорством пробуждал в своих слушателях критический дух, что начальство сочло семинарию рассадником крамолы и закрыло ее. Мать Житкова в революционном движении участия не принимала, но глубоко сочувствовала революционерам. Она была смелая женщина: когда кого-нибудь из друзей сажали в тюрьму — носила туда передачи; когда подпольщикам надо было тайком выбраться из города — припасала одежду. В Новгороде политические ссыльные были частыми гостями семьи, и привычными словами в обиходе детей стали названия дальних сибирских городов: Семипалатинск, Минусинск, Якутск — тогдашние места ссылки. Среди закадычных друзей Степана Васильевича был человек, увозивший Софью Перовскую на извозчике после покушения на царя, а когда молодежь подросла, накануне революции, в надежном и дружественном доме Житковых в Одессе нередко собирался подпольный комитет большевиков…

Еще мальчиком Борис привык работать, действовать, думать вместе с людьми труда. Его привлекала опасность, борьба, требующая напряжения воли: пронести листовки в гимназическом ранце под самым носом у городового, обмануть шпика. Привлекало всякое мастерство и умение. Еще малышом, еще в Новгороде, наглядевшись на тамошних плотников, он потребовал, чтобы ему подарили топорик, и стал мастерить табуретки, пароходики, лодочки.

В Одессе, в том же дворе, где жили Житковы, помещались мастерские Русского общества пароходства и торговли — токарные, слесарные, столярные. Тут Борис влюбился в инструменты, в станки, в умные и сильные рабочие руки. «В раннем возрасте он мастерил лодочки, — рассказывает его сестра, — а теперь делал настоящие модели яхт… Рабочие с охотой возились с любознательным мальчиком, учили его, давали в руки инструменты, подпускали к станкам». Еще мальчиком выучился Борис метко стрелять — ходил на охоту в Крыму, когда гостил летом на хуторе у брата Софьи Перовской. Увлекался он и фотографией, и скрипкой, и дрессировкой животных. А более всего — морем: тут мастерство, умение связано было с постоянной опасностью, труд — с закалкой мужества. Да и морское искусство было в традиции семьи: три брата Степана Васильевича плавали на военных кораблях и дослужились до адмиральского чина, четвертый был морским инженером, пятый утонул во время учебного кругосветного плавания. И маленький Борис Житков рос моряком.

Когда семья переехала в Одессу, все то, что манило мальчика в рассказах старых моряков, он увидел воочию: беспокойное море, океанские пароходы, смелых людей, не боящихся бурь. О скольких детских приключениях Бориса на море, смешных, а то и страшных, рассказывают в своих воспоминаниях его сестры и гимназические друзья! Вот Борис рано утром отправился вместе с сестрой Надей ловить скумбрию. «Посредине гавани пришвартовались к бакену — большой железной бочке на якоре. Утро прекрасное, скумбрия ловится. Какая досада: противная рыбина крючок откусила и унесла! Жаль бросить ловлю. Посадил Борис сестру на бочку, передал ей корзинку», а сам на лодке домой за крючками. Возвращается — бочка есть, а сестры нет. Оказывается, к бочке было пришвартовано военное судно; пока Борис ездил, моряки на шлюпке увезли девочку на борт, чтобы она не свалилась в море, когда станут отдавать концы.

Среди портовых ребят Борис быстро сделался любимым командиром. Когда ему было одиннадцать лет, знакомый моряк подарил Житковым парусную шлюпку. Ребята назвали ее «Вперед!», и скоро Борис научился владеть рулем. «Управлял лодкой Борис виртуозно, — рассказывает его сестра: — кажется, вот-вот налетит на волнорез, — ловкий поворот, и лодка летит уже в другую сторону, легко и свободно несется среди дубков, барж, катеров»…

Однажды вместе с товарищами Борис мимо мола, мимо судов Российского и Дунайского пароходства повел свою яхту в запретную Карантинную гавань. Там храбрых мореплавателей задержала таможенная шлюпка.

— Как писать? Яхта-то чья? — спросил досмотрщик.

Узкоплечий мальчик смело выступил вперед:

— Пишите: Борис Житков и его команда!

И поступив в гимназию, Борис Житков не расстался с лодками, дубками, пароходами. Тринадцати лет он впервые плавал на Кавказ — на борту грузового судна, где капитан был знакомый, — от Одессы до Батуми. На пароходе интересно: видишь новых людей, новые берега, а на шлюпке еще интереснее — тут ты не зритель, не пассажир, а сам и капитан, и матрос.

Один из гимназических товарищей Житкова рассказывает в своих воспоминаниях о лодочной прогулке, где тринадцатилетний Борис показал, чему его выучило море:

«Как-то перед вечером, когда мы возвращались домой, вдруг сорвался сильный ветер и погнал нас прямиком на волнорез, а разгулявшиеся волны словно задались специальной целью шваркнуть нас со всего размаха о гранит волнореза и разнести наше суденышко в щепки… Я пробовал было отпихнуться от волнореза веслом, но оно тотчас сломалось. Я одеревенел от отчаянья и вдруг заметил, или, вернее, почувствовал, что Житкова уже нет у меня за спиной. Была такая секунда, когда я был уверен, что он утонул. Но тут я услыхал его голос. Оказалось, что в тот миг, когда нас подняло вверх, Житков с изумительным присутствием духа прыгнул с лодки на мол, на его покатую, мокрую, скользкую стену, и вскарабкался на самый ее гребень. Оттуда он закричал мне:

— Конец!

«Конец» — по-морскому канат. Житков требовал, чтобы я кинул ему конец той веревки, что лежал свернутый в кольце на носу, но так как в морском лексиконе я был еще очень нетверд, я понял слово «конец» в его общем значении и завопил от предсмертной тоски.

К счастью, сторож маяка увидел катастрофу и поспешил мне на помощь. Со страшными ругательствами, которых не могло заглушить даже завывание бури, с искаженным от злобы лицом он швырнул мне конец веревки и вместе с Житковым втащил меня, дрожащего, но невыразимо обрадованного, на мокрые камни мола…

…Чтобы выпрыгнуть из лодки во время бури и вспрыгнуть на мол, нужна была ловкость спортсмена, не говоря уже об отчаянной смелости. Здесь, в эту четверть часа, предо мной раскрылся весь Житков: великий «умелец», герой, верный и надежный товарищ». «Умельцем и надежным товарищем» Житков создал себя еще в детские, в отроческие годы, с ранних лет воспитывая в себе мужество упорной тренировкой, высоким напряжением воли.

О том, как шло это самовоспитание и как в его сознании менялся смысл понятия «храбрость», он подробно рассказал в своей последней статье.

Мальчиком Житков мечтал о храбрости главным образом из отроческого тщеславия: надо быть храбрым для того, чтобы тебя уважали и побаивались. Но тогда уже, в детстве, сквозь тщеславные мечты пробивалась и серьезная мысль. «…Я не столько боялся самой опасности, — рассказывается в статье «Храбрость», — сколько самого страха, из-за которого столько подлостей на свете делается». Значит, уже подростком Житков пришел к серьезной мысли: из трусости люди становятся предателями — вот почему надо быть храбрым. «Сколько друзей, товарищей, сколько самой бесценной правды предано из-за трусости: «Не хватило воздуху сказать!» И я знал, что по-французски «трус» и «подлец» — одно слово — «ляш». И верно, думал я: трусость приводит к подлости».

Статья Житкова — всестороннее, подробное исследование понятия мужества. Приводятся примеры, факты, из отдельных фактов делаются обобщающие выводы. Выводы из тех эпизодов, случаев, которые были пережиты или наблюдены им самим. «Я раз видел, как на подвеске красил купол кровельщик, — рассказывает Житков. — Метров сорок высоты, а он на дощечке, вроде детских качелей. Мажет, как будто на панели стоит, еще закурил, папироску скручивает. Вот я позавидовал! Да если б меня туда… я вцепился б, как клещ, в веревки». Завидуя кровельщику, мечтая выведать у него тайну храбрости, рассказано дальше в статье, Борис выследил его на реке, когда тот пошел купаться. И что же? Оказалось, что этот великий храбрец боялся шаг сделать по дну, мылся у самого бережка, по пояс в воде и на все уговоры прийти туда, где поглубже, отвечал:

«- Ладно! Не ровен час колдобина али омут какой. Ну тебя к лешему! Не мани».

Высоты кровельщик не боялся, а воды боялся. Это поразило Житкова.

«- А как же выси-то не боишься?

— По привычке.

А поначалу сказал, что страховито было».

Значит, все дело в привычке, решил мальчик. И начал приучать себя к высоте: «И стал нарочно лазить туда, где мне казалось страшно».

Житков приучил себя не бояться высоты, но скоро понял, что дело не только в привычке. Ответ кровельщика при ближайшем рассмотрении оказался хоть и правильным, но недостаточным.

«…Ведь не одна высота, — думал я. — А вот в огонь полезть. В пожар. Или на зверя. На разбойника. На войне. В штыки, например».

И он начал подыскивать в своем воображении таких храбрецов, которые ничего и никогда не боятся… Воображение было неопытное, детское. Борис решил, что существуют на свете такие люди и звери, которым уж так на роду написано, такой уж у них от природы характер: они ничего не боятся.

«Я думал: вот лев — ничего не боится. Вот здорово. Это характер… А потом прочел у Брема, что он сытого льва камнем спугнул: бросил камнем, а тот, поджавши хвост, как собака, удрал. Где же характер?» Потом, по словам Житкова, он стал думать о кавказцах, о горцах; горец, думалось ему, «прямо на целое войско один с кинжалом. Ни перед чем не отступит».

«Ни перед чем?» — вслух размышляет Житков, а вместе с ним его читатель. Так-таки ни перед чем? Ни перед чем на свете? Товарищ спросил у него: а спрыгнет ли твой горец с пятого этажа?

«Я задумался», — рассказывает Житков.

Тут исследование о храбрости приходит к своему главному пункту. Храбрый человек, не дрогнув, идет в бой — один против многих и многих. Знает, что почти наверняка погибнет, а все-таки идет. Но это вовсе не потому, что у него такой уж от природы особый характер и, уж конечно, не потому, что ему смерть нипочем.

«Ясное дело: совсем не нипочем, и небось как лечатся, когда заболеют или ранены».

И вывод: «Зря на смерть не идут».

Вот про это «зря» и «не зря» и написана вся статья Житкова о храбрости и многие его рассказы. Большой опыт и богатые наблюдения привели его к тому выводу, который он сделал в статье:

«Зря на смерть не идут».

Что же значит это маленькое словечко «зря»? Что такое зря и не зря?

Тут Житков доходит до главного пункта в доказательстве своей теоремы. Храбрость вовсе не есть какое-то врожденное свойство. Храбрость можно и нужно в себе развивать, приучая себя к опасности. Но это не все и не это главное. Храбрость не безумие и не молодечество. Храбрый человек не зря идет на смерть. Степень его храбрости, его мужества зависит от того, на что, на какую любовь «опирается его дух».

«Вот про это «зря» я увидал целую картину, — пишет Житков. — Дело было так. Был 1905 год…»

И рассказывает, как в 1905 году черная сотня под руководством полиции устраивала еврейские погромы. Студенты охраняли еврейские кварталы от погромщиков.

Пример, выбранный Житковым, знаменателен. Он сам, тогда студент Новороссийского университета, был участником революции 1905 года.

«Его гаванские товарищи теперь матросы, большевики. Сам Борис ни к какой партии никогда не принадлежал, — пишет об этом времени сестра Житкова, — но у него крепкая связь с заводами, с рабочими. Нужно доставать нелегальную литературу, нужно снабдить рабочих и матросов оружием. Борис берет на себя ответственные и опасные поручения. На парусниках привозит он из заграницы, из Варны и Констанцы, нелегальную литературу, оружие».

«В лаборатории и даже дома… готовит нитроглицерин». «…Забастовки. Расстреливают рабочих у завода Гена. На Пересыпи баррикады. Подходит к Одессе восставший броненосец «Потемкин». В порту бои. Порт горит. Осень. Еврейский погром. Бориса по нескольку суток нет дома: он в дружинах рабочей обороны, он в боях с погромщиками, он в порту… Сколько раз дома казалось, что Борис расстрелян, убит…»

В произведениях Житкова много рассказывается об этой поре — поре борьбы, побед, поражений. Революции 1905 года посвящен его роман «Виктор Вавич», его пьеса «Семь огней» («Предатель»). Среди рассказов для юношества — «Вата», «Компас», «С Новым годом». В рассказе «Компас» тоже воспроизведен эпизод революционной борьбы, в котором сам Житков принимал непосредственное участие. Моряки бастуют. Порт переполнен пароходами — куда уйдешь без команды? Но владелец самого большого судна — «Юпитера» — набрал штрейкбрехеров и под негодующими взглядами бастующих вышел в море. Да недалеко ушел — вернулся. Накануне, в темную ночь, двое молодых моряков, рискуя жизнью, пробрались на палубу и вывернули из нактоуза путевой компас… За ними гнались, по ним стреляли, но они скрылись на шлюпке. «Юпитер», оставшись без компаса, вынужден был вернуться в порт. Добились этой победы двое бесстрашных юношей, и одним из них был Борис Житков…

Когда, в конце жизни, Житков в статье «Храбрость» пожелал определить, что же значит идти «не зря», — он в качестве примера привел эпизод из своей биографии, относящийся к тому же 1905 году:

«Дело было так. Был 1905 год. Был еврейский погром. Хулиганьё под охраной войск убивало и издевалось над евреями как хотело. Да и над всяким, кто совался против. И образовался «союз русского народа»… казенные погромщики, им даны были значки и воля: во имя царя-отечества наводить страх и трепет. В союз этот собралась всякая сволочь. А чуть что — на помощь выезжала казачья сотня, на конях, с винтовками, с шашками, с нагайками. Читали, может быть, про эти времена? Но читать одно. А вот выйдешь на улицу часов в семь хотя бы вечера и видишь: идет по тротуару строем душ двадцать парней в желтых рубахах. Кто не понравился — остановили, избили до полусмерти и дальше. Дружина «союза русского народа».

Вот в это время пришел к Житкову товарищ. «Приглашает дать бой дружине. Днем, на улице». «Он мне дал револьвер. А за револьвер тогда, если найдут, ой-ой! Если не расстрел, то каторга наверняка». Но Житков не струсил — пошел и принял участие в бое. И тут его поразил еврейский юноша Лева. Он был известен всем как юноша робкий, слабый. Борис даже не понял сначала, зачем позвали такого на опасное дело. Тут храбрецы нужны, а Левка — Левка боится по доске канаву перейти. Но Житков ошибся. В бою с погромщиками Левка оказался храбрее всех. Когда студенты открыли огонь по дружине, дружинники встали на колено и начали палить из револьверов. «И вдруг Левка выбегает на середину улицы и с роста бьет из своего маузера. Выстрелит, подбежит шагов на пять и снова. Он подбегал все ближе с каждым выстрелом, и вдруг все наши выскочили на мостовую, и в тот же миг дружина вскочила на ноги и бросилась за угол».

Так вот когда человек бывает храбр — когда он идет защищать то, что ему дороже жизни! Он в эту минуту не проверяет свою храбрость, не испытывает себя — он и не думает о том, храбр он или нет, — он идет на смерть за жизнь того и тех, кого любит. «У Левки сестру бросили в пожар, — рассказывает Житков. — Лез не зря. У него в ушах стоял крик сестры…» «Это стояло сзади, и на это опирался его дух», — поясняет Житков.

Вот от чего зависит стойкость, храбрость: от того, на что, на какую степень и силу любви «опирается» дух человека или, как говорит Житков, чем «подперт» его дух… И приводит другой пример, уже из других времен:

«У меня был товарищ — шофер. К нему подошли двое ночью, и он снял свою меховую тужурку и сапоги и раздетый прибежал домой зайчиком по морозу».

Трусом, значит, был этот человек, раз отдал без спора, без сопротивления бушлат и сапоги и кинулся бежать? Нет. Просто, когда его грабили, не на что было опереться его духу… Стоит ли бороться за сапоги?

«Его мобилизовали. И через два месяца я узнал: летел на мотоциклете с донесением в соседнюю часть. Не довезет — тех окружат, отрежут. По пути из лесу стрельба. Пробивают ноги — поддал газу. Пробивают бак с бензином. Заткнул на ходу платком, пальцем, правил одной рукой и пер, пер — и больше думал о бензине, чем о крови, что текла из ноги: поспеть бы довезти».

«Не меховым бушлатиком подперт… был дух», — так заключает этот рассказ Житков. Чем же? Любовью к родине, чувством ответственности за судьбу товарищей.

Если бы Житков дожил до Великой Отечественной войны, сколько еще примеров героизма, опирающегося на силу любви, на высокое чувство ответственности, мог бы привести он в своей статье!

Когда Житков был подростком, он, как всякий подросток, много размышлял о своей будущей профессии. Искусство и наука — вот о чем он мечтал с детских лет. «Не знаю, кем буду — ученым или артистом», — писал он одной своей приятельнице, когда ему было четырнадцать. В самом деле, искусство и наука с детства привлекали его. Музыке, литературе, астрономии, математике, ботанике с охотой и терпением отдавал он свое время. С детства он знал наизусть стихи Пушкина, Лермонтова, «Горе от ума» Грибоедова. С детства учился играть на скрипке. В юности увлекался балетом — ставил балет в Народном доме, в знаменитых русских операх. Изучал звездное небо. Поступив в университет, сначала на математическое, а потом на естественное отделение, с увлечением, до поздней ночи, засиживался в лаборатории. Окончив Новороссийский университет, начал учиться снова — на этот раз на Кораблестроительном отделении Политехнического института в Петербурге. Детскими оказались мечты об искусстве, о науке, — он станет инженером, будет строить корабли, решено!

Но хотя Житков был талантливым и жадным к знанию студентом (недаром две кафедры, химии и ботаники, предлагали ему остаться при университете), — высшей школой, лучшим университетом всегда была для него сама жизнь. Как будто, чему бы он ни учился — химии, математике, ботанике или кораблестроению, — он всегда предчувствовал, что мечта его детства исполнится, что главной его специальностью окажется не техника и не естествознание, а человековедение — искусство, и потому самый необходимый для него предмет — это глубокое, всестороннее изучение человека.

Участвуя в гонках яхт, обойдя пешком чуть ли не весь юг России, нанимаясь на дубки, побывав в Болгарии, Греции, Турции, штурман дальнего плавания Борис Житков жадно вслушивался в родную и чужую речь — русского моряка или рабочего, турка, болгарина, грека, — перенимал их умение, склад их ума, строй их мысли и, пересказывая товарищам истории, услышанные от бывалых людей, сам, точно первоклассный актер, перевоплощался в них, искусно воспроизводя их интонации, их жесты.

Между университетом и институтом он успел побывать в Сибири, в экспедиции на Енисей. Ему было поручено обследовать Енисей до самого устья, до Ледовитого океана, и изучить водящихся в реке рыб. Судно прислали в разобранном виде — «доски, части корпуса, куски надстроек», как сообщает его сестра, — и Житкову пришлось собирать судно самому, вместе с ярославскими плотниками-переселенцами, которые «не то что сложного судна — лодки не собирали». Экспедиция прошла успешно, Житков научное поручение выполнил, но главным результатом путешествия было для него близкое знакомство и дружба с теми тружениками, с которыми до тех пор ему еще не приходилось общаться. На всю жизнь запомнилось ему мастерство, трудовая ухватка ярославских плотников. «Какие мастера! Он учил их и у них же учился!» — пишет сестра Житкова.

Поступив в Политехнический институт, он каждую зиму погружался в чертежи и сложные математические расчеты, а каждое лето уезжал на завод, на практику. Он изучал кораблестроение, а заодно и строителей кораблей на заводах России и Дании. Чувство трудовой чести, гордости, ответственности было воспитано в Житкове людьми труда. «Я здесь первый русский студент, — писал он отцу из Копенгагена, — уж подгадить никак нельзя… Надо показать им, что не баловаться приехали».

Так и шли один за другим годы ученья — чередование зим за книгами и чертежами, с летами на заводах и в море. Где только не побывал Житков! Анатолийские берега Средней Азии, Трапезунд, Марсель и, наконец, в 1912 году, кругосветное плавание Петербург — Владивосток, с заходом на остров Мадагаскар.

Итак, к тридцати годам чуть ли не весь мир уже объездил будущий писатель. Все виды морской службы прошел он — от юнги до помощника капитана. Путешествовать, видеть новые страны, новых людей было для него счастьем. Ожидание новизны завтрашнего дня радостно возбуждало его. «Вот как если б мне в детстве целый ящик игрушек принесли и только завтра можно его раскупорить». Стоя на палубе, он видел, как приближаются берега Индии — белый город и черные люди в белых чалмах, и солнце, которое светит так сильно, будто светом давит; лежа в кубрике после трудной вахты, слушал, как вода плещет в самое ухо, как «погода ревет, воет со злости, будто зуб у ней болит»; не раз, плавая на дубках, видел, как зыбь ходит через палубу, слышал, как птицей трепещет дубок, когда на мели его приподнимают волны и стукают о камни; слушал по ночам рассказы моряков о яме, которая, «чтоб я пропал, пароходы затягает! аккурат посередь моря»; видел на Тихом океане, как зыбь, просвеченная солнцем, вздымается зеленой горой, а в Ледовитом — как по ночам рдеют кровавым отливом льды, когда ночью солнце спускается к горизонту… Возмущался насилиями английских колонизаторов над индусами, сингалезами, малайцами, китайцами; дружил с малайцами в Сингапуре, и с сингалезами на острове Цейлоне, и с китайскими лодочниками в Гонконге, как когда-то с ярославскими плотниками в Сибири, с поморами-охотниками в Архангельске и с рабочими Николаевских судостроительных верфей. До первой книги Житкову как будто еще далеко. Он как будто забыл уже о своем отроческом намерении заниматься, когда вырастет, либо наукой, либо искусством. Он — инженер-кораблестроитель, моряк.

В 1916 году Житков получил чин мичмана и был направлен в распоряжение Военного морского штаба. Штаб направил его в Англию принимать моторы для самолетов и подводных лодок. Борис Степанович исполняет возложенное на него поручение со всем присущим ему чувством ответственности. Английским заводчикам он как кость в горле: ни угрозами, ни лестью, ни деньгами его не возьмешь. Он хочет, чтобы Россия получала моторы только высшего качества. Он весь поглощен исполнением долга — проверяет, изобличает, настаивает.

И в то же время где-то в глубине, под спудом ведется в нем без устали другая работа: работа художника. Быть может, он и сам не знает, к чему он готовится, отчего он так любит писать длинные письма — отцу, сестре, друзьям, — отчего ему так нравится сочинять для маленького племянника письма-повести с продолжениями — о мальчике, которому подарили корабль… Он не писатель, он еще инженер Житков, надежный инженер, надежный товарищ, человек, так тесно связанный с революционным подпольем, с большевиками, что в 1917 году охранка арестовала его, и так умело законспирировавший эту связь, что за неимением улик жандармы были вынуждены его выпустить… И рассказы для подростков о храбрых моряках, и разоблачение охранки в многотомном романе — все это еще впереди. Сейчас, в 1916 году, это еще инженер Житков — суровый, неподкупный, всевидящий, доводящий английских заводчиков до бешенства своими придирками…

1917 год. Великая Октябрьская революция. Житков возвращается на родину и поступает инженером в Одесский порт — порт его детства и юности. Но недолго довелось ему поработать. В 1918 году в Одессу приходят белые. И Житков вынужден скрываться. Отпустив бороду, он служит сторожем на «университетской даче», потом, жестоко голодая, рыбачит вдалеке от города, на пустынном берегу.

1920 год. В Одессе устанавливается советская власть. Житков сначала заведует техническим училищем в селе, потом преподает черчение, химию, физику в Одессе, на рабфаке. Преподавательская работа увлекает его: как сделать, чтобы не людей к ученью приспосабливать, а ученье к людям? Как сделать, чтобы учиться было интересно, увлекательно, чтобы рабочая молодежь, которой революция открыла дверь в науку, училась не с натугой, а «весело, с музыкой»? Ему удается заинтересовать своих слушателей, молодежь на рабфаке любит его и ценит. Но в 1923 году он оставляет Одессу и едет в Ленинград. Зачем? Его тянет на большие заводы, к мощной промышленности, где решаются в то время судьбы страны. В Петрограде он ищет работу на заводах, в порту, в проектировочных бюро.

Он все еще считает себя кораблестроителем-инженером. Никто — да и он сам! — не знает, что до появления первой его книжки остается какой-нибудь год.

Житков приехал в Ленинград в трудное время. Шла осень 1923 года. Страна еще не оправилась от ран, нанесенных ей интервенцией, гражданской войной, разрухой. Промышленность только-только начинала восстанавливаться. Ленинградские заводы, ленинградский порт работали еще далеко не в полную силу. Слово «безработный», такое чуждое нашему слуху теперь, тогда еще не вышло из употребления. В поисках работы Житков побывал и в порту, и в авиационной мастерской, и в кораблестроительном техникуме. Но устроиться на службу, вопреки ожиданиям, ему не удавалось: здесь обещали поговорить, там подумать, тут познакомить. Дневник Житкова запестрел мрачными записями. И вдруг в дневнике появились счастливые строки:

«Да, неожиданно и бесповоротно открылась калитка в этом заборе, вдоль которого я ходил и безуспешно стучал: кулаками, каблуками, головой. Совсем не там, где я стучал, открылись двери и сказали: «Ради бога, входите, входите…»

Запись сделана 11 января 1924 года — в тот день, когда Борис Житков впервые принес свой рассказ в редакцию альманаха «Воробей». Рассказ был восторженно встречен редакцией.

Да, совсем не туда отворилась дверь, куда он предполагал: она отворилась в литературу.

Скоро стало ясно, что юношеская мечта исполняется, что литература — это не одна из многочисленных профессий штурмана дальнего плавания, химика и кораблестроителя Бориса Житкова, а главная его профессия — та, благодаря которой сотням тысяч людей сделалось известным его имя, та, материалом для которой оказались все предыдущие профессии и все предыдущие впечатления его богатой впечатлениями жизни. Он снова рассказывал о пережитом, увиденном, услышанном, перечувствованном, но уже не в родном порту, двум — трем охочим слушателям, и не племяннику в письмах, а в книгах во весь голос — миллионам детей перестраивавшейся наново страны. Жажда делиться с людьми своими знаниями, опытом, чувствами, жажда, одолевавшая Житкова с юности, наконец нашла утоление. Дверь в многомиллионную аудиторию открыла перед Житковым революция, и он переступил порог этой двери с великим чувством ответственности и не с пустыми руками. «Теперь надо работать», — записал он в мае 1924 года у себя в дневнике. И он начал работать, внося в свою новую деятельность то страстное упорство, которое ему всегда было свойственно. Он сам написал о себе однажды: «Черчу — так всем существом; играю — весь без остатка». Теперь «всем существом» и «весь без остатка» он начал писать. «Калитка открылась» — это словно плотина прорвалась: писательству Житков отдался, как раньше черчению или скрипке, как в юности морскому делу: стараясь работать «на совесть», попадать «в самую точку», доводить работу «до полного качества». Когда он взялся за перо, новый смысл приобрела вся его прежняя жизнь: она стала материалом для творчества. Вот, оказывается, для чего изучал он корабельное дело, и плавал на кораблях и подводных лодках по морям и океанам, и летал на аэроплане, и был в Индии, в Японии, в Африке; вот зачем провел всю свою жизнь в тесном общении с рабочим людом — матросами, плотниками, охотниками-поморами, рабочими судостроительных верфей; вот зачем жадно вслушивался в народную речь; вот почему постоянно интересовался природой искусства. Один за другим появлялись рассказы о необычайных приключениях мужественных моряков и летчиков и о смелых русских революционерах, борющихся за народное дело. Он помещал свои рассказы и очерки в журналах «Воробей», «Новый Робинзон» и в газете «Ленинские Искры»; в 1924 году вышел сборник его рассказов «Злое море», в 1925 — «Морские истории». Точно он сорок лет ждал, когда сможет рассказать обо всем, что видел и пережил, и наконец дождался.

Те годы, 1924-1938, когда появлялись книги Житкова, были годами первого мужания, а затем бурного расцвета и роста советской литературы для детей. Партия боролась против «обхода социальной темы» в детской литературе, требовала, чтобы книга не отгораживала детей от жизни, а приобщала их к ней. Ответом на это требование были первые советские повести для подростков: Неверова, Алексея Кожевникова, Сергея Григорьева, Николая Тихонова, Гайдара, Пантелеева, Кассиля, Паустовского, Шорина — повести о революции, о гражданской войне, о колхозах, о школе.

Новой детской литературе, вдохновляемой Горьким, понадобились новые работники: вместо подвизавшихся во всяких «Задушевных словах» и «Звездочках» дам, еженедельно пускавших слезу над снежинками, ей оказались нужны люди обширных знаний, боевого темперамента и педагогического такта. В штурме высоты, именуемой «большая литература для маленьких», стали принимать участие не только литераторы, но и те, кого Горький называл «бывалыми людьми», — люди труда, люди богатого жизненного опыта, люди науки. В числе детских писателей оказались красноармейцы, ученые, пожарные, водолазы.

Естественно, что кораблестроитель и путешественник Борис Степанович Житков, сочетавший с литературным даром огромные познания и разнообразный жизненный опыт, явился для детской литературы желанным работником.

Очерки и рассказы Житкова «Над водой» и «Под водой», «Про слона», «Плотник», «Мария» и «Мэри» сразу же увлекли и завоевали читателя. Чем же? Прежде всего — высокими, огромными требованиями, какие автор предъявлял к своему читателю — читателю-подростку, и полным доверием к его уму и сердцу. Житков не обращался к детям как к пупсикам или как к наивным ангелочкам, не рассказывал им о пустяках пустяки, чтобы развлечь, позабавить. Он твердо верил, что дети нисколько не глупее взрослых («и сидят не наивные ангельчики в детском театре, а ровно те же люди, что наполняют собрание на выборах в Верховный Совет», — объяснял он впоследствии), что они способны понять самые сложные и серьезные мысли, отозваться на сложные чувства, и, обращаясь к детям, писатель должен учитывать только недостаточность опыта, а вовсе не недостаточность ума или понимания. И Житков щедро делился с читателем своим богатым жизненным опытом и теми выводами, которые он, в то время уже немолодой человек, из этого опыта сделал. Он стал писать о мужестве и трусости, о верности и предательстве. Он стал писать о летчиках, моряках, рабочих.

С большой смелостью начал он решать ту задачу, которая стояла тогда перед всем советским искусством: вводить в литературу подлинный жизненный материал — писать о борьбе и опасности, требующих героического напряжения сил; сразу повел читателя на подводную лодку и борющийся с бурей самолет, туда, где побывал он сам: к революционным матросам-подпольщикам, к рабочим судостроительных верфей, в широко распахнутый мир. Повел для того, чтобы проповедовать новую мораль — мораль трудового общества. Вот почему мы называем его одним из основоположников советской литературы для детей.

Одно из главных понятий, которое внушает читателям Житков, это понятие чести. Трудовой, общественной чести.

Характерны в этом смысле его рассказы о капитанах.

Капитаны, оказывающиеся в рассказах Житкова на поверку героями, — это люди с обостренным чувством чести, мастера, преданные своему искусству. Вот капитан парохода «Пушкин» Николай Исаевич Стратонов. Для него — и для Житкова — настоящий капитан и корабль — одно.

«И знает Николай Исаич, — пишет Житков, — что весь «Пушкин», от верхушки мачты до днища, — все это он, Николай Исаич. И что, когда посадит он «Пушкина» на мель, никто не скажет: «Пушкин» напоролся, а прямо будут говорить:

— Николай Исаич на мель сел. Стратонову скулу помял… Пять футов воды в трюме.

Сам все эти пять футов воды ртом бы выпил Николай Исаич — лишь бы не было такого греха».

Корабль в Белом море чуть-чуть не сел на мель, и Николай Исаич пережил это «чуть-чуть» так, будто пароход — это он сам, будто его собственное сердце бьется в моторах. Он «спиной чувствовал, что там, сзади него, под водой, подо льдом, стоят эти «кошки» и ждут. Сколько до них? Нельзя знать, тут дело не в саженях. Поглядел в альманах (астрономический справочник). И без карандаша в уме считалось само до секунды — сейчас идет прилив, только начался. И капитан натуживался, помогал подниматься воде, каждый дюйм воды будто сам, своей натугой, подымал»…

В эти минуты опасности капитан весь напряжен, он сам превратился в одно огромное ухо. И не гибели он боится, а бесчестья: погибнут вверенные ему люди, погибнет пароход — это тень на его мастерстве… «Каждый капитан, приняв судно, чувствует, что в нем, в этом судне, его честь и жизнь.., — объясняет Житков в статье «Храбрость». — И в капитане это крепко завинчено, и всякий моряк это знает, как только вступает на судно: капитан и судно — одно».

Николай Исаич за ночь поседел — но не от страха. Страха не было. Дух его был стоек: он был «подперт» любовью к своему делу, к своему судну, ответственностью за судно и людей. Стратонов был мастером кораблевождения и чувствовал силу прилива, чувствовал расстояние от днища корабля до вершины морских гор — слышал то, чего не слышали другие. Кое-кто из команды собирался уже оставить пароход, перекочевать ради безопасности на лед — а капитан твердо приказывал держать полный пар, «ухо было все внизу, там, у дна, где должны царапнуть камни», и, когда пять минут не было подводного скрежета, сменил кольт на секстант и спокойно вышел на мостик.

Он владел собою, обладал огромным мастерством — и спас судно, в котором его честь и жизнь… «А утром стал бриться и увидал, что виски седые».

Огромным чувством ответственности за вверенных ему людей «подперт дух» другого капитана — из рассказа Житкова «Механик Салерно». Суровому экзамену подверг его мужество Житков. Чувство чести помогает капитану выдержать экзамен.

«Итальянский пароход шел в Америку. Семь дней он плыл среди океана, семь дней оставалось ходу. Он был в самой середине океана. В этом месте тихо и жарко.

И вот что случилось в полночь на восьмые сутки…»

В полночь на восьмые сутки кочегар, босиком шлепавший по палубе, заметил, что палуба сильно нагрелась: «голую подошву жжет. Будто идешь по горячей плите». Кочегар доложил механику Салерно, механик доложил капитану. Капитан при помощи градусника измерил температуру в трюме — оказалось 63 градуса жары. Значит, в трюме что-то горит, значит, на пароходе может вспыхнуть пожар. Посреди океана. А там, в каютах, на палубах, пассажиры — более двухсот человек. Среди них женщины, дети. Что делать? Капитан рассчитал: пожар должен вспыхнуть через трое суток. Если изменить курс и дать машине полный ход, за трое суток можно добраться до тех мест, где часто ходят пароходы. Но для этого надо, чтобы кочегары в машинном без устали поддавали пар, чтобы матросы не покладая рук строили плоты и, самое главное, чтобы грозная опасность осталась для пассажиров тайной. По расчеты капитана оказались неверными. Дело было хуже, чем он предполагал. На вторые сутки механик Салерно, плача и ломая руки, признался капитану, что за крупную взятку он, Салерно, в одном из портов разрешил погрузить в трюм двадцать бочек с бертолетовой солью, а это вещество самое опасное: «ее нагревает, она выпускает кислород, а от него горит. Сильней, сильней все горит». Значит, опасность во сто раз больше, чем думал капитан поначалу, значит, не сутки остались, а всего только какие-нибудь часы… «Капитан и судно — одно». Взрыв на судне, гибель людей — бесчестье для капитана.

И капитан выдерживает экзамен. В своем рассказе Житков с замечательной художественной силой изображает человека, героически борющегося с опасностью. Житков не описывает нам наружности капитана, не рассказывает биографии, но мы чувствуем главное в нем — жар его души, непреклонную твердость характера. Речь его лаконична, скупа, решения он принимает мгновенно и не колеблясь. Он весь как туго натянутая струна. Он должен, он обязан спасти пассажиров, он отвечает за них. Как спасти? Ему помогают мастерство и опыт.

«Много случаев знал капитан. Страх — это огонь в соломе.

Он охватит всех. Все в один миг потеряют ум. Тогда люди ревут по-звериному. Толпой мечутся по палубе. Бросаются сотнями к шлюпкам. Топорами рубят руки. С воем кидаются в воду. Мужчины с ножами бросаются на женщин. Пробивают себе дорогу. Матросы не слушают капитана. Давят, рвут пассажиров. Окровавленная толпа бьется, ревет. Это бунт в сумасшедшем доме».

Вот это должен предотвратить капитан. Главная его борьба была с главным врагом всех героев Житкова — со страхом. Но не со своим — с чужим.

Он сказал механику и кочегару: «Нельзя, чтобы знали пассажиры… мы все погибнем раньше, чем пароход». Он приказал команде день и ночь строить плоты и подбрасывать уголь в топки. И объявил: «Сболтни кто о пожаре — пуля…»

Самое сильное место рассказа — то, где обнажается основная мысль автора. То место, где рассказано, как капитан поднимает дух команды, напоминает им о чести моряков, создает опору для их дрогнувшего духа.

Среди матросов нашлись слабые люди — подчинись усталости и страху, они бросили работать. Зачем делать плоты? Они, команда, могут спустить шлюпки и покинуть пароход. Им и шлюпок довольно. А пассажиры пусть как хотят.

Капитан услышал крики и спустился по трапу в трюм.

«- Молчать! — сказал капитан. — Слушай, что я скажу.

Капитан стоял на трапе выше людей. Все на него глядели. Жарко дышали. Ждали.

— Не будет плотов — погибли пассажиры. Я за них держу ответ перед миро и совестью. Они нам доверились. Двести пять живых душ. Нас сорок восемь человек…

— А мы их свяжем, как овец! — крикнул матрос с топором. — Клянусь вам!

— Этого не будет! — крепко сказал капитан. — Ни один мерзавец не тронет их пальцем. Я взорву пароход!»…

«- Товарищи моряки!.. Лучше погибнуть честным человеком, чем жить прохвостом! Скажите только: «Мы их погубим», — капитан обвел всех глазами, — и я сейчас пущу себе пулю в лоб. Тут, на трапе. — И капитан сунул руку в карман.

Все загудели глухо, будто застонали.

— Ну, так вот, вы — честные люди, — сказал капитан. — Я знал это. Вы устали. Выпейте по бутылке красного вина. Я прикажу выдать. Кончайте скорее — и спать. А наши дети, — капитан кивнул наверх, — пусть играют, вы их спасете, и будет навеки вам слава, морякам Италии. — И капитан улыбнулся.

Улыбнулся весело, и вмиг помолодело лицо.

— Браво! — крикнул молодой матрос».

Этой улыбкой освещено не только лицо капитана, ею освещается и главная мысль Житкова:

«…наши дети пусть играют, вы их спасете…»

Капитан пробудил в команде чувство ответственности перед родиной, которым был переполнен сам, — «и будет навеки вам слава, морякам Италии». Трудовой долг, честь моряков требовали подвига, жертвы во имя родины, во имя детей. И капитан сам готов был идти на смерть и, не задумываясь, поднимал оружие против всякого, кто вольно или невольно мешал исполнению этого долга. Два убийства совершает капитан на протяжении рассказа, — но только ханжа поставит ему эти убийства в вину. Он выкинул за борт того пассажира, который сеял панику. «Этот длинный — спичка в соломе». Выстрелом из револьвера он уложил на месте другого — того, который оттолкнул женщину с ребенком, чтобы первым спуститься на плот.

«Вдруг испанец оттолкнул свою даму. Он растолкал народ, вскочил на борт. Он приготовился прыгнуть на плот. Хлопнул выстрел. Испанец рухнул за борт. Капитан оставил револьвер в руке».

Этот пассажир-испанец принадлежал к тому типу ненавистных Житкову людей, которых Житков неустанно разоблачал в своих книгах. Это фанфарон, хвастунишка, ничтожество, он щеголяет ненастоящею, напускною храбростью. «Со мной, сударыня, уверяю, не страшно и в аду», — говорит пассажир даме, еще не зная об опасности. Но вот опасность наступила. Он не выдерживает экзамена, устроенного ему Житковым, оказывается на поверку трусом.

Не выдерживает экзамена и мичман из рассказа «Сию ми-нуту-с!»: он пугается ручного леопарда, боится войти в каюту, и капитан списывает его на берег. А ведь только что он бахвалился перед своей дамой, лихо встряхивая головой: «Нам бояться некогда… Моряк, сударыня, всегда глядит в глаза смерти. Что может быть страшнее океана? Зверь? Тигр? Леопард? Пожалуйста! Извольте — леопард для нас, моряков, это что для вас, сударыня, кошка. Простая домашняя киска».

Не смельчаком, а пустым забиякой оказывается на поверку и старший машинист Храмцов из рассказа «Тихон Матвеич» — а он был «атлет и франт», «франтил мускулатурой», как иные франтят складкой на брюках. Труслив и хвастунишка Простынев из рассказа «Кенгура»… Все они хвастуны, болтуны, пустые франтики — а смельчаками в рассказах Житкова оказываются те, кто никогда не разглагольствует о смелости и не щеголяет попусту ею. Тот капитан Ерохин (из статьи «Храбрость»), который проявил себя во время пожара на море настоящим героем, без надобности не рисковал, был в своей работе весьма осторожен. «Как осторожно Ерохин ходит, — говорили о нем. — Чуть карте не верит — прямо торцом в море и в обход. Не трусоват ли?» Тот матрос с парусного судна, Заторский, который оказался таким смельчаком в схватке с «кенгурой», в драку ввязываться не любил, а товарищи «за ним, как за каменной горой: в обиду не даст». Тот охотник-помор, дядя Федор (из рассказа «Коржик Дмитрий»), который, рискуя жизнью, спас Дмитрия из полыньи, тоже до своего подвига казался излишне осторожным, и Дмитрий, попусту завязавший перестрелку с норвежцами, презрительно именовал его «баба в портках».

И еще одной чертой, и притом самой существенной, кроме фанфаронства, хвастливости, забиячества, объединены между собой трусы в рассказах Житкова. Они не дело свое, не искусство свое любят, а наживу, которую можно из этого дела извлечь. Храбрецы у Житкова — люди из народа, люди, влюбленные в творческий труд, крепко связанные между собою товарищеской верностью, порожденной совместным трудом: молодые матросы из рассказов «Компас» и «Вата», добрый, смелый, находчивый матрос Ковалев из рассказа «Шквал», простой крестьянский мальчонка из рассказа «Метель», мастера кораблевождения — капитан Николай Исаич и другой капитан — из «Механика Салерно». Трусами же, как правило, оказываются в рассказах Житкова те люди, которые любят не труд свой и не товарищей, а деньги. Это в большинстве своем баре, и те, кто за бараки тянется. Труслив продажный жулик, капитан из рассказа «Погибель», — ни до людей, ни до парохода ему и дела нет, он даже команду свою не знает в лицо, он готов каждого утопить, лишь бы нажиться; труслива барская, нарядная, выхоленная толпа из рассказа «Утопленник» — все глазеют на утопающего, но никто не помогает спасти его.

Верхом трусости, настоящим воплощением трусости оказывается тот капитан из рассказа «Мария» и «Мэри», который в угоду своему пустому тщеславию губит украинский парусник, губит ни в чем не повинных рыбаков и потом поспешно перекрашивает пароход, чтобы скрыть преступление. Разумеется, этот негодяй — барин с ног до головы, с ног до головы лощеный щеголь: он курит дорогой, душистый табак, он сидит за полированным столиком, он записывает свои дорожные впечатления — кичливые, хвастливые — в кожаный альбом. А как бегают у него глаза, как трясутся руки, когда преступление выходит наружу!

Формула у Житкова получается такая: человек наживы обычно бывает трусом, а трус обычно становится подлецом, предателем. Механик Салерно стал преступником, принял на пароход бочки с бертолетовой солью потому, что ему захотелось нажиться, а чуть не погубил пароход, предал пассажиров и команду потому, что струсил, побоялся вовремя рассказать все капитану. Виновником гибели судна — и первым, кто поддается панике, — в рассказе «Шквал» оказывается грек-хозяин, задумавший нажиться на перевозке черепицы. Ему набавили пятак на тысячу — он и взялся везти: «продаешь нас за пятак», — говорит матрос Ковалев. Тот капитан из рассказа «Волы», который погубил и волов и судно, тоже гнался за наживой («копейки свои выгоняет!» — кричит о нем старший помощник в минуту опасности), — разумеется, и он тоже оказывается трусом. А кто оказывается доносчиком, предателем в рассказе «Вата»? Вот арестовывают двух кочегаров, вот таможенный досмотрщик, по прозванию «скорпион», что ни рейс, неизменно обнаруживает на пароходе революционную литературу, куда ни прячут ее матросы. Значит, среди моряков завелся предатель. «Ясно, что глаза скорпионовы с нами плавают, кто-то смотрит, слушает и заваливает публику». Кто же это? Маленькой, еле приметной черточкой характеризует Житков матроса Зуева, который на поверку оказывается доносчиком. Ему посвящены всего три строчки: «Он всё папиросы набивал. Сядет с гильзами и штрикает, как машина. Загонял потом их тут же промеж своих, кто прокурится». Мелкая, кажется, черточка, а она существенна. Ничего мы не знаем о Зуеве, только одно: товарищей папиросами он угощает не даром, а за деньги; он человек наживы, хоть и мелкой, копеечной, а все же наживы. И именно он оказывается предателем. И трусом.

Настоящую гадливость, омерзение испытывает Житков к спекулянтам, денежным тузам, торговцам чужой жизнью — омерзение и ненависть. Недаром Житков сам был участником революции, сам был мастером всякого дела, к которому прикасались его руки. Все его симпатии были на стороне его постоянных товарищей — людей труда, вся ненависть оборачивалась против угнетателей…

Вот богач-англичанин из рассказа «Урок географии»; его везет запряженный в колясочку черный человек, сингалез, и с ненавистью живописует Житков насильника, колонизатора: «Туша этакая, и морда, как бифштекс. Развалился, как под ним эта колясочка не лопнет»; вот продажный капитан из рассказа «Погибель»: «Толстенький человек, ядовитый, грязненький. Глазки на выкате. Он ими вовсе не глядел в лицо»; вот помощник капитана: «Лицо, оскаленное от злости. Не лицо, а кулак». У продажных людей — ни совести, ни чести, одна только жажда наживы: капитан и помощник из «Погибели» нарочно устроили кораблекрушение, чуть не утопили команду, оклеветали, посадили в тюрьму непокорных — всё ради денег. Разумеется, оба они — жалкие трусы. Судя по тому, что англичанин из «Урока географии» — насильник и богач, можно предположить, что, если бы Житкову довелось устроить ему экзамен «на храбрость», он, согласно житковской формуле, оказался бы на поверку не только негодяем, но и трусом…

«Это вот у них извозчики — рикши. Они ко мне приставали, чтобы повезти. Да не могу я на людях ездить», — пишет Житков в «Уроке географии» далее.

Ну конечно, ездить на людях он не мог — он сам, Борис Степанович Житков, и тот герой, от чьего лица он писал все свои книги. Ездить на человеке — самая мысль об этом для Житкова кощунство. Всю жизнь он был горячо влюблен в человека труда, следом этой влюбленности явились все его книги. Житков не описывает трудового человека — он делает больше: перевоплощается в него, глядит на мир его глазами и ведет рассказ его голосом, употребляя его слова, его интонации. «Вату» рассказывает нам молодой матрос, связанный с революционным подпольем, «Компас» — тоже; «Дяденьку» рассказывает парнишка-рабочий с судостроительного завода; «Метель» — парнишка-крестьянин; «Джарылгач» — паренек из гавани. Естественно, что для того рассказчика, от чьего имени ведет свое повествование Житков, для рабочего паренька баре — люди ненавистные, чужие, а плотники, матросы, кочегары — свои. С какой злой насмешкой отзывается этот рассказчик о губернаторе, о городском голове, о разряженных дамах, собравшихся в 1907 году в Думе «хоронить революцию» (рассказ «С Новым годом!»), или о барской сытой толпе, бессмысленно топчущейся на пристани и тупо глазеющей на спасение утопающего, вместо того чтобы помочь («Утопленник»). Зато люди труда ему, этому рассказчику, братья. Он с уважением и нежностью говорит о них самих, о плодах их работы, об их искусстве. Сколько умений описано в книгах Житкова! Труд плотников, водолазов, пожарных. Труд моряков, мастерство циркового артиста. Труд изобретателя. Труд клепальщика на заводе. Искусство тореадора. «Он был в синей куртке, — рассказывает Житков о тореадоре, который после одной неудачи вынужден был стать матросом,- в парусиновых портках, весь измазан ржавчиной, но так бойко вскакивал на ноги и в такие позиции становился, что я забыл, в чем он одет. Казалось, все блестит на нем».

Для Житкова весь человек блестит, когда он работает красиво, мастерски.

Вот замечательный мастер, создатель рыбачьей лодки, шаланды: «Он и разу-то одного зря не ударит, и все без поправки. Отпилил, обрезал, ткнул на место — и как прилипло. Гвоздь ли вбить — одним ударом… Доску только в руку взял — он уж ей цену знает… Обогнул, обвел по борту, и туго, пружинисто легла доска. Растет шаланда и вот стала вся белая, стройная. Как говорит, как живая». В этой стройности, в этом «как говорит» слышится восхищение Житкова мастером и его мастерством.

С глубоким знанием дела, с увлечением восхищается Житков морскими судами. О фелюге он писал, как о волшебном, как о прекрасном существе: «Скрипка — не фелюга: гнутая, стройная, натяни только струны — запоет». Ему ли было не знать, сколько мудрого и вдохновенного труда вложено людьми в создание судна! Еще юношей он вместе с приятелем сам, своими руками, выстроил яхту «Секрет» — чудо быстроты, белизны и воздушности, — сам выходил на ней в открытое море. «Секрет» разбило штормом на Тендровой Косе, Житков еле спасся — и до самой смерти не мог простить себе гибели «Секрета». Он изобразил любимую утраченную яхту в одном из своих рассказов под именем яхты «Мираж» — не изобразил, а воспел:

«Мираж» стоял, строго вытянувшись обтянутым обводом борта, с тонкими, как струны, снастями; казалось, будто он подавался вперед, будто, стоя на якоре, шел.

Ничто не блестело. Ни одного человека на палубе. Это никого, как видно, не удивляло: казалось, такой пойдет без людей. Я не мог отвести глаз; он был без парусов, но он стоя шел. Я все смотрел на эти текучие обводы корпуса, плавные и стремительные. Только жаркой, упорной любовью можно было создать такое существо: оно стояло на воде, как в воздухе».

«Жаркой, упорной любовью» создают люди в произведениях Житкова лодки и пароходы, электростанции, паровозы и книги. Житков умеет ценить и труд гениального мастера, и вдохновенный труд коллектива, и преемственный труд поколений. Кроме рассказов, им написано множество очерков и научно-художественных книг по истории техники: о радио, об электричестве, о литографии, о телеграфе, о первой советской электростанции — Волховстрое. С увлечением читают ребята «Телеграмму» и «Гривенник», «Каменную печать», «Про эту книгу» и «Реку в упряжке». Именно с увлечением, как полный событий рассказ. Перипетии научной и технической мысли — провалы и удачи на пути исследований — вот о чем рассказывают технические и научные книги Житкова. И, переходя от рассказа о буре на море к рассказу об изобретении литографии или телеграфа, Житков нисколько не становился ни скучнее, ни суше. Он и здесь оставался все тем же Житковым, непринужденно беседующим с читателем. Заговорив о технике, он не карабкался на кафедру, не сыпал учеными ссылками и справками, а говорил с читателем, как товарищ с товарищем: «Чего, казалось бы, проще?» Или: «Гляди, электричество в хорошую копеечку может влететь».

С первого слова Житков заставляет читателя думать с ним вместе, делает его своим собеседником — сотрудником и соучастником в решении технической или научной задачи. Его книги о технике — это путь, проделанный им вместе с читателем. Ставя какой-нибудь вопрос, он заставляет читателя самостоятельно подойти к решению и дружно шагает с ним рядом — мысль в мысль, шаг в шаг. Книги Житкова о технике не только дают готовые сведения, но учат сопоставлять, сравнивать, думать и заставляют читателя, отбросив привычку к телефону, телеграмме, красочной картинке, заново пережить удивление и восторг перед великими деяниями человеческой мысли.

Житков был вполне уверен, что как о жизни можно и должно рассказывать детям правду, не смягчая ее суровости, так и науку можно и должно преподносить детям в ее подлинном виде, не упрощая ее. «Науку и давайте, а не суррогат», — писал он. — «Я нисколько не сомневаюсь, что к самым радикальным вопросам… можно в упор подвести ребят, и хорошо, если от этого у них закружится голова…» «Я знаю по опыту, с каким напряжением слушают ребята школьного возраста спор двух научных теорий, с каким жаром передают товарищам, до чего дошла тонкость исследования».

Пафосом научных и технических книг Житкова была мысль о преемственности великого труда поколений. Каждое изобретение, открытие, техническое усовершенствование в книгах Житкова рассматривается не само по себе, а как звено одной цепи, одним концом уходящей в прошлое, другим — в будущее, «освещая, — по выражению Житкова, — путь в другую эпоху». В письме к отцу, написанном еще в студенческие времена, Житков рассказывал, какое испытал он счастье, когда однажды случайно натолкнулся на старую, пожелтевшую тетрадь «в переплете, исписанную старинным почерком кофейного цвета», и, прочитав ее (это была «Мореходная астрономия»), понял, что тот, кому много десятилетий назад принадлежала тетрадь, размышлял о тех самых проблемах — о способах наиболее точного определения широты, — о которых размышляет сегодня он, студент Житков. «И стал близким человеком этот кофейный сочинитель, какую-то преемственность мысли почувствовал. Радость стал испытывать, чуть не восторг. И ему приходило в голову то же, что и мне… Это вот то, что я боюсь потерять в жизни. Если только погаснет этот… интерес и перестанет быть доступным это чувство преемственности — многое для меня погаснет в жизни».

Но этот интерес не угасал. Житков постоянно чувствовал «вчерашний труд человека», созидающий наше сегодня и наше завтра, и умел внушить читателям любовь ко всем, кто своим творческим, вдохновенным трудом, подобно Попову или Зеннерфельдеру, строителям Волховстроя или «кофейному сочинителю» Петровского времени, «участвовал в преемственном труде поколений».

Дети часто задавали Житкову вопрос: что правда и что вымысел в его рассказах? В 1936 году в первом номере журнала «Пионер» была помещена статья-беседа Житкова с читателями под названием «Правда ли?». «У нас есть один вопрос к Б. Житкову, — писали ребята: — было ли то, что он пишет, на самом деле или это он придумал?»

Житков отвечал детям, подчеркивая, что все описанные им случаи он почерпнул из жизни, но при этом не фотографировал жизнь, а «сводил многие случаи вместе».

«В рассказе «Компас»… почти точно описано то, что было со мной и моим товарищем Сережей, — объяснял Житков. — Его потом, за другое такое же дело, сослали на каторгу… Про «Марию» и «Мэри» это тоже не выдумано, а такой случай был. Конечно, я не слыхал, что говорили на паруснике и что говорилось в это время на пароходе. Но таких хозяев-украинцев было полно в Херсоне, на Голой Пристани, в Збурьевке, на Днепре. И английских капитанов я таких много видел. Какой именно тот был, что разрезал парусник, я не знаю. Но уверен, что он не очень отличался от тех, каких я знал. Так что ни капитана, ни шкипера-украинца я не выдумал, случай тоже не выдуманный, а только я все это свел вместе… И если я начну писать про то, чего не знаю, — это вот будут подлинные враки».

Он мог бы добавить, что, и рассказывая о животных: «Про слона», «Про обезьянку», «Про волка», он тоже «не выдумывал», а «такой случай был», «случай не выдуманный, а только я все это свел вместе». Он сам был в Индии и видел слонов, которых с такой любовью описал впоследствии, и сам в юности воспитал у себя в комнате волка, и сам, скрываясь от белых, голодал и рыбачил на том пустынном берегу, который описан им в рассказе «Беспризорная кошка».

Из постоянного стремления быть как можно правдивее, избегать «врак», точно воспроизводить подлинные события и чувства, писать лишь о том, что он знает до конца, досконально, выросли не только темы, но и самый стиль рассказов Житкова.

Житков ни о чем не говорит приблизительно, понаслышке. Обо всем — как соучастник, сотрудник, знаток, профессионал, деятель. Язык произведений Житкова чужд рассудочности и отвлеченности выхолощенного книжного языка. Житков много жил и трудился вместе с народом, любил изображать труд и черпал словесное богатство из основных необъятных фондов народной речи, созданных людьми труда. Правде жизни, серьезности, суровости ее соответствует язык произведений Житкова, передающий крупные столкновения характеров, бурность событий, могущество труда. Писал Житков лаконично и скупо, без слащавости и трогательности, писал тем грубоватым, сильным языком, каким говорит народ. Русскую народную речь, щедрую, меткую, разнообразную, Житков знал до тонкости. Сила его стиля — в великолепном воспроизведении сноровки, удальства, быстроты, хватки, меткости. О сноровке плотника: «Тяпнул бревно, всадил полтопора и поволок бревно за собой, как собачонку на привязи»; «Сложил замок, как влепил. Пристукнул обухом, и срослись два дерева в одно». А вот о ходкой, быстрой рыбачьей шаланде: «Приляжет на бок и чешет по зыбям, только пена летит».

Все многочисленные профессии, которыми владел Житков, требовали от него меткости, и он будто внес эту меткость и в свою работу над словом. Вот что сказано у него о пристальном взгляде жандарма: «Провожает тебя глазами, как из двустволки целит». Точнее, определительнее не изобразишь этот злобный взгляд и десятками страниц.

С удивительной точностью сделано им, например, описание удава в повести «Удав», — нет, это даже не назовешь описанием, потому что сама змея пожаловала на страницы повести силой житковского слова: «Пристальные глаза смотрели неутолимо жестоко, плотно прицеливаясь… это была живая веревка, которая смотрит для того, чтобы видеть, кого задушить». С той же выразительной точностью передана походка волка: «Он умел смотреть назад, совсем свернув голову к хвосту, и бежать в то же время прямо вперед». Поразительна и точность воображения Житкова, основанная на его огромных познаниях. Вспомните описание морского дна в рассказе «Николай Исаич Пушкин»: «Как леса, стоят на камнях водоросли, и в них, как птицы, реют рыбы. Вот, как пустыня, лежит песчаная отмель, и камни, как ежи, сидят, поросли ракушей. А дальше горы. Горы стоят, как пики, уходят ввысь, и если взобраться на них, уж рукой подать до неба — до водяной крыши, что дышит приливом и отливом каждые шесть часов».

Про писательскую манеру Житкова хочется сказать, как про мастерство его плотника: «Ткнул на место — и как прилипло»; «И разу-то одного зря не ударит».

Меткость в изображении явлений внешнего мира — действий, лиц, предметов — сочеталась в рассказах Житкова с меткостью в изображении мира душевного, внутреннего. Если бы он с точностью умел говорить только о том, как плотник вгоняет гвоздь в бревно, и о том, как лопается, поднимаясь, морская зыбь и как на палубе молотили змею, если бы это была точность только внешняя, только предметная, если бы она не была соединена со столь же меткой передачей движений души, — рассказы Житкова не имели бы впечатляющей власти. Мало ли существует на свете рассказов, в которых очень толково объяснено, зримо показано, куда, откуда бежал и полз или в кого и зачем стрелял человек, — но самого-то человека, души его мы не знаем, не чувствуем, не видим, и потому его приключения, самые ярые и захватывающие, ничего не дают ни уму, ни сердцу. Но меткость не покидала Житкова и тогда, когда он от внешних движений, от описания поступков и предметов переходил к движениям душевным, внутренним. Душевный мир мальчика — героя рассказа «Дяденька», пережитые им чувства ненависти, страха, нежности, радости изображены Житковым с не меньшей точностью, чем работа воздушных молотков, которыми орудуют на судостроительном заводе мастеровые.

В рассказе «Тихон Матвеич» — об орангутанге, купленном машинистом Марковым на острове Цейлон у сингалезов, — изображены три характера: Марков, человек торгашеской складки, приобретающий обезьян, чтобы нажить «рубль на рубль», перепродав их в Японии; Храмцов — франт, атлет, хвастун, злой задира, и Асейкин — молодой долговязый радист. Житков нигде не распространяется о дружеских чувствах Асейкина к обезьяне, но находит для них точное выражение в одной-единственной реплике:

«В Нагасаки, на пристани, уже ждала клетка. Она стояла на повозке. Агент зоопарка пришел на пароход.

Марков просил Асейкина усадить Тихона Матвеича в клетку.

— Я не мерзавец, — сказал Асейкин и сбежал по сходне на берег».

Эта короткая реплика сразу с полной точностью определяет психологию Асейкина: он внес в свое отношение к обезьяне человеческие понятия дружбы, чести, и теперь помочь отвезти Тихона в клетку представляется ему поступком предательским. Рассказы Житкова содержат в себе огромный эмоциональный заряд — вот почему они находят отклик в душах читателей. К ним можно отнести его собственное определение: «Точен в словах, говорит по тугой проволоке, но за этим страсть». Его самого, писателя Житкова, можно сравнить с тем мужественным, сдержанным, непреклонным, но жарко любящим людей капитаном, который скупыми, точными и мудрыми своими распоряжениями спасает вверенный ему пароход. Точность Житкова не суха, но сердечна. Он сам взволнован, потому волнует и читателя. Пафос произведений Житкова — его ненависть к тунеядцам, помыкающим тружениками, и его уважение к людям труда, к людям-творцам, — придает точности страстность, сдержанности лиризм. С какой страстью изображает он тех, кого, ненавидит, — людей наживы, людей-угнетателей! С какой нежностью — тех, кого любит! При нарочитой грубоватости словаря, при целомудренной скупости в изображении чувств, сердце автора — страстно любящее, страстно ненавидящее — явственно пульсирует на страницах. «Чего ты, шут с тобой? Да милый ты мой!» — с нежностью говорит он заводскому мальчонке устами старого клепальщика. А какая нежность сквозь точное, строгое, сдержанное, порой грубоватое слово видна в изображении бед и страхов мальчонки-рыбака в рассказе «Черная махалка», мальчонки-крестьянина в рассказе «Метель»! Будто к каждому Житков нагнулся, как старый клепальщик, каждого погладил и даже на руки поднял и каждому сказал: «Не реви. Да милый ты мой!» — сказал с глубокой нежностью, но голосом чуть хриплым и грубоватым.

В своем творчестве Житков неуклонно держал одну сторону — сторону трудового народа. И держал не рассудком, не сухо и холодно, а влюбленно, всей душой. Эта страстная приверженность создала его стиль: смелость речи, энергию, меткость, грубоватость — и нежность, запрятанную глубоко внутри, проступающую сквозь жесткую точность.

Борис Житков работал в литературе пятнадцать лет. Он начал печататься в 1924 году, а в 1938 скончался от тяжелой болезни. За эти пятнадцать лет им было создано более полусотни книг для детей на самые разнообразные темы. Увидев книгу с именем Житкова на обложке, читатель не сомневался, что его ожидает интересное чтение, но к кому обращена эта книга и куда она его поведет, заранее угадать не мог: будет ли это сказка про утенка, или история научного открытия, или рассказ о том, как в царское время подпольщики-матросы разоблачили предателя. «Борис Житков» — это, в сущности, целая библиотека, разнообразная и богатая. На ее полках найдет себе книгу по душе и тот, кто мечтает, когда вырастет, стать инженером, и тот, кто интересуется историей революционной борьбы, и тот, кого влекут к себе путешествия в дальние страны.

Разнообразие тем в книгах Житкова определялось широтой его интересов, жадностью к жизни, глубокими и разносторонними знаниями, которыми он обладал, а также значительностью событий, которых он был участником и свидетелем. В еще большей степени это разнообразие в сочетании с необыкновенной интенсивностью творчества обусловлено крупностью задач, которые встали перед советской литературой для детей с первых же лет ее существования. «Человек должен быть показан ребенку прежде всего, как герой… — писал Горький, — как рыцарь духа, борец за правду, революционер и мученик идеи, как фантазер, влюбленный в свою мечту и оплодотворяющий ее своей фантазией, оживляющий силой воли своей… Дети должны быть с малых лет вооружаемы именно верой в человека и в великий смысл его творчества, — это сделает их крепкими духом, стойкими борцами». Трудности поставленной задачи соответствовал ее объем. «Алексей Максимович считал, — пишет С. Я. Маршак в своих воспоминаниях о Горьком, — что дети самой передовой на свете страны должны иметь четкое представление обо всем мире, о его прошлом и настоящем, а прежде всего должны знать свою Родину». Как известно, в 1933 году Горький через газеты обратился к пионерам и школьникам с вопросом о том, какие книги они знают и любят и чего ждут от нового издательства детской литературы. В статье «Дети отвечают Горькому» С. Я. Маршак писал: «Одна из самых распространенных тем формулируется очень коротко: всё».

Те пятнадцать лет, что Борис Житков работал в литературе, он трудился с таким напряжением, с таким неустанным напором, что теперь, глядя на созданную им библиотеку, кажется, будто он перед собою одним поставил эту огромную задачу, формулируемую кратким и требовательным словом: «всё». Все объяснить, все рассказать, все растолковать подрастающему человеку; дать ему в дорогу с собой все, что может ему пригодиться в пути, — и большое, и малое: высокие понятия о храбрости, преданности, мужестве, чести; и умение сделать планер и самому сделать кино в коробке; рассказать о том, как советские люди построили Волховстрой и как завоевали Северный полюс; и что такое турбина; и как научились передавать телеграммы.

Житков создавал книги и для дошкольников и для подростков; он — один из создателей научно-художественного жанра; он затеял еженедельный журнал-картинку для ребят, еще не умеющих читать; он придумывал разные виды книжек-игрушек; он принимал участие в создании специального календаря для детей, в определении его задач и целей. Он постоянно затевал новые отделы в детских журналах — в «Пионере», «Чиже», «Еже», «Юном натуралисте». Несколько раз на рабочем пути Житкова коротенькое слово «всё» возвращало его к мысли об энциклопедии, и кончил он тем, что создал энциклопедию для четырехлетних — знаменитую книгу «Что я видел», написанную от лица четырехлетнего мальчика. Множество сведений извлечет маленький читатель из этой книги: и о метро, и о семафоре, и о колхозном огороде, и о зверях в зоологическом саду… Объем знаний Житкова был такой, что он сам, собственной своей персоной, Борис Степанович Житков, представлял собою как бы обширную энциклопедию. «Он мог ответить на все вопросы: о скрипках, кораблях, математике, — вспоминал редактор «Пионера» писатель Б. Ивантер, — языках, литературе, оружии, живописи, привычках зверей, сопротивлении материалов, плаванье, аэродинамике. С карандашом в руке он доказывал вам законы остойчивости корабля и «дальнобойности» скрипки, строил композиции обложки или иллюстраций и объяснял, почему горы не могут быть высотой в 50 километров».

Но хотя Борис Житков был человеком энциклопедических знаний и разнообразных умений и один мог бы заполнить любой номер журнала, открыв его увлекательным рассказом о приключениях и подвигах храбрых моряков, затем изложив историю какого-нибудь научного открытия, потом рассказав сказку для маленьких, а потом вразумительно ответив на любые вопросы читателей, — в его творчестве ничего не было от равнодушного и механического всезнайства иных умников, которые знают обо всем всё, сыплют именами, названиями, датами и от чьих знаний никому ни тепло ни холодно, потому что знания эти случайны, надерганы, ничем между собой не объединены. Житков стремился передать читателю знания — о жизни ли, о технике ли — не только хорошо усвоенные, но и пережитые им, перечувствованные; стремился внести в них мысль о «преемственности труда поколений» и о том, «что такое хорошо и что такое плохо». Он стремился к тому, чтобы воспринятый читателем опыт призывал к действию, к «борьбе и победе», к тому, чтобы читатель-подросток, прочитавший книгу об изобретателе радио Попове, не только получил известный запас полезных сведений, но и сам захотел сделаться изобретателем; чтобы тот, кто прочитал рассказ о колонизаторах, угнетающих индусов и китайцев, не только возненавидел угнетателей, но и сам захотел принять участие в борьбе с ними, а тот, кто прочитал книгу о капитане, спасшем свое судно, сам захотел совершить подвиг.

Основной темой творчества Житкова и был подвиг: борьба с угнетателями и борьба со стихиями, пережитая как подвиг, и труд, воспринятый и воспетый как подвиг.

Борис Житков в жизни и литературе был борцом и подвижником. Во всякой работе был он неутомим, требовал от себя и от других, чтобы все было сделано «на совесть», «на совсем», «в самую точку».

Скончался Борис Житков 19 октября 1938 года в Москве. Предсмертная болезнь его была тяжкая, продолжительная, но он, одолевая страдания, работал чуть ли не до последнего дня, учась сам и уча других, «ни на один оборот, — по его собственному слову, — не сбавляя вращения ума и духа».

Пять крошечных способов, которыми нанонаука изменит нашу жизнь

Русский писатель Борис Житков написал в 1931 году рассказ Microhands , в котором рассказчик создает миниатюрные руки для выполнения сложных операций. И хотя это было почти 90 лет назад, эта сказка иллюстрирует реальные основы нанонауки, над которой работают сегодня исследователи.

Нанонаука – это изучение молекул размером в одну миллиардную метра. Для сравнения: толщина человеческого волоса составляет от 50 000 до 100 000 нанометров.При таком крошечном размере материалы обладают свойствами, которые лежат где-то между куском металла и отдельным атомом. Эта уникальная среда означает, что они могут стать очень реактивными и использоваться в качестве катализаторов.

Идеи, лежащие в основе нанонауки, часто легче понять, если рассматривать их просто с точки зрения того, как меняются свойства отдельного материала. Но область не ограничивается только этим: сейчас мы переходим в сферу медицинских методов лечения и транспортных средств, меньших, чем пылинка. То, что когда-то считалось научной фантастикой, быстро становится фактом.

1. Medi-Gels

В видеоиграх, таких как Bioware Mass Effect , игроки могут лечить травмы персонажей с помощью, казалось бы, чудесного medi-gel. Хотя это может не дать вам безграничной жизни или эпических приключений, которые могут дать видеоигры, существует реальный гель, который аналогичным образом может остановить артериальное кровотечение за секунды.

«Вети-гель» изготовлен из полисахаридных полимеров, содержащихся в клеточных стенках растений, которые при нанесении на раны могут имитировать структуру внеклеточного матрикса – сложной сети, в которой находятся клетки.Гель, по сути, действует как каркас для преобразования матрицы, стягивая ее обратно и останавливая кровотечение без какого-либо давления.

2. Исцеляющие молекулы

Действительно, заживление ран – ключевая особенность многих увлекательных сюжетных линий научной фантастики. Уже созданы ручные инструменты, похожие на кожный регенератор из «Звездного пути», для лечения травм. На наноуровне команда разработала гелевые наночастицы, нацеленные на определенный фермент (FL2), который замедляет миграцию клеток кожи к ранам.Они предположили, что снижение уровня этого фермента увеличит скорость заживления ран.

Однако доставка молекул Silencing RNA (SiRNA), необходимых для замедления фермента, обычно бывает затруднительной, поскольку незащищенные цепи РНК быстро разрушаются в организме. Таким образом, эти молекулы SiRNA были помещены внутрь наноразмерных гелевых оболочек, чтобы способствовать захвату и их транспортировке в клетки. Раны, обработанные таким образом, заживали в два раза быстрее, чем те, которые не лечили, при сохранении нормальной регенерации тканей.

3. Самовосстанавливающаяся техника

В фильме Терминатор 2 рассказывается о злом роботе, который может ремонтировать себя, «исцеляясь» за несколько секунд. К счастью, реальность далеко не так страшна, хотя мы близки к появлению технологии, которая сама себя исправляет.

Химики изобрели самовосстанавливающиеся полимеры из углеродного волокна, которые ломаются при приложении нагрузки, позволяя эпоксидной смоле просачиваться из материала и смешиваться с катализатором. Когда смола и катализатор соприкасаются, образуется прочный пластик с эффективностью заживления до 108%.Технология сравнима с заживлением синяка, но вместо того, чтобы лопнуть пару кровеносных сосудов, выделяется смола.

На базовом уровне это может означать, что нам больше не нужно беспокоиться о треснувшем экране телефона. Но он также может исправить крошечные трещины, которые образуются на самолетах во время полета, или даже заделать пулевые отверстия.

4. Гоночные микроавтомобили

В 1966 году кинозрители были поражены, когда экипаж подводной лодки был уменьшен до микроскопических размеров и введен в тело ученого в фильме « Фантастическое путешествие ». Хотя мы, конечно, и близко не подошли к тому, чтобы вводить крошечных человечков другим людям, ученые создали транспортные средства молекулярного размера, которые можно двигать в определенных направлениях.

В 2011 году ученый Бен Феринга сконструировал четырехколесный нанокар, состоящий из четырех молекулярных двигателей на шасси с углеродной цепью. С колесами размером всего 60 атомов и шириной более чем в 666 666 666 раз меньше, чем у болида Формулы 1, может быть трудно представить себе управление этими крошечными автомобилями, не говоря уже о гонках. Но в этом году состоится первая двухдневная гонка на наноавтомобилях.Команды будут соревноваться на трассе, полностью построенной из золота, атом за атомом. Дополнительные атомы будут размещены на поверхности, чтобы действовать как препятствия, которые участникам придется преодолевать.

5. Fantasy food

Роальда Даля «Чарли и шоколадная фабрика » за долгие годы вызвали у миллионов слюнки текут благодаря ярким описаниям необычных вкусов и изобретательных сладостей.

На самом деле, нет жевательных резинок со вкусом ужина из трех блюд – пока еще – или шипучки, от которой можно летать.Но производители продуктов питания работают над способами изменения вкуса и текстуры с помощью молекулярных технологий. Нанотехнологии уже много лет используются в продуктах питания – например, в эмульгаторах майонеза – но теперь ученые изучают, как их можно использовать для улучшения питания и улучшения эстетики обычных продуктов.

Австралийская пекарня Tip-Top использует нанокапсулы для добавления масла омега-3 в хлеб. Капсулы открываются только в правильной среде – в желудке – и поэтому могут принести пользу Омега-3 без неприятного вкуса.Аналогичным образом, такие компании, как Nestle и Unilever, также исследуют нанокапсулы для улучшения текстуры своей пищи.

Презентация «Борис Степанович Житков и его работы. Презентация «Борис Степанович Житков и его работы» Скачать презентации Борис Житков

Житков совершил кругосветное плавание. С. Маршак «Почта». Житков Борис Степанович. Больше всего он любил море и его работников – моряков. Незадолго до смерти Борис Житков начал работу над книгой.Книга для любителей дальних путешествий. Работает о Житкове. Всю жизнь Житкова интересовал вопрос: что такое смелость. Рассказы «Про слона» или «Бродячая кошка». Чуковский. Из воспоминаний К. Чуковского (друга детства).

«Ершов» – Ершов погиб. Петр Павлович Ершов. Тобольская гимназия. Продолжайте фразу. Иркутск. Музей и памятник. Море. Чьи слова. Мед. Санкт-Петербургский университет. Род композиций. О ком мы говорим? Конек-Горбунок.Викторина по сказке П.П. Ершов. Ерш борется. Русский композитор. Памятники Коньку-Горбунку. Современный читатель. Вдруг около полуночи лошадь заржала. Учился в Тобольской гимназии. Поэт. Портрет Елены Николаевны Ершовой.

«Чучело» – Мини-композиция. Предательство, подлость, жестокость, равнодушие, лицемерие, доброта. Пессимизм – это мировоззрение, проникнутое унынием и безнадежностью. Кульминация. Синквейн – это пятиконечная линия. Цель урока.Преступление – это опасное действие или бездействие. Опасный путь преступной жизни. Лена Бессольцева. Герои сказки.

«Сказка о Ершове« Конек-Горбунок »» – Герои. Ершов Петр Павлович. Народное творчество. Ершов. Пожилой человек. Сравнение сказок. Сказка о Ерше Ершовиче. Иван-царевич. Горбун. О дураке Емеле. Сивка-бурка. Царь-дева. Конек-Горбунок. Герои Конек-Горбунка.

«Евгений Евтушенко» – Биография.Всегда молодой. Работы Евтушенко. Евгений Евтушенко. Собственный оригинальный поэтический стиль. Поэтические тексты Евтушенко. Перл Харбор. Гуманистическая позиция Евтушенко. Душевный поэт. Всеми любимец Евтушенко. Пожалуй, самый яркий и, конечно же, самый читаемый русский поэт. Евтушенко – поэт открытых эмоций.

«Есенин и Толстой» – Сергей Александрович Есенин. Поэт. Чувства. Стихи. Если любишь, значит без причины. Если есть работа, то будет успех.Настроение автора. Лирическая поэзия. Литературное чтение. Нектар. Словарная работа. Алексей Константинович Толстой. Белл. Чтение пейзажных текстов. Групповая работа.

Жизнь и творчество Бориса Житкова. Житков Борис Степанович. (1882-1932)  Биография Б.С. Житков  Воспоминания К. Чуковского  Творчество писателя  Читаем книги Б. Житкова Борис Житков родился в 1882 году в Новгороде. Его отец был прекрасным учителем математики, а мать – прекрасной пианисткой.Борису было шесть лет, когда семья переехала в деревню к бабушке. Вскоре семья переехала в Одессу. Мальчику открылся новый сверкающий мир: море, порт, пароходы, белоснежные парусники. Они жили прямо в гавани, и корабли проходили мимо их окон. «Мы были годовалыми, учились в одном классе во 2-й одесской гимназии. Меня поразила его важность, так как я сам был очень подвижен и разговорчив, и во мне не было ни тени солидности.Он научил меня всему: французскому, завязывать узлы, узнавать насекомых и птиц, плавать, ловить птицеедов … … И он был очень счастлив, когда через двадцать шесть лет после разлуки появился на пороге. Борис остался со мной весь день. Он рассказывал детям разные морские истории. Собираясь уйти, я сказал: -Слушай, Борис, а почему бы тебе не стать писателем? Попробуйте описать приключения, о которых вы только что рассказали, выйдет хорошая книга! Через несколько дней он принес школьную тетрадь и вскоре убедился, что карандаш редактора тут ни при чем.Радость моя была безгранична: литература для детей и юношества обрела надежную силу в лице этого сорокалетнего моряка, кораблестроителя, математика, физика. К.И. Чуковский С.Маршак познакомился с Житковым как долгожданный друг. В то время Маршак возглавлял созданный им детский журнал «Воробей». Житков с необыкновенным энтузиазмом начал работать в журнале Маршакова. Житков – главный герой знаменитого детского журнала. Стихотворение Самуила Маршака «Почта» – Ростовский обычай Товарищу Житкову! – Обычай Житкова? Извините, такого нет! Я прилетел в Лондон вчера в семь четырнадцать утра.Житков за границу Несется по воздуху – земля внизу зеленеет. И после Житкова. В почтовом вагоне везут заказное письмо «Житков избегает навязчивой морали, но сам молодой и неопытный читатель четко различает в своих книгах борьбу со злом, с правдой, с ложью. Но предвзятая характеристика, не рекомендация автора, а поведение его персонажей в сложных и острых ситуациях дает нам представление об их чувствах и характерах.В моменты испытаний – во время шторма, аварии, метели – вы более четко видите, кто храбр, великодушен, великодушен, а кто эгоистичен, мелочен, труслив. Говорить о главном, о самых существенных качествах человека – дело настоящего великого писателя, а особенно детей. Борис Житков умел это делать ». Для написания этих рассказов одного таланта С. Маршака было недостаточно. Надо было жить той жизнью, которой жил Борис Степанович Житков. Борис Степанович окончил университет с дипломом химика, имел звание штурмана дальних плаваний, был кораблестроителем, говорил на десятке языков, мог ответить на любой вопрос, за все это его называли «живой энциклопедией». Очень простые, на первый взгляд, его рассказы стали плодом большой работы. Он сочинял их годами, вкладывая слово в слово, не записывая ни строчки. И только когда он был полностью отделен и навсегда закреплен в памяти, Борис Житков записал его – а это заняло один-два дня. Можно сказать, что его рука с детства тянулась к ручке, «перо к бумаге». Он издавал рукописные журналы. Он всю жизнь вел дневники. Иногда его письма представляют собой целые рассказы.Однажды Борис Степанович придумал в письмах длинный рассказ с продолжением для племянника. Еще он писал стихи: у него была целая записная книжка. К тому же он оказался прекрасным рассказчиком. И было о чем ему рассказать. Больше всего на свете он любил море и его работников – моряков, рыбаков, кочегар, портовых рабочих, механиков, капитанов малых и больших кораблей. Именно здесь, на море, лицом к лицу с природой, наиболее полно раскрываются хорошие и плохие стороны человека.Когда читаешь его рассказы на морскую тематику, часто обращаешься к толковому словарю для объяснения значений слов. Поэтому на уроках из слов, встречающихся в рассказах Б. Житкова, мы составили «Словарь морских выражений». Задно-носовая часть деки. Beydewind – когда корабль плывет так, что ветер дует почти в сторону носа корабля. Бизань – третья мачта, считая от носа. Брашпиль – это машина, которая используется для поднятия якоря.Бриз – это ветер, дующий с берега. Веревки, идущие от мачты в стороны. Шлем-мачта – это вторая мачта от носовой части. Дрейф-снос судна по ветру. Камбуз – кухня на корабле. Килуотер – так говорят, когда корабли идут гуськом. Кубрик – каюта генерал-матроса в носовой части корабля. Северо-западное направление почти прямое западное. Житков – мастер слова. Мастером называют человека, умело и творчески выполняющего свою работу. Мы называем Бориса Степановича Житкова мастером.Читая его книги, мы попадаем в мастерскую, богатую, элегантную, талантливую мастерскую слова. Кто из любопытства в детстве не разбирал свои игрушки? Что там – внутри, внутри барабана, паровоза, часов или парохода? Вы хотите знать, что искал мальчик в пароходе в рассказе «Как я ловил мужчин»? «Я все смотрел на пароход. И, наверное, в нем живут человечки. Маленький, размером с пароварку. Оказалось, что они должны быть чуть ниже спички.Наверное подглядывание. А когда никого нет дома, они выходят на террасу. Наверное, они поднимаются по лестнице на мачты. «То, что я увидел. Б. Житков создал множество книг для юного читателя, самая большая его заслуга – создание своеобразной энциклопедии для дошкольников« То, что я видел ».« Эта книга о вещах. Написала ее, имея в виду возраст от от трех до шести лет. Этой книги должно хватить на год. Пусть читатель в ней живет и растет. Еще раз предупреждаю: не читайте много! Лучше перечитайте сначала.«А сказки« Про слона »или« Бродячая кошка »мог написать человек, который не только любил животных, но и понимал их. Как тут не вспомнить, что у Бориса Житкова были и дрессированный волк, и умевший кошкой Дрессированный пудель проделал всякие уловки и понял (как утверждал Житков) двести слов. Житков снял отдельную комнату, где поселился со своими четвероногими друзьями: собакой, кошкой и маленьким волчонок, которого он решил приручить. И там, в клетке, медведь прошел мимо решеток и посмотрел на всех.Он похож на собаку. Только он толстый. И глаза очень маленькие и черные. «Из рассказа« Зоопарк »« Я видела большую клетку, и в ней гуляло животное, и волосы у него были до половины. А на спине короткое пальто. Только оно очень большое и желтое, а не черное. А он выглядел очень злобно … Это книга для тех, кто любит дальние путешествия и хочет стать героем. Ведь что происходит: Робинсон был взрослым, капитан Немо был взрослым, пятнадцатилетним капитаном Диком. Сэнд был почти взрослым.Но дети тоже хотят путешествовать да еще как! И вот Борис Житков написал книгу о ребенке, который отправился в путешествие по огромной стране, и рассказал об увиденном. И увидел льва в зоопарке, и Красную Армию на учениях, и медведя в лесу, и таинственную дзигу на веревочке. Недаром книга называется «Все о приключениях большого и малого» Ответы на вопросы викторины Иллюстрации к рассказам Б. Житкова Викторина по рассказам Б. Житкова. 1. Повесть «Вата». Что обнаружил таможенный инспектор в угольном карьере? 2. Какая задача была у Сеньки со своим другом? 3. Кто был мошенником? 4. Повесть «Коллапс». Как вы очистили дорогу от оползня? 5. Рассказ «На льдине» Сколько людей унесло на льдине? 6. Повесть «Белый дом». Почему в Белый дом не попали брат и Ниночка? 7. Повесть «Разиня». Кто помог Разину Саше найти корзину? 8. Повесть «Скат». Какую беду причинил старику скат? 9.Рассказ «Как пароход подняли со дна». Как пароход подняли со дна? 10. Как звали обезьяну в рассказе «Об обезьяне»? 11. Из какой книги Житкова можно узнать обо всем на свете? («Что я видел») 12. Как звали главного героя этой книги? Ответы на викторину 1. Повесть «Вата». Что обнаружил таможенный инспектор в угольном карьере? (Газеты, журналы) 2. Чем занимался Сенька с другом? (Доставить журналы) 3.Кто был мошенником? (Зуев) 4. Повесть «Коллапс». Как вы очистили дорогу от оползня? (С гидроцилиндром) 5. Рассказ «На льду» Сколько людей унесло по льду? (Восемь человек) 6. Повесть «Белый дом». Почему в Белый дом не попали брат и Ниночка? (Сесть на мель) 7. Рассказ “Разиня”. Кто помог Разину Саше найти корзину? (Собака) 8. Рассказ “Стингрей”. Какую беду причинил старику скат? (Разорвал ему живот) 9.Рассказ «Как подняли пароход со дна». Как пароход подняли со дна? (В бидоны накачивали воздух, подплыли и подняли с собой пароход) 10. Как звали обезьяну в рассказе «Об обезьяне»? (Яша) 11. Из какой книги Житкова можно узнать обо всем на свете? («Что я видел») 12. Как звали главного героя этой книги? (Алеша Почемучка) Литература 1. Черненко Г. Две жизни Бориса Житкова // Я знаю мир: Литература.Б.С. Житков. – М., 2000. -С .: 181184. 2. Житков Борис Степанович // Кто есть кто. – М. Слово, Олма-Пресс, 2003. – С .: 541543. 3. Любые издания книг Б. Житкова. 4. Ильчук, Надежда. Житков Борис Степанович. http: // www.bibliogid.ru/. 5. Б. Житков. «Что я видел». Рассказы и сказки Издательство “Веселка”, Киев, 1988 6. Материалы сайтов: http://www.biblioguide.ru, http://www.rgdb.ru, http://bookoliki. gmsib.ru

Номинация «Мультимедийные технологии в образовательном процессе начальной школы»

Презентация выполнена в виде литературной викторины, состоящей из 5 заданий: «Восстановить биографию», «Узнать из отрывка», «Зоопарк на природе», кроссворд «О каком герое идет речь?»

Проводится в форме соревнования между 2-мя командами.

Целевая аудитория: ребенка 9-10 лет.

Цель: Создание информационно-коммуникационной среды для обобщения и систематизации знаний биографии и произведений Б.С. Житков.

Задач:

Образовательные: в игровой форме обобщить знания учащихся о творчестве Б.С. Житков. Проверить возможность навигации по прочитанным произведениям. Расширить метапредметные связи (литературное чтение, окружающий мир, математика).

Развивающие: развивают логическое мышление и познавательные функции учащихся: внимание, память, воображение. Сформировать положительную мотивацию к обучению и активную жизненную позицию.

Образовательные: Прививают любовь и интерес к книгам. Развивайте навыки сотрудничества и уважайте мнение других.

Оборудование: компьютер , мультимедийный проектор.

Место использования: литературное чтение, внеклассная деятельность.

Эффективность и практическая значимость: данное занятие способствует созданию информационно-коммуникационной среды, отвечает требованиям современного урока, активизирует познавательную деятельность, создает комфортные условия для личностного и интеллектуального роста каждого участника.

Приложение 1. Презентация.

Приложение 2. Викторина.

Борис Степанович Житков (1882-1938)

Отец был учителем математики в Новгородском пединституте,

Мать – пианистка.

Детство провел в Одессе. Начальное образование получила дома, затем окончила среднюю школу. Во время учебы он сдружился с К.И. Чуковский.

Ему не было и десяти лет, но он уже великолепно плавал, нырял, в одиночку плыл на лодке далеко в море, вызывая зависть у соседских мальчишек. Никто из его одноклассников не умел лучше и быстрее вязать морские узлы, грести, предсказывать погоду, узнавать насекомых и птиц. Ему всегда нравились простые и смелые люди, не боящиеся никаких трудностей и опасностей.

Воля и упорство помогли ему освоить многие профессии. Житков работал химиком, кораблестроителем и даже штурманом-дальнобойщиком. Он осуществил свою мечту: побывал во многих городах и странах мира, совершил кругосветное плавание и научные экспедиции.

Но Борис Житков не собирался становиться писателем.

Он просто прославился среди знакомых как прекрасный рассказчик. Однажды по запросу

К.И. Чуковский Житков записал один из своих рассказов.

Это решило его судьбу.

Все, о чем писал Житков, довелось увидеть в жизни своими глазами

или сделать самому.

Вот почему его рассказы так увлекательны.

С первых же строк читателей беспокоит, смогут ли пассажиры перевернутого корабля

во время шторма парусника

(рассказ «Шквал») вынуть компас из корпуса. пароход, захваченный предателями («Компас»), позволит дикой кошке привыкнуть к человеку и подружиться с собакой («Бродячая кошка»).И Борис Житков рассказал нам немало таких правдивых историй о милосердии человека к «братьям нашим меньшим» – животным.

Житков умер от рака легких

Похоронен на Ваганьковском кладбище.

1. Русский и советский писатель
2. писатель
3. педагог
4. путешественник
5. исследователь
6. Интересный факт:

Борис Житков – главный герой известного детского стихотворения Самуила Маршака

– Изготовлен на заказ из Ростова
Для товарища Житкова!
– Кастом для Житкова?
Извините, такого нет!
– Где этот гражданин?
– Вчера прилетел в Берлин.

Житков за границей
Несется по воздуху –
Земля внизу становится зеленой.
И после Житкова
В почтовом вагоне
Везут заказное письмо.

• Борис Житков стал прототипом одного из главных героев фильма «Оглянуться на мгновение назад». (1984, Одесская киностудия, реж. Вяч. Колегаев), играет актер Виктор Проскурин (и его друг К.И. Чуковский – Олег Ефремов). Уже по этому факту можно сказать, что он был интересным и необычным человеком.Но это слишком мало, чтобы его охарактеризовать. Если попытаться сделать это вкратце, то можно сказать, что это был человек-приключение, с незаурядными талантами и необычайной судьбой.

• Борис Житков родился 30 августа 1882 года в Новгороде; Его отец был учителем математики, мать была пианисткой.
• В 1924 году Житков начал издавать и вскоре стал профессиональным писателем. Богатый жизненный опыт и впечатляющие знания во многих сферах деятельности отражены в рассказах писателя – о науке.Житков писал о разных профессиях.
• Житков был:

1. организатор театра теней
2. автор незаконченной книги « История корабля»
3. цикл « Техника рассказов» для молодежи

Произведение Житкова, классика русской детской литературы, которого также можно считать основоположником научного и художественного жанра в детской литературе, оказавшего значительное влияние на многих детских писателей.

Подумайте и ответьте в конце своего рассказа, действительно ли произведение Житкова является классикой русской детской литературы?

• Житковские герои часто оказываются в экстремальных ситуациях. Об этом цикле «На воде», «Над водой», «Под водой», «Механик Салерно» и многих других, о которых вы узнаете дальше

• Цикл детских рассказов «Что я видел»

Главный герой цикла – любознательный мальчик «Алеша-Почемучка», прототипом которого является сосед писателя по коммунальной квартире Алеша Некрасов.

(видео «почему слон») 0: 21-0:50. («… их зовут Алеша»)

Самой сложной задачей для писателя было построить рассказ с точки зрения четырехлетнего мальчика. Хорошо понимая условность такой формы, Житков увидел в ней гарантию доступности для детского восприятия.

Речь Маленького Алеши богата яркими сравнениями, неожиданными сопоставлениями

Так описывается радиовышка, например:

«И очень далеко – башня. Только из лент. Все насквозь видно. «

О вестибюле в отеле сказано:

«Комната большая, большая. Пол блестит, как лед. И очень скользко. И коврики на полу, как дорожки в саду. «

• Цикл детских рассказов «Что случилось»

Речь идет об экстремальных происшествиях. При этом все они из разряда «случившегося»: наводнение на реке, пожар на корабле, оползень в горах, метель в тундре.Люди попадают в плен разворачивающихся стихий и, казалось бы, обречены на смерть. Однако герои Житкова не спешат складывать руки: в самых тяжелых условиях они продолжают выполнять свой долг. Их действия – настоящий подвиг. Например, работа «Потоп»

• Капитан биржи самоотверженно спасает людей от угрозы наводнения, пока угроза нависла над его домом. Но родственники капитана спаслись – о них позаботились и посторонние.Успешное разрешение драматической ситуации – не случайность, а закон жизни.

(аудиозапись Потопа 2:38)

эти строки скрывают весь смысл работы взаимопомощи.

• Еще одно произведение из цикла «Что случилось» – рассказ «Как я ловил человечков»

Написано от имени ребенка. События в нем переплетаются в двух плоскостях – реальной и мнимой. В реальном мире над мальчиком висит запрет бабушки: нельзя трогать модель парохода, считающуюся семейной реликвией.В воображаемом мире пароход становится настоящим кораблем с живым экипажем.

Ребенок полностью захвачен погоней за воображаемыми людьми. Он изобретает разные способы застать их врасплох, а когда это не удается, в азарте игры ломает пароход. Чувство глубокого разочарования усугубляется сознанием непоправимой вины. И это вызывает симпатию к герою, несмотря на то, что это серьезный поступок. Отказываясь от морализаторства, Житков показывает, что в детской игре раскрываются ценные качества личности ребенка: активность, настойчивость, смекалка, любознательность.

• Например, рассказ «Про слона»

История рассказана моряком-дальнобойщиком, который совершил путешествие в Индию на корабле. Несмотря на то, что слон занимает в повествовании главное место, фигура рассказчика играет важную роль. Как ребенок, он сгорает от нетерпения, ожидая встречи с экзотическим животным.

Рассказчик, как ребенок, радуется осуществлению своей мечты. История заканчивается эпизодом, в котором работа слонов описывается как изнурительная, подавляющая работа.Такое отношение к животному вызывает болезненное чувство, которое омрачает радость встречи. Не экзотика, но на первый план выходит человечество.

• Еще один рассказ из цикла про животных «Мангуст»

Это правдивая история о приключениях и подвигах двух веселых и отважных мангустов на большом корабле. Поведение необычного животного описывается как забавная игра, в которую в детстве вовлечен взрослый. При этом рассказчик остается внимательным наблюдателем, знающим, что общение с животными требует от человека терпения.ухмылка уступает место уважению, когда речь идет о ловкости и бесстрашии мангуста перед лицом змеи. Последний эпизод рассказа – воображаемая смерть одного из мангустов. Ее возвращение к жизни вызывает у окружающих искреннюю радость.

(аудиозапись мангуста в 14:08. «… они ее так сильно любили»)

Этот вывод истории говорит о торжестве благотворительности.

Наряду с В. В. Бианки и Е. И. Чарушиным, Борис Житков считается основоположником научно-художественного жанра в детской литературе.Его творчество оказало значительное влияние на многих детских писателей.

1. Стиль рассказов необычный – это остросюжетные повести, написанные в форме «жизненного происшествия», обычно драматического.
2. Произведения Житкова насыщены действием, он часто использует форму беседы с читателем, всегда пишет образно и четко.
3. Задача творчества Житкова – дать детям полезную информацию и воспитать в них лучшие человеческие качества.

• Вот слова Маршака о Борисе Житкове.

Выделите главное и запишите в блокнот.

• Теперь проверьте, все ли вы записали
• Улица Бориса Житкова (Киев) названа в честь русского детского писателя Бориса Степановича Житкова. Название 1957 г.

Пуговицы и человечки. – Реж. М. Новогрудок. СССР, 1980.

Почему слоны? – Реж. М. Новогрудок. СССР, 1980.

Пудя.- Реж. И. Воробьева. СССР, 1990

• Изучение творчества писателя в начальной школе

Просмотреть содержание документа

Борис Степанович Житков (1882-1938)

• Русский и советский писатель
• писатель
• просветитель
• путешественник
• исследователь
• автор популярных приключенческих рассказов и рассказов, произведений о животных

Интересный факт:

Борис Житков – главный герой известного детского стихотворения Самуила Маршака

«Почта».

На заказ из Ростова Товарищу Житкову! – Кастом для Житкова? Извините, такого нет! – Где этот гражданин? – Я вчера прилетел в Берлин. Житков за границу Несется по воздуху – земля внизу зеленеет. И после Житкова. В вагоне перевозится заказное письмо.

Борис Житков стал прообразом одного из главных героев фильма «Оглянуться на мгновение назад». (1984, Одесская киностудия, реж. Вяч. Колегаев), играет актер Виктор Проскурин (и его друг К.И. Чуковский – Олег Ефремов).

Уже по этому факту можно сказать, что он был интересным и необычным человеком. Но это слишком мало, чтобы его охарактеризовать. Если попытаться сделать это вкратце, то можно сказать, что это был человек-приключение, с незаурядными талантами и необычайной судьбой.

Борис Житков родился

в Новгороде;

Его отец был учителем математики, его мать была пианисткой.

Детство провел в Одессе .

Начальное образование получил дома, затем окончил среднюю школу.

Во время учебы подружился с К.И. Чуковский

После гимназии поступил на естественный факультет Новороссийского университета, который окончил в 1906 году.

Затем с 1911 по 1916 год учился на кораблестроительном факультете Санкт-Петербургского политехнического института.

В 1924 году Житков начал издавать и вскоре стал профессиональным писателем.

Богатый жизненный опыт и впечатляющие знания во многих сферах деятельности отражены в рассказах писателя – о науке.Житков писал о разных профессиях.

Житков был:

• организатор театра теней
• особая серия книг для неграмотных
• автор незаконченной книги « История корабля»
• цикл « Техника рассказов» на имя молодежь

Творчество Житкова, классиков русской детской литературы , которого также можно считать основоположником научного и художественного жанра в детской литературе, оказавшего значительное влияние на многих детских писателей.

Герои Житкова часто оказываются в экстремальных ситуациях. Об этом циклы «На воде», «Над водой», «Под водой», «Механик Салерно» и другие.

Все, о чем писал Житков, ему довелось увидеть в жизни своими глазами.

Вот почему его рассказы так увлекательны.

Цикл детских рассказов «Что я видел»

Главный герой первого цикла – любознательный мальчик «Алеша-Почемучка», прототипом которого является маленький сосед писателя по коммунальной квартире Алеша Некрасов.

«Что я видел»

Автор увлекательно рассказывает о ярких впечатлениях детства: о поездке на поезде в Москву, о посещении Московского зоопарка, о морской прогулке в Крым. Красочно описывает увиденную природу, людей и животных, которых встретил.

Алеша богатая речь:

• ярких сравнений
• неожиданных сравнений

Красный командир Цветочное мыло В горах Как Саша напугал свою мать Борода Как мальчик тонул Гармония Огонь Потоп Как утонул пароход Как подняли пароход со дна Огонь в море На льдине Почта Приключения “Партизан” Коллапс Дымовой конек Разиня Белый дом Как я ловил человечков Путешествие храброго Ван Гугена

Цикл детских рассказов “Что случилось”

Рассказы для дошкольников с невообразимыми жизненными ситуациями. Истории не только рассказывают о разных случаях, но и объясняют, как правильно себя вести и чего не делать.

«Наводнение»

из сериалов «Что случилось» и «Помощь идет»

Капитан биржи самоотверженно спасает людей от угрозы наводнения, пока угроза нависла над его домом. Но родственники капитана спаслись – о них позаботились и посторонние. Успешное разрешение драматической ситуации – не случайность, а закон жизни.

«Как я ловил человечков»

из цикла «Что случилось»

Написано от имени ребенка. События в нем переплетаются в двух плоскостях – реальной и мнимой. Ребенок полностью захвачен погоней за воображаемыми людьми. Он изобретает разные способы застать их врасплох, а когда это не удается, в азарте игры ломает пароход.

Житков показывает, что детская игра раскрывает ценные качества личности ребенка:

• активность
• упорство
• смекалка,
• любознательность

Рассказы Бориса Житкова о животных – это короткие рассказы о взаимоотношениях человека и животных. Житков описывает различные документальные примеры спасения людей животными, их преданность, крепкую дружбу и не менее сильную привязанность.

Истории животных:

Бродячая кошка

Девушка Катя

Как слон спас хозяина от тигра

Кружево под елкой

Мангуста

Охотник и собаки

Об обезьяне

О слоне

Храбрая утка

«Про слона»

Из цикла рассказов о животных

Рассказ рассказывает моряк-дальнобойщик, совершивший путешествие в Индию на корабле.Как ребенок, он сгорает от нетерпения, ожидая встречи с экзотическим животным.

История заканчивается эпизодом, в котором работа слонов описывается как изнурительная, утомительная работа.

Это выходит на первый план в истории. человечество

«Мангуст»

Из цикла рассказов о животных

Правдивая история о приключениях и подвигах двух веселых и отважных животных – мангуста на большом корабле.

Поведение необычного животного описывается как забавная игра, в которую в детстве вовлечен взрослый.

Последний эпизод рассказа – воображаемая смерть одного из мангустов. Ее возвращение к жизни вызывает у окружающих искреннюю радость.

Конец рассказа говорит о торжестве благотворительности.

Житков умер в 1938 году.

Похоронен на Ваганьковском кладбище. Его наследие насчитывает более 500 работ.

Вместе с В.В.Бианки и Е.И. Чарушин, Борис Житков считается основоположником научного и художественного жанра в детской литературе. Его творчество оказало значительное влияние на многих детских писателей.

• Рассказы написаны простым и понятным языком, с помощью которого автор стремился передать как можно больше впечатляющих знаний, полученных им в течение своей жизни и работы.
• Стиль рассказов необычный – это остросюжетные повести, написанные в форме «футляра из жизни».”
• Тема подвига тесно связана с идеей взаимопомощи.
• Слова« Помощь идет »могут быть эпиграфом ко многим рассказам Житкова

Произведения Житкова насыщены действием, он часто использует форму беседы с читателем, всегда пишет образно и четко.

Задача Житкова – дать детям полезную информацию и воспитать в них лучшие человеческие качества.

«Житков избегает навязчивой морали, но сам молодой и неопытный читатель четко различает в своих книгах борьбу со злом, между правдой и ложью.Но предвзятая характеристика, не рекомендация автора, а поведение его персонажей в сложных и острых ситуациях дает нам представление об их чувствах и характерах. В моменты испытаний – во время шторма, аварии, метели – вы более четко видите, кто храбр, великодушен, великодушен, а кто эгоистичен, мелочен, труслив.

Говорить о главном, о самых существенных качествах человека – дело настоящего, великого писателя, а особенно детей. Борис Житков умел это делать »

С.Маршак

Ваша запись должна содержать следующее:

• Избегает навязчивой морали
• В его книгах идет борьба со злом, правда – со ложью.
• Поведение его персонажей дает представление об их чувствах и характерах
• Есть темы бури, крушения, метели
• Восхищает такие качества, как отвага, щедрость, щедрость
• Тыкает веселье над такими качествами, как эгоизм, мелочность, трусость
• Умел говорить о главном, о самых существенных качествах человека

• В честь Русский детский писатель Борис Степанович Житкова имени улица Бориса Житкова (Киев).Название 1957 г.

• Созданы мультфильмы по рассказам Житкова из цикла «Что я видел»:

Пуговицы и человечки. – Реж. М. Новогрудок. СССР, 1980.

Почему слоны? – Реж. М. Новогрудок. СССР, 1980.

Пудя. – Реж. И. Воробьева. СССР, 1990

«Оглянись ненадолго» / «Я жил тогда» (1984, Одесская киностудия, реж. Вяч. Колегаев), играет актер Виктор Проскурин

В 1967 году на киностудии «Мосфильм». Реж. А. Сахаров и А. Светлов. по рассказам «Гибель», «Вата» и «Компас» был поставлен фильм «Морские сказки».

В 1968 году на Одесской киностудии. Реж. С. Говорухин. По рассказу Б. Житкова «Салерно-механик» был поставлен фильм «День ангела».

В 1975 году на киностудии. Горького. Реж. Э. Бочаров. по рассказам Б. Житкова был поставлен фильм «Буря на суше».

Изучение творчества писателя в начальной школе

Чаще всего учителя начальной школы используют произведения Бориса Житкова на внеклассных уроках чтения и во внеклассной деятельности, когда тема взаимоотношений между людьми, тема гуманного, заботливого отношение к животным, а также тема отношений между людьми и животными (помощь друг другу, жизненные ситуации, интересные моменты, которые могут случиться с каждым).

название учебника

название учебника

произведения

Литературное чтение учебного комплекса «Гармония»

Родная речь «Школа России»

Отважный утенок, Галка

Родная речь «Школа России»

Как я ловил человечков

Спасибо за внимание!

Как я охотился на маленьких товарищей.

Octavo, белая ткань с слепым тиснением (твердая обложка), позолоченные буквы, [60] с.Near-Fine, с намеком на лисицу на обложках и краях страниц, в очень хорошем суперобложке с вырезом по цене и защитной одеждой. Первая иллюстрированная книга Зелинского для детей. Из куртки: На полке в бабушкином доме стоит корабль с полосатой дымовой трубой, веревочными лестницами и винтом, похожим на небольшую медную розу. С того момента, как Борис видит это, он очарован … Джемма Бидер представила трогательный и изящный перевод незабываемого рассказа Бориса Житкова. Красиво составленные и богато детализированные иллюстрации Пола Зелинского вызывают то визуальное очарование, которое лежит в основе рассказа.

Название: Как я охотился на маленьких товарищей. Перевод с русского Джеммы Бидер. Иллюстрировано Павлом О. Зелинским.

Автор ФИО: Житков Борис. [Зелинский, Пол О.; илл.].

Место публикации: Нью-Йорк: Dodd, Mead & Co. , (1979). Первое издание.

Категории: Детская литература

Номер продавца: 12881scs

Детские книги | Книги | Балкан.

Искать в категории

Все Коллекционные предметы Военные предметы Лезвия Оружие, боеприпасы Униформа, аксессуары Эмблемы, Знаки Шлемы Столовые, Рюкзаки Бытовая техника, Инструменты Военные книги, каталоги Другие монеты, Банкноты Монеты Банкноты Монеты Фишки Запасы, Акции Каталоги, Папки с литературой, Хранение Прочее Филателия Почтовые марки Почтовые открытки Почтовые конверты Телеграммы Каталоги, Литературные папки, Хранение Другие Медали, Ордена, Таблички Значки Города, Гербы Космос, Авиация Личности Награждающие Организации Спортивный Туризм Годовщина Другой национальности, Вышивка фольклорной одежды, Скатерти Коврики, Ковры, Пряжки для ремней, Ремни Браслеты Четки Религия Другие игрушки, Модели Модели, Масштабные копии Куклы Статуэтки Прочие инструменты и ножи Старые ножи Топоры, тесаки Бритвы Ножницы Открывалки, штопоры Плотницкие инструменты Сельскохозяйственные инструменты Медицинские инструменты Шариковые ручки, чернильницы Прочее Старая техника и устройства Весы Лампы, фонари Мельницы Пишущие машинки Радио и телевизоры Телефоны Камеры Швейные машины Утюги Другое Виниловые пластинки Телефонные карточки Флаги, баннеры Предметы для курения Курительные трубки Зажигалки Спички Пачки сигарет Пепельницы Портсигары Другое Бумажные изделия Старые фотографии Программы, Брошюры Календари Автографы Билеты Этикетки Картины жевательной резинки Другое Металлические изделия Посуда, Сосуды Столовые приборы Подсвечники Коробки Вазы, Призовые чашки Фигурки, Искусство Панели Тарелки Замки, Ключи Колокольчики Другие изделия из фарфора Статуэтки, Статуэтки Тарелки Миски, Подносы Стаканы, Кружки Кувшины Вазы Наборы подсвечников, Наборы столовой посуды Прочие изделия из стекла Аптекарская посуда Фигурки, Пресс-папье Фляги, Бутылки, Банки Чашки, Миски для фруктов Очки, Кружки Кувшины Наборы Вазоны, Подсвечники Наборы столовой посуды Прочие изделия из дерева Антикварная мебель Ящики, Сундуки Статуэтки, Художественные панно Посуда, корзины, бочки Прочие изделия из кожи Керамика Окаменелости, минералы, Камни Прочие ювелирные изделия, Часы Ювелирные броши, Иглы Браслеты Ожерелья, Комплекты цепочек Медальоны, Подвески Серьги Кольца Запонки Древние украшения Драгоценные камни Шкатулки Прочее Карманные часы Настольные часы Wris t часы Настенные часы Запчасти, аксессуары Другое искусство, Музыкальные картины Черно-белые рисунки Рисунки Карикатуры Репродукции скульптур, Плакаты Гобелен Резьба по дереву Иконы Музыкальные инструменты Музыкальные фильмы Другие книги Художественная литература Детские книги Публицистика, Биографии Публицистика Биографическая литература Повествовательная документальная литература Путевые заметки Другая культура, Искусство Мистицизм, The Восток, Религия Астрология Мистицизм Восточные учения, Йога Религиозные книги Другое Природа, Наука, Технологии Наука Техника, Технологии Компьютеры и Интернет Популярная наука Сельское хозяйство Другая еда, Травы, Кулинария Кулинарные книги Здоровое питание Травы, Альтернативная медицина Бизнес, Экономика, Юриспруденция Бизнес и экономика Юридические книги Другие справочники, Словари Карты, Атласы Карты Атласы Справочники Учебники Журналы, Газеты Книги до 1945 г. Канцелярские товары Другая электроника, Бытовая техника Компьютеры Планшеты Ноутбуки Настольные компьютеры Сетевые устройства Воспоминания Периферия, Аксессуары Запчасти, Компоненты Другие телефоны, GSM-телефоны GSM Аккумуляторы, Зарядные устройства Чехлы, Защитные аксессуары Аксессуары, Запчасти Стационарные телефоны Другая фототехника, Оптика Бинокли Лупы, микроскопы Объективы Цифровые фотоаппараты Прочее Аудио, видео, ТВ DVD, Видео MP3 / MP4 плееры Аудио и Hi-Fi системы Видеокамеры Телевизоры Колонки, наушники Усилители, Эквалайзеры Прочее Мелкая бытовая техника Крупная бытовая техника Игровые приставки Весы Фонари, прожекторы Аккумуляторы, Электропитание расходные материалы Запчасти, кабели Электронный лом Прочие товары для дома, садового инвентаря и обустройства дома Elect rical инструменты Ручные инструменты Другие домашние животные Мебель Освещение Столовая посуда, Наборы Комфортные одеяла, Подушки Коврики, Коврики Скатерти, Салфетки Украшение Другое Гигиена Цветы и сад Другие авто-мото-веломобили Легковые автомобили Шины, диски Фары, фары Запчасти Аксессуары Другие велосипеды Запчасти для велосипедов Другие мотоциклы Мотоциклы , Мотопеды Запчасти для снаряжения Другой спорт, Развлечения Охота, Рыбалка Аксессуары для охоты Ножи Аксессуары для рыбалки Другое Кемпинговое снаряжение Развлекательные игры Боевые виды спорта Водные виды спорта Зимние виды спорта Теннис Фитнес, Бодибилдинг Другая мода, Аксессуары для одежды Ремни Модные сумки Кошельки, Кошельки Дорожные и спортивные сумки Солнцезащитные очки Головные уборы, Шарфы Другая одежда Нижнее белье, Купальники-Дамы Нижнее белье, Мужские купальники Блузки Короткие штаны, Шорты Ночные рубашки, Брюки-накидки, Джинсы Юбки Свитера, Кардиганы Рубашки Платья Костюмы, Пиджаки Спортивная одежда Футболки, Майки Куртки, Пальто Другая обувь Ботинки, Ботинки Ботинки Сандалии, Тапочки Спортивная обувь Прочие Прочие товары для детей Игрушки Детская одежда Детская обувь Детские аксессуары Коляски Детские кроватки, Мебель Прочие сувениры, Подарки Ключницы Сувенирные лезвия Магнитные сувениры Деревянные сувениры Металлические сувениры Стекло, Керамические флажки, Знаки Другое Другие категории Косметика, Здоровье Косметика Парфюмерия Товары для здоровья и красоты Другое Торговое оборудование Охрана и безопасность Системы безопасности Товары для самозащиты Другое Более 18 Эротическая литература Секс-аксессуары Другое Все остальное Аукцион тест

»Пол О.

Каждая история – это разные переживания, несущие в себе собственные чувства и ассоциации. Когда я читаю рассказ, чтобы проиллюстрировать его, я хочу запечатлеть чувства – схватить их и удержать, потому что они могут быть мимолетными, – и выяснить, как создавать изображения, которые поддерживают и усиливают их.Эта проблема требует абстрактных решений (качество линий, своего рода пространство, соотношение цветов), что часто означает игру с новыми и разными материалами: карандаш, пастель, масло, бумага, холст, чертежная пленка, дерево. Но все чаще я провожу время, просто думая о чувствах в этой истории.

Часто эти чувства приходят ко мне как своего рода аромат, я знаю, что, когда я вызываю свои самые ранние воспоминания, то, что я помню, что я видел и слышал, сопровождается ароматным ощущением того, что я чувствовал, когда я был там и вижу, что это – это обычно прекрасное чувство, принадлежащее целому опыту, способ, которым запах комнаты может стать целым ощущением комнаты. Несколько лет назад я читал своей дочери книгу Бабара во второй или третий раз, когда внезапно иллюстрация (домики обезьян на дереве) вызвала утерянную память.

Это было просто воспоминание об той же странице, но такой, какой я видел ее в детстве. Мало того, что грубость рисунка отпала в этом детском взгляде, и эскизные детали превратились в нечто невероятное, но вся сцена была окутана неким воздухом, имела особое качество. Внезапно Я смог дышать, обонять и пробовать этот мир.Точно так же с каждым новым текстом , , , , я хочу понять его вкус и показать его на картинках.

Когда я впервые выучил песню «Колеса в автобусе», я понял, что хочу когда-нибудь проиллюстрировать ее (я уже закончил детский сад и уже иллюстрировал книги). Мой буквальный разум тут же подсказал книгу, в которой движущиеся части автобуса действительно могли бы двигаться. Но как должны выглядеть картинки? Песня немного напомнила мне жевательную резинку: она была сладкой и упругой. Картинкам нужно было много ритма и чувство, что вы во что-то вонзаете зубы. Я подумал, что густая масляная краска может вызвать такое жевательное ощущение. И палитра цветов, которую я в конце концов придумал, я думаю, доставляет такое же удовольствие, как и сладости. Также было физическое удовольствие от нанесения краски и от того, как цветные карандаши иногда пробиваются сквозь влажные масла. В целом аромат сильный и полный энергии. Я надеюсь, что картинки более питательны, чем жевательная резинка.

Чудесный слух Лора Сигала дал «История миссис Ловрайт» и «Мурлыканье ее кошки» острую квалификацию. Я думаю, возможно, о маринованных огурцах, которые кислые, восхитительно ароматные и почему-то непреднамеренно смешные. В поисках способов сделать эти ощущения наглядными, я увидел все вытянутые формы и острые углы. (Конечно, не так, как выглядит соленый огурец, а как, я думаю, вкус маринада будет выглядеть как ). Миссис Ловрайт была настолько неудобной человеком – холодной женщиной, тщетно пытающейся сделать все уютнее, обнимаясь с невольным человеком. Кот.Рисунки выполнены цветным карандашом; в отличие, скажем, от акварели, его линия имеет подходящую остроту.

Я использовал акварель, а также непрозрачную акварель и пастель для книги Мирры Гинзбург «Спокойной ночи », «Солнце спит за холмом». Этот напевный текст, кажется, вдыхает запах летней ночи. Мягкие и постепенно темнеющие, акварельные рисунки приобрели тонкую дымку цвета, состоящую из пастели, натертой на большой палец и размазанной по бумаге. Лучшие фотографии были сделаны, когда мы сидели дома для друзей в деревне, где ночь наступала медленно, и я был один, чтобы чувствовать изменения цвета, звуков и запахов в воздухе

Это была попытка привнести немного реальной жизни. опыт в освещении текста.Рисунок Румпельштильцхен был попыткой создать чисто воображаемый мир. Он требовал своего рода совершенной красоты: гладкие поверхности, помещенные в ясный свет, напоминающие картины Северного Возрождения. Они были нарисованы множеством прозрачных слоев тщательно нанесенной масляной краски, и я разработал свой собственный вариант техники. Мне бы хотелось нарисовать, как оно выглядит внутри драгоценного камня – ярким и неподвижным, возможно, без запаха.

Кажется, с каждой книгой я ставлю себе задачу изобретать новый способ работы для достижения различного эффекта.Мне интересно, почему на три четверти прохождения каждого проекта уходит так много времени, прежде чем рисунок начал течь. Трудно вспомнить постфактум, сколько проб и ошибок – и ошибок и ошибок – приходится на самую раннюю стадию работы по иллюстрации: улавливать аромат текста и выяснять, как уловить его для глаз.

«Будем, не так ли?» Рассказ о 21 июня утомляет

Все ограничения будут сняты 21 июня? Не так ли? Будет ли ваша свадьба удачной или нет? Сможете ли вы вернуться к работе или нет? Идет перетягивание каната, и мы морально истощены.

В то время как некоторые политики, похоже, думают, что «разблокировка» Англии состоится, как и планировалось, ученые кричат ​​с крыш, что ее нужно оттеснить. В то же время наши собственные чувства по этой теме висели на волоске.

Многие люди затаив дыхание ждут, чтобы снова открыть свой бизнес и вернуться к работе. Другим просто не терпится вернуться к некоторому чувству нормальности: посещение ночного клуба, фестиваль или футбольный матч.

Психотерапевт Софи Харрис также кивает тем, кто ждет свадьбы, кто воздерживается от рождения детей до самой свадьбы, и всю жизнь кажется, что они полностью остановились.Для стольких людей все висит на волоске, и риторика «мы / не будем» только усугубляет ситуацию.

Член Директории терапевтов и консультантов Шелли Тречер имеет клиентов, которые нервничают по поводу повторного открытия, но в то же время разочаровываются в изоляции – дихотомия, с которой сталкиваются многие.

«Существует также нервозность по поводу непредсказуемости всего этого, – говорит она. «Многие испытывают отчаяние из-за того, что что-то никогда не изменится». И неудивительно, что они так себя чувствуют, учитывая, что это третья блокировка, из которой медленно выходит Великобритания.

В прошлом году мнения политиков и ученых по вопросам Covid разошлись. Мы снова и снова наблюдаем, как это проявляется в масках, открытии школ и ограничении свободы. Эти постоянные перемены были «одним из величайших источников стресса» для людей, которые следят как за наукой, так и за политикой, – говорит терапевт Грейс Уорик.

А так народ застрял. Вы читаете все, чтобы быть в курсе новостей, и сталкиваетесь с разными рассказами о том, выйдем ли мы из изоляции или нет? Или избегать этого – и оставаться в неведении относительно того, что может произойти?

По мере приближения даты – ожидается, что Борис Джонсон подтвердит, что произойдет 14 июня, – важно быть честным с самим собой в том, что вы чувствуете.«Чтобы справиться с ситуацией, многие из нас нормализовали ситуацию, в которой мы находимся, – говорит Уорвик. «Мы должны признать, что это сказалось на многих вещах, и, где это возможно, отдыхать и быть добрыми к себе».

Если повествование «мы / не будем» начинает утомлять ваше психическое здоровье, «было бы полезно значительно ограничить потребление новостей», – говорит Харрис. Некоторым может быть полезно установить лимит, которого следует придерживаться, например, один раз в день или один раз в неделю.

Постарайтесь сосредоточиться на том, что вы можете контролировать, а не на том, что вы не можете.«Человеческий мозг склонен к определенности и ясности», – сказала психотерапевт Люси Бересфорд HuffPost UK. «Если мы этого не понимаем, мы часто это делаем. Вот как возникают ошибочные мысли или предположения, но они не всегда помогают ».

Если вы боретесь с повседневными делами, Бересфорд посоветовал: «Поддерживайте распорядок дня, ешьте питательную пищу и хорошо спите. Будьте благодарны за мелочи своего дня и постарайтесь как можно больше сосредоточиться на текущем моменте ».

Если вы обнаружите, что отклоняетесь от «худшего сценария», постарайтесь отвлечься от этих мыслей, чтобы они не стали слишком навязчивыми или мешающими.И если разблокировка 21 июня состоится и вы беспокоитесь о том, что это значит для вашего здоровья или здоровья вашей семьи, Тричер советует не торопиться и делать только то, что вам удобно.

Мы знаем, что Covid чаще распространяется в переполненных помещениях с плохой вентиляцией. Чем дольше вы проводите в таких местах, тем выше риск Covid. Если вам удастся избежать этих факторов – при этом сохраняя социальную дистанцию, вымойте руки, наденьте маску – это поможет вам оставаться в безопасности. «Все отзывы разные и одинаково обоснованные.Делайте только то, что вам удобно », – говорит она.

«Ключевым моментом является переориентация на то, что лучше для вас, а не на то, что решают другие. Обычно мы думаем, что все остальные справляются лучше, чем мы, и думаем, что должны соответствовать другим. Скорее всего, миллионы чувствуют то же самое ».

Рассказ Чуковского. Корней Чуковский

«О детских писателях часто говорят: он сам был ребенком.Это можно сказать о Чуковском с гораздо большим основанием, чем о любом другом авторе »(Л. Пантелеев« Седовласый ребенок »).

Увлечение детской литературой, сделавшее Чуковского известным, началось сравнительно поздно, когда он уже был известным критиком: свою первую сказку «Крокодил» он написал в 1916 году.

Затем появились и другие его сказки, которые сделали его имя чрезвычайно популярным. Сам он писал об этом так: «Все остальные мои произведения настолько омрачены моими детскими сказками, что в сознании многих читателей я, кроме« Мойдодыров »и« Муха-Цокотух », вообще ничего не писал.«На самом деле Чуковский был журналистом, публицистом, переводчиком, литературным критиком. Однако давайте бегло взглянем на его биографию.

Из биографии К.И. Чуковский (1882-1969)

I.E. Репина. Портрет поэта Корнея Ивановича Чуковского (1910)
Настоящее имя Чуковского – Николай Васильевич Корнейчуков … Родился в Санкт-Петербурге 19 (31) марта 1882 года. Его мать была крестьянкой Екатериной Осиповной Корнейчуковой, а его отцом был Эммануил Соломонович Левенсон, в семье которого мать Корнея Чуковского жила служанкой. У него была старшая сестра Мария, но вскоре после рождения Николая отец оставил внебрачную семью и женился на «женщине своего круга», переехав в Баку. Мать Чуковского с детьми переехала в Одессу.
Мальчик учился в Одесской гимназии (его одноклассником был будущий писатель Борис Житков), но из пятого класса его исключили из-за низкого происхождения.
В 1901 году Чуковский начал публиковаться в «Одесских новостях», а в 1903 году он поехал в Лондон в качестве корреспондента этой газеты, выучив английский самостоятельно.
Вернувшись в Одессу в 1904 году, он был захвачен революцией 1905 года.
В 1906 году Корней Иванович прибыл в финский городок Куоккала (ныне Репино под Петербургом), где познакомился и подружился с художником Ильей Репиным, писателем Короленко и Маяковским. Чуковский прожил здесь около 10 лет. От сочетания слов Чуковский и Куоккала образовано «Чукоккала» (придумано Репиным) – название рукописного юмористического альманаха, который Корней Иванович Чуковский хранил до последних дней своей жизни.

К.И. Чуковский
В 1907 году Чуковский опубликовал переводы Уолта Уитмена и с этого времени начал писать критические литературные статьи. Его самые известные книги о творчестве современников – «Книга Александра Блока» («Александр Блок как человек и поэт») и «Ахматова и Маяковский».
В 1908 г. вышли его критические очерки о писателях Чехове, Бальмонте, Блоке, Сергее-Ценском, Куприне, Горьком, Арцыбашеве, Мережковском, Брюсове и др., Вошедших в сборник «От Чехова до наших дней».
В 1917 году Чуковский начал писать литературное произведение о своем любимом поэте Некрасове, завершив его в 1926 году. Он занимался биографией и сочинениями других писателей XIX века. (Чехов, Достоевский, Слепцов).
Но обстоятельства советской эпохи оказались неблагодарными для критической деятельности, и Чуковский ее приостановил.
В 1930-е годы Чуковский занимался теорией художественного перевода и собственно переводами на русский язык (М. Твен, О. Уайльд, Р. Киплинг и др.), в том числе в виде «пересказов» для детей).
В 60-е годы К. Чуковский задумал пересказ Библии для детей, но это произведение не было опубликовано из-за антирелигиозной позиции советской власти. Книга вышла в 1990 году.
На даче в Переделкино, где Чуковский постоянно жил в последние годы, он постоянно общался с окружающими детьми, читал стихи, приглашал на встречи известных людей: известных летчиков, художников, писателей, поэтов.
Корней Иванович Чуковский умер 28 октября 1969 года.Похоронен в Переделкино. Его музей действует в Переделкино.

Сказки К.И. Чуковский

«Айболит» (1929 г.)

1929 – год публикации этой стихотворной сказки, написанной ранее. Сюжет полюбившейся всем детям сказки предельно прост: доктор Айболит отправляется в Африку, к реке Лимпопо, лечить больных животных. В пути ему помогают волки, киты и орлы. Айболит самоотверженно работает 10 дней и успешно лечит всех пациентов.Его основные лекарства – шоколад и гоголь-моголь.
Доктор Айболит – воплощение доброты и сострадания к другим.

Добрый доктор Айболит!
Он сидит под деревом.
Приходи к нему на лечение
И корова, и волчица
И жук, и червь,
И медведь!

Оказавшись в сложной жизненной ситуации, Айболит в первую очередь думает не о себе, а о тех, кому он спешит на помощь:

Но вот перед ними море –
Бушует, шумит под открытым небом.
А в море высокая волна.
Теперь она проглотит Айболита.
«О, если я утону,
Если я спущусь на дно
Что будет с ними, с больными,
С моими лесными зверями?»

Но тут вылезает кит:
«Сядь на меня, Айболит,
И, как большой пароход
, я тебя проведу вперед!»

Сказка написана таким простым языком, каким обычно говорят дети, поэтому ее так легко запомнить, что дети легко выучивают ее на слух, прочитав ее несколько раз.Эмоциональность сказки, ее доступность для детей и очевидная, но не навязчивая воспитательная ценность делают эту сказку (и другие сказки писателя) любимым чтением детей.
С 1938 года по сказке «Айболит» снимаются фильмы. В 1966 году на экраны вышел музыкальный художественный фильм «Айболит-66» режиссера Ролана Быкова. В 1973 году Н. Червинская сняла кукольный мультфильм «Айболит и Бармалей» по сказке Чуковского. В 1984-1985 гг. режиссер Д.Черкасский снял семь серий мультфильма о докторе Айболите по произведениям Чуковского «Айболит», «Бармалей», «Таракан», «Муха-Цокотуха», «Украденное солнце» и «Телефон».

«Таракан» (1921)

Хотя сказка детская, но взрослым тоже есть над чем подумать, прочитав ее. Дети узнают, что в одном животном царстве спокойную и радостную жизнь животных и насекомых внезапно разрушил злой таракан.

Медведи ехали
На велосипеде.
А за ними кот
Назад.
А за ним комары
На воздушном шаре.
А за ними раки
На хромую собаку.
Волки на кобыле.
Львов в машине.
Зайчики
В трамвае.
Жаба на метле … они катаются и смеются,
Они жуют имбирные пряники.
Вдруг из подворотни
Грозный великан
Рыжий усатый
Таракан!
Таракан, Таракан, Таракан!

Идиллия нарушена:

Он рычит и кричит
И шевелит усами:
«Погодите, не торопитесь,
Я вас проглочу в мгновение ока!
Я проглочу, проглочу, не пощаду.
Зверя задрожали
Упали в обморок.
Волки от испуга
Мы съели друг друга.
Бедный крокодил
Он проглотил жабу.
И слон, весь дрожа,
Так она села на ёжика.
Так Таракан стал победителем ,
И леса, и поля у властителя.
Зверя послушались усатых.
(Черт возьми, блин!)

Так они дрожали, пока воробей не съел Таракана. Оказывается, у страха большие глаза, и глупых жителей так легко запугать.

«Взял и заклевал таракана. Нет великана! «

Иллюстрация В. Конашевича

Потом было беспокойство –
Нырнуть в болото за луной
И прибить к небу гвоздями!

Взрослые легко могут увидеть в этой сказке тему власти и ужаса. Литературные критики давно указали на прототипы сказки «Таракан» – Сталина и его приспешников. Возможно, это так.

«Мойдодырь» (1923 г.) и «Федорино горе» (1926 г.)

Обе эти сказки объединяет общая тема – призыв к чистоте и аккуратности.Сам писатель сказал о сказке «Мойдодыр» в письме А.Б. Халатову: «Не отклоняюсь ли я от тенденций в моих детских книгах? Нисколько! Например, тенденция «Мойдодыра» – это страстное обращение к малышам за чистотой, за стиркой. Я думаю, что в стране, где не так давно о каждом, кто чистит зубы, говорили: «эй, эй, ты же видишь, что он еврей!» этот тренд стоит всех остальных. Я знаю сотни случаев, когда Мойдодыр выполнял роль Наркомата здравоохранения для самых маленьких.«

История рассказана от лица мальчика. Вещи внезапно начинают от него убегать. Появляется говорящий умывальник Мойдодыр и говорит, что вещи ускользнули из-за того, что он грязный.

Утюги за сапогами
Пирожки
Пироги железные
Кочерга для пояса . ..

По приказу Мойдодыра на мальчика набрасываются щетки и мыло и начинают насильно его мыть. Мальчик вырывается на свободу и выбегает на улицу, но его преследует мочалка.Крокодил, идущий по улице, проглатывает мочалку, а затем угрожает мальчику, что проглотит и его, если он не помоется. Мальчик бежит умываться, и вещи возвращаются к нему. Сказка заканчивается гимном чистоте:

Да здравствует ароматное мыло,
И полотенце пушистое
И зубной порошок
И гребешок толстый!
Умываемся, плещемся,
Плаваем, ныряем, кувыркаемся
В кадке, в корыте, в кадке,
В реке, в ручье, в океане, –
И в ванне, и в ванне,
В любое время и в любом месте –
Вечная слава воде!

Памятник Мойдодыру открыли в Москве в парке «Сокольники» 2 июля 2012 года на Песчаной аллее, рядом с детской площадкой.Автор памятника петербургский скульптор Марсель Коробер

А этот памятник Мойдодыру установлен в детском парке в Новополоцке (Беларусь)

По сказке было снято два мультфильма – в 1939 и 1954 годах.

В сказке «Федоринское горе» от бабушки Федора ускользнула вся посуда, кухонная утварь, столовые приборы и другие предметы домашнего обихода. Причина – в неаккуратности и лени хозяйки.Посуда устала быть немытой.
Когда Федора осознала весь ужас своего существования без посуды, она раскаялась в содеянном и решила догнать посуду и согласиться с ней вернуться.

А за ними вдоль забора
Едет бабушка Федора:
«Ой ой! Ой ой ой!
Возвращайся домой!»

Сами посуда уже чувствуется, что сил на дальнейшее путешествие у нее очень мало, и когда она видит, что раскаявшийся Федора идет ей по пятам, обещает поправиться и взяться за чистоту, соглашается вернуться к хозяйке:

И скалка сказала:
«Мне Федора жалко.
И чаша сказала:
«О, она бедняжка!»
И блюдца сказали:
«Мы должны вернуться!»
И утюги сказали:
«Мы не враги Fedora!»

Долго, долго целовалась
И она их ласкала,
Я поливал и умывался.
Она их сполоснула.

Другие сказки Чуковского:

Путаница (1914)
Крокодил (1916)
“Муха-цокотуха” (1924)
Телефон (1924)
Бармалей (1925)
Украденное солнце (1927)
Топтыгин и Лисица (1934)
Приключения Бибигона (1945) )

Сказки К.И. Чуковского иллюстрировали многие художники: В. Сутеев, В. Конашевич, Ю. Васнецов, М. Митурич и другие.

Почему дети любят К.И. Чуковский

К.И. Чуковский всегда подчеркивал, что сказка должна не только развлекать маленького читателя, но и учить его. В 1956 году он писал о цели сказок: «Она состоит в том, чтобы любой ценой воспитать в ребенке человечность – эту чудесную способность человека беспокоиться о чужих несчастьях, радоваться чужим радостям, переживать чужую судьбу. как его собственный.Рассказчики стараются сделать так, чтобы ребенок с раннего возраста учился мысленно участвовать в жизни воображаемых людей и животных и таким образом вырывался за узкие рамки эгоцентрических интересов и чувств. А так как ребенок, слушая, часто становится на сторону доброго, смелого, несправедливо обиженного, будь то Иван-царевич, или беглый зайчик, или бесстрашный комар, или просто «деревяшка в доме». встряхнуть »- вся наша задача – пробудить, воспитать, укрепить в восприимчивой детской душе эту драгоценную способность сопереживать, сострадать и радоваться, без которой человек не личность.Только эта способность, привитая с раннего детства и доведенная до высшей ступени в процессе развития, создавала и будет создавать Бестужевых, Пироговых, Некрасовых, Чеховых, Горького … ».
Взгляды Чуковского практически воплощены в жизнь в его творчестве. сказки. В статье «Работа над сказкой» он указал, что его задача – максимально адаптироваться к маленьким детям, привить им наши «взрослые представления о гигиене» («Мойдодыр»), о уважение к вещам («Федоринское горе»), и все это на высоком литературном уровне, доступном детям.

Писатель внес в свои сказки много познавательного материала. В сказках он затрагивает темы морали, правил поведения. Сказочные образы помогают маленькому человечку научиться милосердию, воспитать его нравственные качества, развить творческие способности, воображение, любовь к художественному слову. Они учат их сочувствовать в невзгодах, помогать в невзгодах и радоваться счастью других. И все это делает Чуковский ненавязчиво, легко, доступно детскому восприятию.

Прочитать сказки Корнея Чуковского онлайн – это окунуться в огромный волшебный мир, созданный для детей необычайно талантливым автором, тонко чувствующим детскую природу.Удивительно, что Корней Чуковский написал всего около 25 сказок – но вряд ли найдется хоть один взрослый на огромном постсоветском пространстве, который с детства не знаком с добродушным и отважным доктором из сказки «Айболит» или с грязной Fedora из рассказа «Федорино горе».

Персонажи придуманы Корней Чуковский – харизматичные, яркие, самобытные и запоминающиеся. Они учат детей доброте, находчивости и справедливости. Отважный малыш – карлик из сказки «Приключения Бибигона», строгий, но справедливый Мойдодыр, такие разные, но все по-своему интересные зверюшки и насекомые из сказок «Таракан», «Крокодил» и «Муха-Цокотуха» «- это лишь малая часть прекрасных образов, созданных для детей гением Корнея Чуковского, которые будет интересно читать онлайн на нашем сайте. Даже отрицательные персонажи автора не лишены очарования.Прочитать об их проступках совсем не страшно! И, что еще более важно для детей, ни один хитрый злодей в конечном итоге не остается безнаказанным.

В каком возрасте дети могут читать сказки Корнея Чуковского?

Даже самые маленькие дети слушают эти сказки с неподдельным удовольствием, ведь в них все ясно и понятно. Для создания своих хороших рассказов автор использует только простую лексику и не пытается создавать сложные для детей образы.Из-за ритмичности сказок читать их рекомендуется даже беременным, ведь уже тогда ребенок учится воспринимать окружающий мир через звуковые колебания.

Помимо любви к литературе, в творческой жизни Корней Чуковский было еще одно большое увлечение, которому этот талантливый человек уделял много времени. Речь идет об изучении детской психики и процессе усвоения малышами речи. В книге «От двух до пяти» автор не только изложил свои наблюдения, но и хорошо использовал результаты своей научной работы при написании сказок.Поэтому поэтическая форма его произведений очень нравится детям и легко ими воспринимается.

Сказки Чуковского помогут в развитии детской памяти, потому что как только вы прочитаете ребенку произведение несколько раз, он сам начнет цитировать целые отрывки. Читать сказки Чуковского онлайн – сплошное удовольствие, ведь так приятно видеть заинтересованные глазки, полностью погруженные в сказочные перипетии малышей.

На сказках К. выросло не одно поколение.Чуковский. Они говорят о животных и людях, их пороках и достоинствах. Сказки – это интересно и занимательно. Познакомьтесь с творчеством известного автора, прочитав произведения Корнея Чуковского для детей, список которых представлен ниже.

Сказка повествует о необходимости ежедневных водных процедур. В нем К. Чуковский рассказывает о очень грязном мальчике. Я лег спать немытый. Проснувшись, он заметил, что все предметы, к которым он хотел прикоснуться, убегают от него.Вдобавок раковина по имени Мойдодыр выходит из спальни мамы и начинает его стыдить. Попытавшись сбежать, мальчик понимает, насколько важна чистота, и исправляет свою ошибку.

Автор сказки рассказывает, что целый день его зовут разные животные. У каждого из них свои запросы. Слону нужен шоколад, крокодилу – калоши на ужин для всей семьи, кроликам – перчатки, обезьянам – книги. В течение дня телефон не перестает разговаривать. В конце концов, автор самоотверженно решает спасти попавшегося в болото бегемота.

Занимательная сказка, в которой К. Чуковский рассказывает о беде, случившейся с героиней. Из-за того, что Федора неосторожно вела дом, вся домашняя утварь убежала от нее. Посуда, лопата, утюги и тарелки больше не хотели служить слякоти. В доме скопилась грязь, паутина, тараканы. Понимая, что он ошибался, Fedora уговаривает всех вернуться, обещая все исправить. После уборки благодарная посуда угостила хозяйку вкусными пирогами и блинами.

Рассказ «Украденное солнце» рассказывает страшную историю о том, как крокодил лишил всех солнца. Он беззастенчиво проглотил небесное тело. Из-за этого стало темно, все животные испугались. Но никто не хочет идти к крокодилу, чтобы выручить солнце. Затем они побежали к Медведю просить о помощи. Он пошел на болото, наткнулся на крокодила и выпустил солнце на радость всем.

В произведении «Таракан» читатель узнает историю о том, как Таракан возомнил себя непобедимым.Он умел пугать не только мелких животных, но даже крокодилов, носорогов и слона. Животные послушались Таракана и уже были готовы отдать ему своих детей на пропитание. Но бесстрашный воробей увидел перед собой обыкновенное усатое насекомое и съел его. В честь празднования животные устроили грандиозный праздник и начали славить Спасителя. Значит, зверь не был таким великим, как он думал о себе.

«Чудо-дерево» – это история об удивительном дереве. На нем вместо цветов и фруктов растут туфли и чулки.Благодаря дереву бедные дети больше не будут ходить в рваных калошах и рваных сапогах. Туфли уже созрели, чтобы каждый мог подойти и выбрать новые галоши или сапоги. Кому это нужно, тот найдет на чудо-дереве чулки и лосины. Благодаря ему теперь зимой никто не замерзнет.

Сказка о противостоянии людей и животных. Крокодил стал главарь зверей, которые посетили Петроград и, возмущенный положением своих братьев в зоопарке, заставил диких животных отправиться в город и спасти своих друзей.В городе ему противостоит Ваня Васильчиков, который отгоняет нападавших. Однако животные захватили Лялю. Вступив с ними в переговоры, Ваня освобождает девушку и соглашается на мирное сосуществование людей и животных.

«Муха-цокотуха» – сказка о праздновании именины главного героя. Лети, найдя деньги, купил самовар и устроил грандиозный праздник. Насекомые, тараканы и даже бабушка-пчелка приехали к ней в гости. Когда на торжестве появился злодей-паук, все испугались и спрятались.Муха не выжила бы, если бы Комарик не бросился ей на помощь. Он спас именинницу и пожелал на ней жениться. В благодарность Муха согласился выйти за него замуж.

В сказке «Айболит и Воробей» есть рассказ о бедной птице, которую укусила змея. После укуса молодой воробей не смог взлететь и заболел. Лягушка с выпученными глазами сжалилась над ним и отвела к врачу. По дороге к ним присоединились ёжик и светлячок. Вместе они привезли пациента к Айболиту.Доктор Воробей лечил его всю ночь и спас от неминуемой смерти. Вот так Айболит относится к животным, а они даже забывают сказать спасибо.

Произведение «Бармалей» – предупреждение для маленьких детей об опасностях, подстерегающих их в Африке. Есть ужасные звери, которые могут кусать и бить. Но самое страшное – это Бармалей, который может есть детей. Но Таня и Ваня не послушались инструкции и, пока родители спали, уехали в Африку. Путешествие длилось недолго – вскоре они прибыли в Бармалей.Если бы не доктор Айболит и Крокодайл, неизвестно, что случилось бы с непослушными детьми.

В сказке «Сэндвич» главным героем является неодушевленный предмет – бутерброд с ветчиной. Однажды он захотел прогуляться. А чтобы было веселее, заманил с собой булочку. Увидел эти чашки и крикнул сэндвичу предупреждение. Они отговорили непоседу покинуть ворота. Ведь там его Мура может съесть. Вот как порой человек не прислушивается к общему мнению окружающих и страдает от него.

Сказка «Путаница» – это увлекательная колыбельная для маленьких детей. В ней К. Чуковский рассказывает о нештатной ситуации, когда животные хотели издать необычные для них звуки. Котята хотели крякать, утята хотели квакать, а воробей вообще стонал, как корова. Только заинка не поддалась всеобщему позору. Все встало на свои места только после того, как был потушен пожар на море, виновниками которого стали лисички. Эта путаница ни к чему хорошему не приводит.

В произведении «Приключение Бибигона» описаны приключения сказочного существа. Главный герой Бибигон живет в авторском загородном доме. С ним постоянно случаются аварии. Затем он вступит в единоборство с индейкой, которую считает колдуном. Тогда он решает прокатиться на дырявом калоше, изображая моряка. В разных частях сказки его противниками были паук, пчела, ворона. После того, как Бибигон привел свою сестру Цинцинелу, ему пришлось сразиться с индейкой, которую он победил.

Сказка «Топтыгин и Лисица» рассказывает историю Медведя, у которого не было хвоста. Он решил исправить это недоразумение и отправился к Айболиту. Хороший врач решил помочь бедняге и предложил выбрать хвост. Однако у Лисы дурацкая голова Медведя, и, по ее совету, он выбрал павлиний хвост. С этим украшением косолапость стала заметна, и вскоре его поймали охотники. Вот что происходит с теми, кого «ведет» хитрость.

В сказке «Закрученная песня» автор рассказывает о странном месте, где скручиваются люди и предметы. Деформируются человек и бабушка, мыши и волки и даже елки. Река, тропинка, мост – все перекручено. Никто, кроме К. Чуковского, не знает, где это странное и удивительное место, где живут и радуются кривые люди и звери. Веселое описание мира, которого на самом деле не существует.

Великолепное о поэзии:

Поэзия похожа на живопись: другое произведение увлечет вас больше, если вы посмотрите на него поближе, и другое, если вы отойдете дальше.

Маленькие миловидные стихи раздражают нервы больше, чем скрип засаленных колес.

Самое ценное в жизни и в поэзии – то, что провалилось.

Марина Цветаева

Из всех искусств поэзия наиболее соблазнительна для того, чтобы заменить свою особенную красоту украденными блестками.

Гумбольдт В.

Стихи хорошо работают, если они созданы с духовной ясностью.

Написание стихов ближе к поклонению, чем принято считать.

Если бы ты знал, из какой чепухи растет поэзия, не ведая стыда … Как одуванчик у забора, Как лопухи и лебеду.

Ахматова А.А.

Поэзия не только в стихах: она везде разлита, она вокруг нас. Посмотрите на эти деревья, на это небо – отовсюду веет красота и жизнь, а где красота и жизнь, там и поэзия.

И.С. Тургенев

Написание стихов для многих – болезнь умственного роста.

Г. Лихтенберг

Прекрасный стих подобен луку, натянутому по звучным волокнам нашего существа. Не наши – наши мысли заставляют поэта петь в нас.Рассказывая о женщине, которую любит, он восхищенно пробуждает нашу любовь и нашу печаль в наших душах. Он волшебник. Понимая его, мы становимся такими же поэтами, как он.

Там, где текут изящные стихи, нет места придиркам.

Мурасаки Сикибу

Перехожу к русскому стихосложению. Думаю, со временем мы обратимся к пустым стихам. В русском языке слишком мало рифм. Один звонит другому. Пламя неминуемо утаскивает за собой камень. Из-за чувства непременно выглядывает искусство.Которые не устали от любви и крови, сложные и прекрасные, верные и лицемерные и тд.

Александр Сергеевич Пушкин

– … У вас хорошие стихи, скажите сами?
– Чудовищно! – вдруг сказал Иван смело и откровенно.
– Больше не пиши! – умоляюще спросил посетитель.
– Обещаю и клянусь! – торжественно сказал Иван …

Михаил Афанасьевич Булгаков. «Мастер и Маргарита»

Мы все пишем стихи; поэты отличаются от других только тем, что пишут их словами.

Джон Фаулз. «Любовница французского лейтенанта»

Каждое стихотворение – это покрывало, натянутое на края нескольких слов. Эти слова сияют, как звезды, благодаря им и существует стихотворение.

Александр Александрович Блок

Поэты античности, в отличие от современных, за свою долгую жизнь редко писали больше десятка стихов. Это и понятно: все они были прекрасными волшебниками и не любили размениваться по пустякам. Поэтому за каждым поэтическим произведением того времени неизменно скрывается вся Вселенная, наполненная чудесами – часто опасными для того, кто нечаянно разбудит дремлющие строки.

Макс Фрай. “Болтливый мертвец”

К одному из моих неповоротливых бегемотов-стихов я прикрепил вот такой райский хвост: …

Маяковский! Ваши стихи не согревают, не переживают, не заражают!
– Мои стихи не печь, не море и не чума!

Владимир Владимирович Маяковский

Стихи – это наша внутренняя музыка, облаченная в слова, пронизанная тонкими нитями смыслов и мечтаний, а потому – гонка критики. Это просто жалкие отрывки стихов. Что критик может сказать о глубинах вашей души? Не позволяйте его пошлым пальпирующим рукам идти туда.Пусть стихи покажутся ему абсурдным гулом, хаотичной грудой слов. Для нас это песня свободы от скучного разума, славная песня, звучащая на белоснежных склонах нашей удивительной души.

Борис Кригер. «Тысяча жизней»

Стихи – это трепет сердца, волнение души и слезы. А слезы – не более чем чистая поэзия, отвергнувшая слово.

1
Добрый доктор Айболит!
Он сидит под деревом.
Приходи к нему на лечение
И корова, и волчица
И жук, и червь,
И медведь!
Вылечите всех, вылечите
Добрый доктор Айболит!

2
И подошла лиса к Айболиту:
«Ой, оса укусила меня!»

И пришел к сторожевому псу Айболит:
«Курица меня в нос клюнула!»

Помнишь, Мурочка, на даче
В лужах у нас жарко
Головастики плясали
Головастики плескались
Головастики ныряли
Кувыркались, кувыркались.
И старая жаба
Как женщина
Села на шишку
Вязаные чулки
И она басом сказала:
– Спи!
– Ах, бабушка, милая бабушка,
Давай еще поиграем.

Часть первая. ПУТЕШЕСТВИЕ В СТРАНУ ОБЕЗЬЯН

Жил-был врач. Он был добрым. Звали его Айболит. И у него была злая сестра по имени Варвара.

Больше всего доктор любил животных.Зайцы жили в его комнате. В его шкафу была белка. На диване жил колючий ёжик. В сундуке жили белые мыши.

Корней Иванович Чуковский (1882-1969) – советский сказочник, поэт, литературный критик, переводчик, получил наибольшую известность прежде всего в детстве сказок v стихов .

Стихи Корнея Чуковского оставили неизгладимое впечатление на каждого, кто имел удовольствие их читать … Взрослые и дети моментально стали преданными поклонниками таланта Чуковского и надолго.