Жила-была женщина; очень ей хотелось иметь ребёнка, да где его взять? И вот она отправилась к одной старой колдунье и сказала ей:
— Мне так хочется иметь ребёночка; не скажешь ли ты, где мне его достать?
— Отчего же! — сказала колдунья. — Вот тебе ячменное зерно; это не простое зерно, не из тех, что крестьяне сеют в поле или бросают курам; посади-ка его в цветочный горшок — увидишь, что будет!
— Спасибо! — сказала женщина и дала колдунье двенадцать скиллингов; потом пошла домой, посадила ячменное зерно в цветочный горшок, и вдруг из него вырос большой чудесный цветок вроде тюльпана, но лепестки его были ещё плотно сжаты, точно у нераспустившегося бутона.
— Какой славный цветок! — сказала женщина и поцеловала красивые пёстрые лепестки.
Что-то щёлкнуло, и цветок распустился. Это был точь-в-точь тюльпан, но в самой чашечке на зелёном стульчике сидела крошечная девочка. Она была такая нежная, маленькая, всего с дюйм ростом, её и прозвали Дюймовочкой.
Блестящая лакированная скорлупка грецкого ореха была её колыбелькою, голубые фиалки — матрацем, а лепесток розы — одеяльцем; в эту колыбельку её укладывали на ночь, а днём она играла на столе. На стол женщина поставила тарелку с водою, а на края тарелки положила венок из цветов; длинные стебли цветов купались в воде, у самого же края плавал большой лепесток тюльпана. На нём Дюймовочка могла переправляться с одной стороны тарелки на другую; вместо вёсел у неё были два белых конских волоса. Всё это было прелесть как мило! Дюймовочка умела и петь, и такого нежного, красивого голоска никто ещё не слыхивал!
Раз ночью, когда она лежала в своей колыбельке, через разбитое оконное стекло пролезла большущая жаба, мокрая, безобразная! Она вспрыгнула прямо на стол, где спала под розовым лепестком Дюймовочка.
— Вот и жена моему сынку! — сказала жаба, взяла ореховую скорлупу с девочкой и выпрыгнула через окно в сад.
Там протекала большая, широкая река; у самого берега было топко и вязко; здесь-то, в тине, и жила жаба с сыном.
У! Какой он был тоже гадкий, противный! Точь-в-точь мамаша.
— Коакс, коакс, брекке-ке-кекс! — только и мог он сказать, когда увидал прелестную крошку в ореховой скорлупке.
— Тише ты! Она ещё проснётся, пожалуй, да убежит от нас, — сказала старуха жаба. — Она ведь легче лебединого пуха! Высадим-ка её посередине реки на широкий лист кувшинки — это ведь целый остров для такой крошки, оттуда она не сбежит, а мы пока приберём там, внизу, наше гнёздышко. Вам ведь в нём жить да поживать.
В реке росло множество кувшинок; их широкие зелёные листья плавали по поверхности воды. Самый большой лист был дальше всего от берега; к этому-то листу подплыла жаба и поставила туда ореховую скорлупу с девочкой.
Бедная крошка проснулась рано утром, увидала, куда она попала, и горько заплакала: со всех сторон была вода, и ей никак нельзя было перебраться на сушу!
А старая жаба сидела внизу, в тине, и убирала своё жилище тростником и жёлтыми кувшинками — надо же было приукрасить всё для молодой невестки! Потом она поплыла со своим безобразным сынком к листу, где сидела Дюймовочка, чтобы взять прежде всего её хорошенькую кроватку и поставить в спальне невесты.
Старая жаба очень низко присела в воде перед девочкой и сказала:
— Вот мой сынок, твой будущий муж! Вы славно заживёте с ним у нас в тине.
— Коакс, коакс, брекке-ке-кекс! — только и мог сказать сынок.
Они взяли хорошенькую кроватку и уплыли с ней, а девочка осталась одна-одинёшенька на зелёном листе и горько-горько плакала, — ей вовсе не хотелось жить у гадкой жабы и выйти замуж за её противного сына. Маленькие рыбки, которые плавали под водой, верно, видели жабу с сынком и слышали, что она говорила, потому что все повысунули из воды головки, чтобы поглядеть на крошку невесту. А как они увидели её, им стало ужасно жалко, что такой миленькой девочке приходится идти жить к старой жабе в тину. Не бывать же этому! Рыбки столпились внизу, у стебля, на котором держался лист, и живо перегрызли его своими зубами; листок с девочкой поплыл по течению, дальше, дальше… Теперь уж жабе ни за что было не догнать крошку!
Дюймовочка плыла мимо разных прелестных местечек, и маленькие птички, которые сидели в кустах, увидав её, пели:
— Какая хорошенькая девочка!
А листок всё плыл да плыл, и вот Дюймовочка попала за границу.
Красивый белый мотылёк всё время порхал вокруг неё и наконец уселся на листок — уж очень ему понравилась Дюймовочка! А она ужасно радовалась: гадкая жаба не могла теперь догнать её, а вокруг всё было так красиво! Солнце так и горело золотом на воде! Дюймовочка сняла с себя пояс, одним концом обвязала мотылька, а другой привязала к своему листку, и листок поплыл ещё быстрее.
Мимо летел майский жук, увидал девочку, обхватил её за тонкую талию лапкой и унёс на дерево, а зелёный листок поплыл дальше, и с ним мотылёк — он ведь был привязан и не мог освободиться.
Ах, как перепугалась бедняжка, когда жук схватил её и полетел с ней на дерево! Особенно ей жаль было хорошенького мотылёчка, которого она привязала к листку: ему придётся теперь умереть с голоду, если не удастся освободиться. Но майскому жуку и горя было мало.
Он уселся с крошкой на самый большой зелёный лист, покормил её сладким цветочным соком и сказал, что она прелесть какая хорошенькая, хоть и совсем непохожа на майского жука.
Потом к ним пришли с визитом другие майские жуки, которые жили на том же дереве. Они оглядывали девочку с головы до ног, и жучки-барышни шевелили усиками и говорили:
— У неё только две ножки! Жалко смотреть!
— Какая у неё тонкая талия! Фи! Она совсем как человек! Как некрасиво! — сказали в один голос все жуки женского пола.
Дюймовочка была премиленькая! Майскому жуку, который принёс её, она тоже очень понравилась сначала, а тут вдруг и он нашёл, что она безобразна, и не захотел больше держать её у себя — пусть идёт куда хочет. Он слетел с нею с дерева и посадил её на ромашку. Тут девочка принялась плакать о том, что она такая безобразная: даже майские жуки не захотели держать её у себя! А на самом-то деле она была прелестнейшим созданием: нежная, ясная, точно лепесток розы.
Целое лето прожила Дюймовочка одна-одинёшенька в лесу. Она сплела себе колыбельку и подвесила её под большой лопушиный лист — там дождик не мог достать её. Ела крошка сладкую цветочную пыльцу, а пила росу, которую каждое утро находила на листочках.
Так прошли лето и осень; но вот дело пошло к зиме, длинной и холодной. Все певуньи птички разлетелись, кусты и цветы увяли, большой лопушиный лист, под которым жила Дюймовочка, пожелтел, весь засох и свернулся в трубочку. Сама крошка мёрзла от холода: платьице её всё разорвалось, а она была такая маленькая, нежная — замерзай, да и всё тут! Пошёл снег, и каждая снежинка была для неё то же, что для нас целая лопата снега; мы ведь большие, а она была всего-то с дюйм! Она завернулась было в сухой лист, но он совсем не грел, и бедняжка сама дрожала как лист.
Возле леса, куда она попала, лежало большое поле; хлеб давно был убран, одни голые, сухие стебельки торчали из мёрзлой земли; для Дюймовочки это был целый лес. Ух! Как она дрожала от холода! И вот пришла бедняжка к дверям полевой мыши; дверью была маленькая дырочка, прикрытая сухими стебельками и былинками. Полевая мышь жила в тепле и довольстве: все амбары были битком набиты хлебными зёрнами; кухня и кладовая ломились от припасов! Дюймовочка стала у порога, как нищенка, и попросила подать ей кусочек ячменного зерна — она два дня ничего не ела!
— Ах ты бедняжка! — сказала полевая мышь: она была, в сущности, добрая старуха.
— Ступай сюда, погрейся да поешь со мною!
Девочка понравилась мыши, и мышь сказала:
— Ты можешь жить у меня всю зиму, только убирай хорошенько мои комнаты да рассказывай мне сказки — я до них большая охотница.
И Дюймовочка стала делать всё, что приказывала ей мышь, и зажила отлично.
— Скоро, пожалуй, у нас будут гости, — сказала как-то полевая мышь. — Мой сосед обычно навещает меня раз в неделю. Он живёт ещё куда лучше меня: у него огромные залы, а ходит он в чудесной бархатной шубке. Вот если бы тебе удалось выйти за него замуж! Ты бы зажила на славу! Беда только, что он слеп и не может видеть тебя; но ты расскажи ему самые лучшие сказки, какие только знаешь.
Но девочке мало было дела до всего этого: ей вовсе не хотелось выйти замуж за соседа — ведь это был крот. Он в самом деле скоро пришёл в гости к полевой мыши.
Правда, он носил чёрную бархатную шубку, был очень богат и учен; по словам полевой мыши, помещение у него было раз в двадцать просторнее, чем у неё, но он совсем не любил ни солнца, ни прекрасных цветов и отзывался о них очень дурно — он ведь никогда не видел их.
Девочке пришлось петь, и она спела две песенки: «Майский жук, лети, лети» и «Бродит по лугам монах», да так мило, что крот прямо-таки в неё влюбился. Но он не сказал ни слова — он был такой степенный и солидный господин.
Крот недавно прорыл под землёй длинную галерею от своего жилья к дверям полевой мыши и позволил мыши и девочке гулять по этой галерее сколько угодно. Крот просил только не пугаться мёртвой птицы, которая лежала там. Это была настоящая птица, с перьями, с клювом; она, должно быть, умерла недавно, в начале зимы, и была зарыта в землю как раз там, где крот прорыл свою галерею.
Крот взял в рот гнилушку — в темноте это ведь всё равно, что свечка, — и пошёл вперёд, освещая длинную тёмную галерею. Когда они дошли до места, где лежала мёртвая птица, крот проткнул своим широким носом в земляном потолке дыру, и в галерею пробился дневной свет. В самой середине галереи лежала мёртвая ласточка; хорошенькие крылья были крепко прижаты к телу, лапки и головка спрятаны в пёрышки; бедная птичка, верно, умерла от холода.
Девочке стало ужасно жаль её, она очень любила этих милых птичек, которые целое лето так чудесно пели ей песенки, но крот толкнул птичку своей короткой лапой и сказал:
— Небось не свистит больше! Вот горькая участь родиться пичужкой! Слава Богу, что моим детям нечего бояться этого! Этакая птичка только и умеет чирикать — поневоле замёрзнешь зимой!
— Да, да, правда ваша, умные слова приятно слышать, — сказала полевая мышь. — Какой прок от этого чириканья? Что оно приносит птице? Холод и голод зимой? Много, нечего сказать!
Дюймовочка не сказала ничего, но когда крот с мышью повернулись к птице спиной, нагнулась к ней, раздвинула пёрышки и поцеловала её прямо в закрытые глазки. «Может быть, эта та самая, которая так чудесно распевала летом! — подумала девочка. — Сколько радости доставила ты мне, милая, хорошая птичка!»
Крот опять заткнул дыру в потолке и проводил дам обратно. Но девочке не спалось ночью. Она встала с постели, сплела из сухих былинок большой славный ковёр, снесла его в галерею и завернула в него мёртвую птичку; потом отыскала у полевой мыши пуху и обложила им всю ласточку, чтобы ей было потеплее лежать на холодной земле.
— Прощай, миленькая птичка, — сказала Дюймовочка. — Прощай! Спасибо тебе за то, что ты так чудесно пела мне летом, когда все деревья были такие зелёные, а солнышко так славно грело!
И она склонила голову на грудь птички, но вдруг испугалась — внутри что-то застучало. Это забилось сердечко птицы: она не умерла, а только окоченела от холода, теперь же согрелась и ожила.
Осенью ласточки улетают в тёплые края, а если которая запоздает, то от холода окоченеет, упадёт замертво на землю, и её засыплет холодным снегом.
Девочка вся задрожала от испуга — птица ведь была в сравнении с крошкой просто великаном, — но всё-таки собралась с духом, ещё больше закутала ласточку, потом сбегала принесла листок мяты, которым закрывалась вместо одеяла сама, и покрыла им голову птички.
На следующую ночь Дюймовочка опять потихоньку пробралась к ласточке. Птичка совсем уже ожила, только была ещё очень слаба и еле-еле открыла глаза, чтобы посмотреть на девочку, которая стояла перед нею с кусочком гнилушки в руках, — другого фонаря у неё не было.
— Благодарю тебя, милая крошка! — сказала больная ласточка. — Я так славно согрелась. Скоро я совсем поправлюсь и опять вылечу на солнышко.
— Ах, — сказала девочка, — теперь так холодно, идёт снег! Останься лучше в своей тёплой постельке, я буду ухаживать за тобой.
И Дюймовочка принесла птичке воды в цветочном лепестке. Ласточка попила и рассказала девочке, как поранила себе крыло о терновый куст и поэтому не смогла улететь вместе с другими ласточками в тёплые края. Как упала на землю и… да больше она уж ничего не помнила и как попала сюда — не знала.
Всю зиму прожила тут ласточка, и Дюймовочка ухаживала за ней. Ни крот, ни полевая мышь ничего не знали об этом — они ведь совсем не любили птичек.
Когда настала весна и пригрело солнышко, ласточка распрощалась с девочкой, и Дюймовочка ототкнула дыру, которую проделал крот.
Солнце так славно грело, и ласточка спросила, не хочет ли девочка отправиться вместе с ней, — пускай сядет к ней на спину, и они полетят в зелёный лес! Но Дюймовочка не захотела бросить полевую мышь — она ведь знала, что старуха очень огорчится.
— Нет, нельзя! — сказала девочка ласточке.
— Прощай, прощай, милая добрая крошка! — сказала ласточка и вылетела на солнышко.
Дюймовочка посмотрела ей вслед, и у неё даже слёзы навернулись на глазах, — уж очень полюбилась ей бедная птичка.
— Кви-вить, кви-вить! — прощебетала птичка и скрылась в зелёном лесу.
Девочке было очень грустно. Ей совсем не позволяли выходить на солнышко, а хлебное поле так всё заросло высокими толстыми колосьями, что стало для бедной крошки дремучим лесом.
— Летом тебе придётся готовить себе приданое! — сказала ей полевая мышь. Оказалось, что скучный сосед в бархатной шубе посватался за девочку.
— Надо, чтобы у тебя всего было вдоволь, а там выйдешь замуж за крота и подавно ни в чём нуждаться не будешь!
И девочке пришлось прясть по целым дням, а старуха мышь наняла четырёх пауков для тканья, и они работали день и ночь.
Каждый вечер крот приходил к полевой мыши в гости и всё только и болтал о том, что вот скоро лету будет конец, солнце перестанет так палить землю, — а то она совсем уж как камень стала, — и тогда они сыграют свадьбу.
Но девочка была совсем не рада: ей не нравился скучный крот. Каждое утро на восходе солнышка и каждый вечер на закате Дюймовочка выходила на порог мышиной норки; иногда ветер раздвигал верхушки колосьев, и ей удавалось увидеть кусочек голубого неба. «Как светло, как хорошо там, на воле!» — думала девочка и вспоминала о ласточке; ей очень хотелось бы повидаться с птичкой, но ласточки нигде не было видно: должно быть, она летала там, далеко-далеко, в зелёном лесу!
К осени Дюймовочка приготовила всё своё приданое.
— Через месяц твоя свадьба! — сказала девочке полевая мышь.
Но крошка заплакала и сказала, что не хочет выходить замуж за скучного крота.
— Пустяки! — сказала старуха мышь. — Только не капризничай, а то я укушу тебя — видишь, какой у меня белый зуб? У тебя будет чудеснейший муж. У самой королевы нет такой бархатной шубки, как у него! Да и в кухне и в погребе у него не пусто! Благодари Бога за такого мужа!
Наступил день свадьбы. Крот пришёл за девочкой.
Теперь ей приходилось идти за ним в его нору, жить там, глубоко-глубоко под землёй, и никогда не выходить на солнце, — крот ведь терпеть его не мог! А бедной крошке было так тяжело навсегда распроститься с красным солнышком! У полевой мыши она всё-таки могла хоть изредка любоваться на него.
И Дюймовочка вышла взглянуть на солнце в последний раз. Хлеб был уже убран с поля, и из земли опять торчали одни голые, засохшие стебли. Девочка отошла от дверей подальше и протянула к солнцу руки:
— Прощай, ясное солнышко, прощай!
Потом она обняла ручонками маленький красный цветочек, который рос тут, и сказала ему:
— Кланяйся от меня милой ласточке, если увидишь её!
— Кви-вить, кви-вить! — вдруг раздалось над её головой.
Дюймовочка подняла глаза и увидела ласточку, которая пролетала мимо. Ласточка тоже увидела девочку и очень обрадовалась, а девочка заплакала и рассказала ласточке, как ей не хочется выходить замуж за противного крота и жить с ним глубоко под землёй, куда никогда не заглянет солнышко.
— Скоро придёт холодная зима, — сказала ласточка, — и я улетаю далеко-далеко, в тёплые края. Хочешь лететь со мной? Ты можешь сесть ко мне на спину — только привяжи себя покрепче поясом, — и мы улетим с тобой далеко от гадкого крота, далеко за синие моря, в тёплые края, где солнышко светит ярче, где всегда лето и цветут чудные цветы! Полетим со мной, милая крошка! Ты ведь спасла мне жизнь, когда я замерзала в тёмной, холодной яме.
— Да, да, я полечу с тобой! — сказала Дюймовочка, села птичке на спину, упёрлась ножками в её распростёртые крылья и крепко привязала себя поясом к самому большому перу.
Ласточка взвилась стрелой и полетела над тёмными лесами, над синими морями и высокими горами, покрытыми снегом. Тут было страсть как холодно; Дюймовочка вся зарылась в тёплые перья ласточки и только головку высунула, чтобы любоваться всеми прелестями, которые встречались в пути.
Но вот и тёплые края! Тут солнце сияло уже гораздо ярче, а около канав и изгородей рос зелёный и чёрный виноград.
В лесах зрели лимоны и апельсины, пахло миртами и душистой мятой, а по дорожкам бегали прелестные ребятишки и ловили больших пёстрых бабочек. Но ласточка летела всё дальше и дальше, и чем дальше, тем было всё лучше. На берегу красивого голубого озера, посреди зелёных кудрявых деревьев, стоял старинный белый мраморный дворец. Виноградные лозы обвивали его высокие колонны, а наверху, под крышей, лепились ласточкины гнёзда. В одном из них и жила ласточка, что принесла Дюймовочку.
— Вот мой дом! — сказала ласточка. — А ты выбери себе внизу какой-нибудь красивый цветок, я тебя посажу в него, и ты чудесно заживёшь!
— Вот было бы хорошо! — сказала крошка и захлопала в ладоши.
Внизу лежали большие куски мрамора — это свалилась верхушка одной колонны и разбилась на три куска, между ними росли крупные белые цветы. Ласточка спустилась и посадила девочку на один из широких лепестков. Но вот диво! В самой чашечке цветка сидел маленький человечек, беленький и прозрачный, точно хрустальный.
На голове у него сияла прелестная золотая корона, за плечами развевались блестящие крылышки, а сам он был не больше Дюймовочки.
Это был эльф. В каждом цветке живёт эльф, мальчик или девочка, а тот, который сидел рядом с Дюймовочкой, был сам король эльфов.
— Ах, как он хорош! — шепнула Дюймовочка ласточке.
Маленький король совсем перепугался при виде ласточки. Он был такой крошечный, нежный, и она показалась ему просто чудовищем. Зато он очень обрадовался, увидав нашу крошку, — он никогда ещё не видывал такой хорошенькой девочки! И он снял свою золотую корону, надел её Дюймовочке на голову и спросил, как её зовут и хочет ли она быть его женой, королевой эльфов и царицей цветов? Вот это так муж! Не то что сын жабы или крот в бархатной шубе! И девочка согласилась. Тогда из каждого цветка вылетели эльфы — мальчики и девочки — такие хорошенькие, что просто прелесть! Все они поднесли Дюймовочке подарки. Самым лучшим была пара прозрачных стрекозиных крылышек. Их прикрепили к спинке девочки, и она тоже могла теперь летать с цветка на цветок! Вот-то была радость! А ласточка сидела наверху, в своём гнёздышке, и пела им, как только умела.
Но самой ей было очень грустно: она крепко полюбила девочку и хотела бы век не расставаться с ней.
— Тебя больше не будут звать Дюймовочкой! — сказал эльф. — Это некрасивое имя. А ты такая хорошенькая! Мы будем звать тебя Майей!
— Прощай, прощай! — прощебетала ласточка и опять полетела из тёплых краёв далеко, далеко — в Данию. Там у неё было маленькое гнездо, как раз над окном человека, большого мастера рассказывать сказки. Ему-то она и спела своё «кви-вить», а потом и мы узнали эту историю.
Жила на свете одна женщина. У нее не было детей, а ей очень хотелось ребеночка. Вот пошла она к старой колдунье и говорит:
— Мне так хочется, чтоб у меня была дочка, хоть самая маленькая!..
— Чего же проще! — ответила колдунья. — Вот тебе ячменное зерно. Это зерно не простое, не из тех, что зреют у вас на полях и родятся птице на корм. Возьми-ка его да посади в цветочный горшок. Увидишь, что будет.
— Спасибо тебе! — сказала женщина и дала колдунье двенадцать медяков.
Потом она пошла домой и посадила ячменное зернышко в цветочный горшок.
Только она его полила, зернышко сразу же проросло. Из земли показались два листочка и нежный стебель. А на стебле появился большой чудесный цветок, вроде тюльпана. Но лепестки цветка были плотно сжаты: он еще не распустился.
— Какой прелестный цветок! — сказала женщина и поцеловала красивые пестрые лепестки.
В ту же минуту в сердцевине цветка что-то щелкнуло, и он раскрылся. Это был в самом деле большой тюльпан, но в чашечке его сидела живая девочка. Она была маленькая-маленькая, всего в дюйм ростом. Поэтому ее так и прозвали — Дюймовочка.
Колыбельку для Дюймовочки сделали из блестящей лакированной скорлупки грецкого ореха. Вместо перинки туда положили несколько фиалок, а вместо одеяльца — лепесток розы. В эту колыбельку девочку укладывали на ночь, а днем она играла на столе.
Посередине стола женщина поставила глубокую тарелку с водой, а по краю тарелки разложила цветы. Длинные стебельки их купались в воде, и цветы долго оставались свежими и душистыми.
Для маленькой Дюймовочки тарелка с водой была целым озером, и она плавала по этому озеру на лепестке тюльпана, как на лодочке. Вместо весел у нее были два белых конских волоса. Дюймовочка целые дни каталась на своей чудесной лодочке, переплывала с одной стороны тарелки на другую и распевала песни. Такого нежного голоска, как у нее, никто никогда не слышал.
Однажды ночью, когда Дюймовочка спала в своей колыбельке, через открытое окно в комнату пробралась большущая старая жаба, мокрая и безобразная. С подоконника она прыгнула на стол и заглянула в скорлупку, где спала под лепестком розы Дюймовочка.
— Как хороша! — сказала старая жаба. — Славная невеста будет моему сыну!
Она схватила ореховую скорлупку с девочкой и выпрыгнула через окно в сад.
Возле сада протекала речка, а под самым ее берегом было топкое болотце. Здесь-то, в болотной тине, и жила старая жаба со своим сыном. Сын был тоже мокрый и безобразный — точь-в-точь мамаша!
— Коакс, коакс, брекке-ке-кекс! — только и мог он сказать, когда увидел маленькую девочку в ореховой скорлупке.
— Тише ты! Еще разбудишь, чего доброго, и она убежит от нас, — сказала старая жаба. — Ведь она легче перышка. Давай-ка отнесем ее на середину реки и посадим там на лист кувшинки — для такой крошки это целый остров. Оттуда уж ей ни за что не убежать. А я тем временем устрою для вас в тине уютное гнездышко.
В реке росло много кувшинок. Их широкие зеленые листья плавали по воде. Самый большой лист был дальше всех от берега! Жаба подплыла к этому листу и поставила на него ореховую скорлупку, в которой спала девочка.
Ах, как испугалась бедная Дюймовочка, проснувшись поутру! Да и как было не испугаться! Со всех сторон ее окружала вода, а берег чуть виднелся вдали. Дюймовочка закрыла глаза руками и горько заплакала.
А старая жаба сидела в тине и украшала свой дом камышом и желтыми кувшинками, — она хотела угодить молодой невестке. Когда все было готово, она подплыла со своим гадким сынком к листу, на котором сидела Дюймовочка, чтобы взять ее кроватку и перенести к себе в дом.
Сладко улыбнувшись, старая жаба низко присела в воде перед девочкой и сказала:
— Вот мой сынок! Он будет твоим мужем! Вы славно заживете с ним у нас в тине.
— Коакс, коакс, брекке-ке-кекс! — только и мог сказать сынок.
Жабы взяли скорлупку и уплыли с ней. А Дюймовочка все стояла одна посреди реки на большом зеленом листе кувшинки и горько-горько плакала — ей вовсе не хотелось жить у гадкой жабы и выходить замуж за ее противного сына.
Маленькие рыбки, которые плавали под водой, услыхали, что сказала старуха жаба. Жениха с матушкой они видели и раньше. Теперь они высунули из воды головы, чтобы поглядеть на невесту.
Взглянув на Дюймовочку своими круглыми глазками, они ушли на самое дно и стали думать, что же теперь делать. Им было ужасно жалко, что такой миленькой маленькой девочке придется жить вместе с этими отвратительными жабами где-нибудь под корягой в густой жирной тине. Не бывать же этому! Рыбки со всей речки собрались у листа кувшинки, на котором сидела Дюймовочка, и перегрызли стебелек листа.
И вот лист кувшинки поплыл по течению. Течение было сильное, и лист плыл очень быстро. Теперь-то уж старая жаба никак не могла бы догнать Дюймовочку.
Дюймовочка плыла все дальше и дальше, а маленькие птички, которые сидели в кустах, смотрели на нее и пели:
— Какая миленькая маленькая девочка!
Легкий белый мотылек все кружился над Дюймовочкой и наконец опустился на лист — уж очень ему понравилась эта крошечная путешественница.
А Дюймовочка сняла свой шелковый пояс, один конец набросила на мотылька, другой привязала к листу, и листок поплыл еще быстрее. В это время мимо пролетал майский жук. Он увидел Дюймовочку, схватил ее и унес на дерево. Зеленый лист кувшинки поплыл без нее дальше и скоро скрылся из виду, а с ним вместе и мотылек: ведь он был крепко привязан к листу шелковым поясом.
Как испугалась бедная Дюймовочка, когда рогатый жук обхватил ее лапками и взвился с ней высоко в воздух! Да и белого мотылька ей было очень жалко. Что-то с ним теперь будет? Ведь он умрет с голоду, если ему не удастся освободиться.
А майскому жуку и горя мало. Он уселся на ветке большого дерева, усадил рядом Дюймовочку и сказал ей, что она ему очень нравится, хоть и совсем не похожа на майских жуков.
Потом к ним пришли в гости другие майские жуки, которые жили на том же дереве. Они с любопытством разглядывали Дюймовочку, а их дочки в недоумении разводили крылышками.
— У нее только две ножки! — говорили одни.
— У нее даже нет щупалец! — говорили другие.
— Какая она слабенькая, тоненькая! Того и гляди, переломится пополам, — говорили третьи.
— Очень на человека похожа, и к тому же некрасивая, — решили наконец все жуки.
Даже майскому жуку, который принес Дюймовочку, показалось теперь, что она совсем нехороша, и он решил с ней распрощаться — пусть идет куда знает. Он слетел с Дюймовочкой вниз и посадил ее на ромашку.
Дюймовочка сидела на цветке и плакала: ей было грустно, что она такая некрасивая. Даже майские жуки прогнали ее!
А на самом деле она была премиленькая.
Пожалуй, лучше ее и на свете-то никого не было.
Все лето прожила Дюймовочка одна-одинешенька в большом лесу. Она сплела себе из травы колыбельку и подвесила ее под большим листом лопуха, чтобы укрываться от дождя и от солнышка. Она ела сладкий цветочный мед и пила росу, которую каждое утро находила на листьях.
Так прошло лето, прошла и осень. Близилась долгая холодная зима. Птицы улетели, цветы завяли, а большой лист лопуха, под которым жила Дюймовочка, пожелтел, засох и свернулся в трубку.
Холод пробирал Дюймовочку насквозь. Платьице ее все изорвалось, а она была такая маленькая, нежная — как тут не мерзнуть! Пошел снег, и каждая снежинка была для Дюймовочки то же, что для нас целая лопата снега. Мы-то ведь большие, а она была ростом всего-навсего с дюйм. Она завернулась было в сухой лист, но он совсем не грел, и бедняжка сама дрожала, как осенний листок на ветру.
Тогда Дюймовочка решила уйти из лесу и поискать себе приют на зиму.
За лесом, в котором она жила, было большое поле.
Хлеб с поля уже давно убрали, и только короткие сухие стебельки торчали из мерзлой земли.
В поле было еще холоднее, чем в лесу, и Дюймовочка совсем замерзла, пока пробиралась между высохшими жесткими стеблями.
Наконец она добрела до норки полевой мыши. Вход в норку был заботливо прикрыт травинками и былинками.
Полевая мышь жила в тепле и довольстве: кухня и кладовая у нее были битком набиты хлебными зернами. Дюймовочка, как нищенка, остановилась у порога и попросила подать ей хоть кусочек ячменного зерна — вот уже два дня во рту у нее не было ни крошки.
— Ах ты, бедняжка! — сказала полевая мышь (она была, в сущности, добрая старуха). Ну иди сюда, погрейся да поешь со мною!
И Дюймовочка спустилась в норку, обогрелась и поела.
— Ты мне нравишься, — сказала ей мышь, поглядев на нее блестящими, как бисер, черными глазками. — Оставайся-ка у меня на зиму. Я буду кормить тебя, а ты прибирай хорошенько мой дом да рассказывай мне сказки — я до них большая охотница.
И Дюймовочка осталась.
Она делала все, что приказывала ей старая мышь, и жилось ей совсем неплохо в теплой укромной норке.
— Скоро у нас будут гости, — сказала ей однажды полевая мышь. — Раз в неделю меня приходит навестить мой сосед. Он очень богат и живет куда лучше меня. У него большой дом под землей, а шубу он носит такую, какой ты, верно, и не видывала, — великолепную черную шубу! Выходи, девочка, за него замуж! С ним не пропадешь! Одна беда: он слеп и не разглядит, какая ты хорошенькая. Ну, уж ты зато расскажешь ему самую лучшую сказку, какую только знаешь.
Но Дюймовочке вовсе не хотелось выходить замуж за богатого соседа: ведь это был крот — угрюмый подземный житель.
Вскоре сосед и в самом деле пришел к ним в гости.
Правда, шубу он носил очень нарядную — из темного бархата. К тому же, по словам полевой мыши, он был ученый и очень богатый, а дом его был чуть ли не в двадцать раз больше, чем у мыши. Но он терпеть не мог солнца и ругал все цветы.
Да и немудрено! Ведь он никогда в жизни не видел ни одного цветка.
Хозяйка-мышь заставила Дюймовочку спеть для дорогого гостя, и девочка волей-неволей спела две песенки, да так хорошо, что крот пришел в восхищение. Но он не сказал ни слова — он был такой важный, степенный, неразговорчивый…
Побывав в гостях у соседки, крот прорыл под землей длинный коридор от своего дома до самой норки полевой мыши и пригласил старушку вместе с приемной дочкой прогуляться по этой подземной галерее.
Он взял в рот гнилушку — в темноте гнилушка светит не хуже свечки — и пошел вперёд, освещая дорогу.
На полпути крот остановился и сказал:
— Здесь лежит какая-то птица. Но нам её нечего бояться — она мёртвая. Да вот можете сами поглядеть.
И крот стал тыкаться своим широким носом в потолок, пока не прорыл в нем дыру. Дневной свет проник в подземный ход, и Дюймовочка увидела мёртвую ласточку.
Должно быть, бедная птичка погибла от холода. Ее крылья были крепко прижаты к телу, ножки и голова спрятаны в перышки.
Дюймовочке стало очень жалко её. Она так любила этих весёлых легкокрылых птичек — ведь они целое лето пели ей чудесные песни и учили ее петь. Но крот толкнул ласточку своими короткими лапами и проворчал:
— Что, небось притихла? Не свистишь больше? Вот то-то и есть!.. Да, не хотел бы я быть этакой пичужкой. Только и умеют носиться в воздухе да щебетать. А придет зима — что им делать? Помирай, и все тут. Нет уж, моим детям не придется пропадать зимой от голода и холода.
— Да, да, — сказала полевая мышь. — Какой прок от этого чириканья и щебета? Песнями сыт не будешь, чириканьем зимой не согреешься!
Дюймовочка молчала. Но когда крот и мышь повернулись к птице спиной, она нагнулась к ласточке, раздвинула перышки и поцеловала ее прямо в закрытые глаза.
“Может быть, это та самая ласточка, которая так чудесно пела летом, — подумала девочка. — Сколько радости принесла ты мне, милая ласточка!”
А крот тем временем снова заделал дыру в потолке. Потом, подобрав гнилушку, он проводил домой старуху мышь и Дюймовочку.
Ночью Дюймовочке не спалось. Она встала с постели, сплела из сухих былинок большой ковёр и, пробравшись в подземную галерею, прикрыла им мертвую птичку. Потом она отыскала в кладовой у полевой мыши теплого пуху, сухого мха и устроила для ласточки что-то вроде гнездышка, чтобы ей не так жестко и холодно было лежать на мерзлой земле.
— Прощай, милая ласточка, — сказала Дюймовочка. — Прощай! Спасибо тебе за то, что ты пела мне свои чудесные песни летом, когда деревья были еще зелёные, а солнышко так славно грело.
И она прижалась головой к шелковистым перышкам на груди у птички.
И вдруг она услышала, что в груди у ласточки что-то мерно застучало: “Стук! Стук!” — сначала тихо, а потом громче и громче. Это забилось сердце ласточки. Ласточка была не мертвая — она только окоченела от холода, а теперь согрелась и ожила.
На зиму стаи ласточек всегда улетают в теплые края. Осень еще не успела сорвать с деревьев зеленый наряд, а крылатые путницы уже собираются в дальнюю дорогу.
Если же какая-нибудь из них отстанет или- запоздает, колючий ветер мигом оледенит ее легкое тело. Она окоченеет, упадет на землю замертво, и ее занесет холодным снегом.
Так случилось и с этой ласточкой, которую отогрела Дюймовочка.
Когда девочка поняла, что птица жива, она и обрадовалась и испугалась. Еще бы не испугаться! Ведь рядом с ней ласточка казалась такой огромной птицей.
Но все-таки Дюймовочка собралась с духом, потеплее укрыла ласточку своим плетёным ковром, а потом сбегала домой, принесла листочек мяты, которым сама укрывалась вместо одеяла, и укутала им голову птицы.
На следующую ночь Дюймовочка опять потихоньку пробралась к ласточке. Птица уже совсем ожила, но была еще очень слаба и еле-еле открыла глаза, чтобы посмотреть на девочку.
Дюймовочка стояла перед нею с куском гнилушки в руках — другого фонаря у неё не было.
— Спасибо тебе, милая крошка! — сказала больная ласточка. — Я так хорошо согрелась! Скоро я совсем поправлюсь и опять вылечу на солнышко.
— Ах, — сказала Дюймовочка, — теперь так холодно, идет снег! Останься лучше в своей тёплой постельке, а я буду ухаживать за тобой.
И она принесла ласточке ячменных зернышек и воды в цветочном лепестке. Ласточка попила, поела, а потом рассказала девочке, как она поранила себе крыло о терновый куст и не могла улететь вместе с другими ласточками в теплые края. Пришла зима, стало очень холодно, и она упала на землю… Больше уже ласточка ничего не помнила. Она даже не знала, как попала сюда, в это подземелье.
Всю зиму прожила ласточка в подземной галерее, а Дюймовочка ухаживала за ней, кормила и поила её. Ни кроту, ни полевой мыши она не сказала об этом ни слова — ведь оба они совсем не любили птиц.
Когда настала весна и пригрело солнышко, Дюймовочка открыла то окошко, которое проделал в потолке крот, и тёплый солнечный луч проскользнул под землю.
Ласточка простилась с девочкой, расправила крылышки, но прежде, чем вылететь, спросила, не хочет ли Дюймовочка выбраться вместе с ней на волю.
Пусть сядет к ней на спину, и они полетят в зелёный лес.
Но Дюймовочке было жалко бросить старую полевую мышь — она знала, что старушке будет очень скучно без неё.
— Нет, мне нельзя! — сказала она, вздыхая.
— Ну что ж, прощай! Прощай, милая девочка! — прощебетала ласточка.
Дюймовочка долго глядела ей вслед, и слезы капали у нее из глаз — ей тоже хотелось на простор да и грустно было расставаться с ласточкой.
-Тви-вить, тви-вить! — крикнула в последний раз ласточка и скрылась в зеленом лесу.
А Дюймовочка осталась в мышиной норе.
С каждым днём ей жилось все хуже, все скучнее. Старая мышь не позволяла ей уходить далеко от дома, а поле вокруг норки заросло высокими толстыми колосьями и казалось Дюймовочке дремучим лесом.
И вот однажды старуха мышь сказала Дюймовочке:
— Наш сосед, старый крот, приходил свататься к тебе. Теперь тебе нужно готовить приданое. Ты выходишь замуж за важную особу, и надо, чтоб у тебя всего было вдоволь.
И Дюймовочке пришлось по целым дням прясть пряжу.
Старуха мышь наняла четырех пауков. Они днем и ночью сидели по углам мышиной норки и втихомолку делали свое дело — ткали разные ткани и плели кружева из самой тонкой паутины.
А слепой крот приходил каждый вечер в гости и болтал о том, что скоро лету будет конец, солнце перестанет палить землю и она снова сделается мягкой и рыхлой. Вот тогда-то они и сыграют свадьбу. Но Дюймовочка все грустила и плакала: она совсем не хотела выходить замуж, да еще за толстого слепого крота.
Каждое утро, на восходе солнца, и каждый вечер, на закате, Дюймовочка выходила за порог мышиной норки. Иногда весёлый ветерок раздвигал верхушки колосьев, и девочке удавалось увидеть кусочек голубого неба.
“Как светло, как хорошо тут на воле!” — думала Дюймовочка и все вспоминала о ласточке. Ей очень хотелось бы повидаться с птичкой, но ласточка не показывалась над полем. Должно быть, она вилась и носилась далеко-далеко там, в зеленом лесу над голубой рекой…
И вот наступила осень. Приданое для Дюймовочки было готово.
— Через четыре недели твоя свадьба! — сказала Дюймовочке полевая мышь.
Но Дюймовочка заплакала и ответила, что не хочет выходить замуж за скучного крота.
Старуха мышь рассердилась.
— Пустяки! — сказала она. — Не упрямься, а не то попробуешь моих зубов. Чем тебе крот не муж? Одна шуба чего стоит! У самого короля нет такой шубы! Да и в погребах у него не пусто. Благодари судьбу за такого мужа!
Наконец настал день свадьбы, и крот пришёл за своей невестой. Значит, ей всё-таки придется идти с ним в его темную нору, жить там, глубоко-глубоко под землей, и никогда не видеть ни белого света, ни ясного солнышка — ведь крот их терпеть не может?! А бедной Дюймовочке было так тяжело распроститься навсегда с высоким небом и красным солнышком! У полевой мыши она могла хоть издали, с порога норки, любоваться ими.
И вот она вышла взглянуть на белый свет в последний раз. Хлеб был уже убран с поля, и опять из земли торчали одни голые, засохшие стебли. Девочка отошла подальше от мышиной норки и протянула к солнцу руки:
— Прощай, солнышко, прощай! Потом она увидела маленький красный цветочек, обняла его и сказала:
— Милый цветочек, если увидишь ласточку, передай ей поклон от Дюймовочки.
— Тви-вить, тви-вить! — вдруг раздалось у нее над головой.
Дюймовочка подняла голову и увидела ласточку, которая пролетала над полем. Ласточка тоже увидела девочку и очень обрадовалась. Она опустилась на землю, и Дюймовочка, плача, рассказала своей подруге, как ей не хочется выходить замуж за старого угрюмого крота и жить с ним глубоко под землёй, куда никогда не заглядывает солнце.
— Уже наступает холодная зима, — сказала ласточка, — и я улетаю далеко-далеко, в дальние страны. Хочешь лететь со мной? Садись ко мне на спину, только привяжи себя покрепче поясом, и мы улетим с тобой от гадкого крота, улетим далеко, за синие моря, в теплые края, где солнышко светит ярче, где стоит вечное лето и всегда цветут цветы. Полетим со мной, милая крошка! Ты ведь спасла мне жизнь, когда я замерзала в темной холодной яме.
— Да, да, я полечу с тобой! — сказала Дюймовочка. Она села ласточке на спину и крепко привязала себя поясом к самому большому и крепкому перу.
Ласточка стрелой взвилась к небу и полетела над темными лесами, над синими морями и высокими горами, покрытыми снегом.
Тут было очень холодно, и Дюймовочка вся зарылась в теплые перья ласточки и высунула только голову, чтобы любоваться прекрасными местами, над которыми они пролетали.
Вот наконец и теплые края! Солнце сияло тут гораздо ярче, чем у нас, небо было выше, а вдоль изгородей вился кудрявый зеленый виноград. В рощах поспевали апельсины и лимоны, а по дорожкам бегали веселые дети и ловили больших пестрых бабочек.
Но ласточка летела дальше и дальше. На берегу прозрачного голубого озера посреди раскидистых деревьев стоял старинный белый мраморный дворец. Виноградные лозы обвивали его высокие колонны, а наверху, под крышей, лепились птичьи гнезда. В одном из них и жила ласточка.
— Вот мой дом! — сказала она. — А ты выбери себе самый красивый цветок. Я посажу тебя в его чашечку, и ты отлично заживешь.
Дюймовочка обрадовалась и от радости захлопала в ладоши.
Внизу, в траве, лежали куски белого мрамора — это свалилась верхушка одной колонны и разбилась на три части. Между мраморными обломками росли крупные белые как снег цветы.
Ласточка спустилась и посадила девочку на широкий лепесток. Но что за чудо? В чашечке цветка оказался маленький человечек, такой светлый и прозрачный, словно он был из хрусталя или утренней росы. За плечами у него дрожали легкие крылышки, на голове блестела маленькая золотая корона, а ростом он был не больше нашей Дюймовочки. Это был король эльфов.
Когда ласточка подлетела к цветку, эльф не на шутку перепугался. Ведь он был такой маленький, а ласточка такая большая!
Зато как же он обрадовался, когда ласточка улетела, оставив в цветке Дюймовочку! Никогда еще он не видал такой красивой девочки одного с ним роста. Он низко поклонился ей и спросил, как ее зовут.
— Дюймовочка! — ответила девочка.
— Милая Дюймовочка, — сказал эльф, — согласна ли ты быть моей женой, королевой цветов?
Дюймовочка поглядела на красивого эльфа. Ах, он был совсем не похож на глупого, грязного сынка старой жабы и на слепого крота в бархатной шубе! И она сразу согласилась.
Тогда из каждого цветка, перегоняя друг друга, вылетели эльфы.
Они окружили Дюймовочку и одарили ее чудесными подарками.
Но больше всех других подарков понравились Дюймовочке крылья — пара прозрачных легких крылышек. совсем как у стрекозы. Их привязали Дюймовочке за плечами, и она тоже могла теперь летать с цветка на цветок. То-то была радость!
— Тебя больше не будут звать Дюймовочкой. У нас, эльфов, другие имена, — сказал Дюймовочке король. — Мы будем называть тебя Майей!
И все эльфы закружились над цветами в веселом хороводе, сами легкие и яркие, как лепестки цветов.
А ласточка сидела наверху в своем гнезде и распевала песни, как умела.
Всю теплую зиму эльфы плясали под ее песни. А когда в холодные страны пришла весна, ласточка стала собираться на родину.
— Прощай, прощай! — прощебетала она своей маленькой подруге и полетела через моря, горы и леса домой, в Данию.
Там у нее было маленькое гнездышко, как раз над окном человека, который умел хорошо рассказывать сказки. Ласточка рассказала ему про Дюймовочку, а от него и мы узнали эту историю.
Категория: Андерсен Ганс Христиан сказки
* Электронная книга Проект Гутенберг Канада *
Эта электронная книга предоставляется бесплатно и с очень небольшим ограничения. Эти ограничения применяются только в том случае, если (1) вы делаете изменение в электронной книге (кроме переделки для разных устройств отображения), или (2) вы используете в коммерческих целях электронная книга. Если какое-либо из этих условий применимо, пожалуйста, проверять gutenberg.ca/links/licence.html, прежде чем продолжить.
Эта работа находится в канадском общественном достоянии, но может быть
авторское право в некоторых странах. Если вы живете за пределами Канады, проверьте
законы страны об авторском праве. Если книга защищена авторским правом
в вашей стране не загружайте и не распространяйте этот файл.
Дюймовочка была написана Гансом Христианом Андерсеном (1805-1875), и был переведен с датского М. Р. Джеймс (1862-1936) как часть его Ганс Андерсен, сорок два рассказа (1930).
Эта электронная книга была подготовлена: доктором Марком Бером Акриггом.
Р. Джеймса)Жила-была женщина, которая очень хотела иметь маленького крошечного ребенка, но не знала, где она могла бы получить один из; поэтому она пошла к старой ведьме и сказала ей: «Я так хочу иметь маленького ребенка; будьте добры, скажите мне, где я могу получить один?”
“О, мы можем справиться с этим,” сказала ведьма, “есть ячмень для вас! это не то, что растет в фермерские поля или что цыплята должны есть; просто поставь в цветочный горшок, и ты увидишь то, что увидишь».
— Премного обязана, — сказала женщина и дала ведьме двенадцать пенсов, пошел домой и посадил ячмень; и очень Вскоре появился прекрасный крупный цветок, похожий на тюльпан, но лепестки были плотно сомкнуты, как будто это еще бутон.
— Какой очаровательный цветок, — сказала женщина и
поцелуй его красивые красные и желтые лепестки. Но так же, как она
поцеловал его, цветок издал громкий треск и раскрылся. Вы могли бы
видите, это был настоящий тюльпан, только прямо посредине, на
зеленый табурет, который там, сидела маленькая девочка, как
нежный и красивый, как может быть.
Однажды ночью, когда она лежала в своей красивой постели, пришла ужасная жаба. прыгнул в окно, в котором было разбито стекло. Жаба был уродливым, большим и мокрым, и спрыгнул прямо на стол, где Дюймовочка спала под своим розовым листом.
“Это будет прекрасная жена для моего сына,” сказал жаба;
поэтому она взялась за скорлупу грецкого ореха, где спала Дюймовочка
и спрыгнул с ней через окно в
сад.
Через нее протекал большой широкий поток, но как раз в
край был болотистый и грязный, и жила там Жаба
со своим сыном. Фу! он был уродлив и ужасен, как и его
мать. «Кокс, кокс, брекке-ке-кекс», — вот и все, что он мог сказать.
когда он увидел хорошенькую девочку в скорлупе грецкого ореха.
— Не говори так громко, ты ее разбудишь, — сказал старый Жаб.
“и теперь она может убежать от нас, потому что она легкая, как
лебяжье пуховое перо. Мы высадим ее в реку в один из
широкие листья водяной лилии. Это будет похоже на остров для
она, она такая маленькая и легкая. Она может бегать там
пока мы готовим для вас гостиную под грязью
два, чтобы сделать свой дом в.”
В саду росло очень много водяных лилий.
ручей с широкими зелеными листьями, которые казались
плавает по воде; и лист, который был дальше всего
был также самым большим из всех. К этому листу приплыла старая жаба
достаньте и положите на нее скорлупу грецкого ореха с Дюймовочкой. Бедные
бедняга проснулся очень рано утром, и когда
она увидела, где находится, она заплакала — о, так
горько! — вокруг большого листа была вода и
она никак не могла приземлиться.
Старая жаба осталась лежать в грязи и принялась украшать свою комнату тростником и желтыми бутонами водяных лилий, чтобы сделать это красиво и опрятно для ее новой невестки; а потом она выплыла со своим уродливым сыном к листу, где Дюймовочка стоял; они собирались принести ее красивую кровать и поставить ее в брачной комнате до того, как она пришла туда сама. Старый Жаба присела перед ней в реверансе в воде и сказала: представить вам моего сына. Он будет твоим мужем, и у тебя будет восхитительная жизнь с ним в грязи».
«Кокс, кокс, брекке-ке-кекс», — только и смог сказать сын.
Итак, они взяли красивую кроватку и уплыли с ней.
в то время как Дюймовочка сидела в полном одиночестве на зеленом листе и плакала, потому что
она не хотела жить с ужасной Жабой или иметь ее
некрасивый сын для мужа. Маленькие рыбки, плавающие под
в воде, видел Жабу и слышал, что она сказала, так что
они поднимают головы; они хотели увидеть девочку.
Но как только они увидели ее, они подумали, что она такая хорошенькая, что
их очень огорчала мысль о том, что она должна была
к уродливой жабе.
Вокруг нее порхала красивая маленькая белая бабочка,
и, наконец, остановился на листе, потому что ему захотелось
Дюймовочка, и она была очень счастлива, ведь теперь Жаба могла
не добраться до нее, и все было красиво там, где она была
парусный спорт: солнце освещало воду, и она блестела, как
золото. Она взяла свой пояс и привязала один его конец к
бабочка, а другой конец она прикрепила к листу, а
с ней дело пошло гораздо быстрее, потому что она, конечно,
стоит на листе. В этот момент пришел большой майский жук.
пролетел мимо и увидел ее, и в одно мгновение он
схватил ее стройное тело когтями и взлетел в
дерево с ней.
Боже! как испугалась бедная Дюймовочка, когда
Майский жук влетел вместе с ней на дерево. Но она была наиболее
больше всего оплакивала хорошенькую белую бабочку, которая у нее была
привязан к листу, потому что, если бы он не освободился, он был бы
проголодался до смерти. Однако майскому жуку было все равно.
об этом. Он приземлился с ней на самый большой зеленый лист
на дереве, и дал ей есть мед из цветов,
и сказал ей, что она очень хорошенькая, хотя и не в
меньше всего похож на майского жука. Позже все остальные майские жуки
которые жили на дереве, пришли и заплатили за звонки. Они смотрели на
Дюймовочка и юная леди Майские жуки почистили свои
щупал и сказал: “Да ведь у нее только две ноги! несчастная
“У нее нет щупалец, – сказали они. – Она совсем худенькая”.
в талии. Ужасный! Она выглядит совсем как человек!
Какая она уродливая!” – говорили все леди Майские жуки.
Бедная Дюймовочка! Она словно замерзла
смерть! Потом пошел снег, и каждая упавшая снежинка
на нее было так же, как когда кто-нибудь бросает целую лопату на
любой из нас, потому что мы большие, а Дюймовочка была всего на дюйм
высокий. Так она завернулась в мертвый лист, но там
в ней не было тепла, и она дрожала от холода. Сразу за лесом, где она сейчас находилась, лежал большой
кукурузное поле, но кукурузы с него уже давно нет, и только
голая сухая стерня торчала из промерзшей земли. Это было
как целый лес ей пройти, и ох! как она
дрожал от холода! Наконец она пришла к полевой мыши
дверь, которая была маленькой дырой среди стерни. Там
Полевая мышь жила уютно и счастливо, и вся комната была заполнена
кукурузы, прекрасная кухня и столовая. Бедная Дюймовочка
подошла к двери, как всякая маленькая нищенка, и
попросила немного ячменной кукурузы, потому что у нее не было
все, что угодно, чтобы поесть в течение двух дней. “Бедняжка,”
— сказала Полевая Мышь, которая в душе была доброй старой Полевой Мышью.
«Скоро у нас будет посетитель», — сказала Полевая Мышь.
“Мой сосед звонит мне каждый будний день, он даже лучше
размещены, чем я; комнаты у него большие, и он ходит в
такое красивое черное бархатное пальто! Ах, если бы ты только мог
возьми его себе в мужья! Вы бы хорошо устроились. Но он
не вижу. Вспомните и расскажите ему самые красивые истории, которые вы
знать!” Но Дюймовочке было все равно,
не хотела выходить за соседа, потому что он был крот. Он
пришел и нанес визит в своем черном бархатном пальто. Он был очень
богатый и очень ученый, Полевая Мышь сказал: “Его особняк
был более чем в двадцать раз больше ее, и он был очень
хорошо осведомлен», но он не любил солнца и красивых
цветы и оскорблял их, потому что никогда их не видел.
Дюймовочке нужно было петь, и она спела как «Мусорога,
Майский жук улетает домой», а также «Монах шел в
луг», и Крот влюбился в нее за ее хорошенькую
голос; но ничего не сказал об этом, потому что он был очень осторожным
мужчина.
Недавно он прорыл большой проход в земле от своего свой дом, а Полевку и Дюймовочку отдали уходят гулять там, когда захотят; но он умолял их не пугаться мертвой птицы, которая лежала в пассаж — целая птица с клювом и перьями, конечно умер совсем недавно, в начале зиму, и теперь его похоронили именно там, где он сделал свой проход.
Крот взял в рот кусок опилки (за это
светит как огонь в темноте) и пошел впереди и зажег
их по длинному темному проходу, и когда они
туда, где лежала мертвая птица, Крот толкнул свою широкую спину
к потолку и приподнял землю так, что
большая дыра, пропускающая свет: посреди этого этажа
лежала мертвая ласточка с красивыми крыльями,
боками и ногами и головой вниз среди своих перьев:
бедная птица точно умерла от холода.
Дюймовочка была очень
извините за это; она любила всех маленьких птиц, которые
так мило пела и щебетала ей все лето;
но Крот пнул его своей короткой ногой и сказал: «Он
больше скрипеть не будет! Должно быть жалко родиться
маленькая птичка! Слава Богу, никто из моих детей не будет таким, как
что. У птицы нет ничего, кроме своего твита, твита, и она обязана
умереть от голода зимой».
— Да, вы можете сказать это как разумный человек, — сказал Полевая мышь; «Что может показать птица, несмотря на всю свою остроту, блин, а когда зима? Почему он должен голодать и замерзать, и все же они так гордятся этим!”
Дюймовочка ничего не сказала, но когда остальные повернулись спиной к птице, она наклонилась и раздвинула перья который покрыл его голову и поцеловал его мертвые глаза. “Возможно это был тот, который так красиво пел мне летом” она думала; “Как много удовольствия это доставило мне, дорогой маленькая птица.”
Теперь Крот заткнул дыру, через которую проникал дневной свет.
сиял и проводил дам домой. Но в ту ночь Дюймовочка
совсем не могла уснуть, поэтому встала с постели и заплела
красивое большое покрывало из сена, снесла его вниз и расстелила
это о мертвой птице, а потом она положила мягкую вату
шерсть, которую она нашла в комнате Полевой Мыши, на птичьем
стороны, так что он мог лежать тепло на холодной земле.
“Прощай, хорошенькая птичка,” сказала она; “Прощай, и
спасибо за твое прекрасное пение летом, когда все
деревья были зелеными, и солнце светило так жарко на нас.
приложила голову к сердцу птицы и получила
испугался сразу, потому что казалось, будто что-то было
стук внутри! Это было птичье сердце. Птица не была
мертвый; он был только в обмороке, а теперь, когда его согрели, он
снова ожил.
Осенью, знаешь, все ласточки улетают в тепло страны, но если есть одна, которая отстает, она получает заморожен так, что он падает совершенно мертвым и лежит там, где он упал, и холодный снег покрыл его.
Дюймовочка вздрогнула, до того испугалась она:
птица была невероятно большой по сравнению с ней, которая была всего лишь
дюйма высотой: но она набралась смелости и положила вату
поближе к бедной ласточке, и сложил мятный лист,
которое у нее было вместо покрывала, и положила его поверх
голова птицы.
На следующую ночь она снова подкралась к нему, и это
время он был вполне жив, но настолько слаб, что мог только открыть
его глаза на секунду, и посмотрите на Дюймовочку, которая стояла
там с тросточкой в руке, для другого света
у нее не было.
«Спасибо, хорошенькое дитя», — сказала больная ласточка. ей: “Меня прекрасно согрели. Скоро я вернусь моя сила и возможность снова летать под теплым солнцем снаружи.”
— О, — сказала Дюймовочка, — но на улице ужасно холодно, снег и мороз! Ты должен оставаться в своей теплой постели, я кормить тебя, обязательно!” Потом она принесла ласточке воды в листе растения, и оно выпило, и рассказал ей, как оно повредил крыло о терновый куст и не мог летать, как как и другие ласточки, когда они собираются лететь далеко, далеко в теплые страны. Наконец он упал на земле, но больше ничего не помнило и не знало в по крайней мере, как он попал туда, где он был.
Всю зиму он оставался там внизу, и Дюймовочка была очень
добр к нему и очень его полюбил, но ни Крот
ни Полевая Мышь ничего об этом не слышала; они
не любил бедную несчастную ласточку.
Как только наступила весна и солнце прогрело землю, ласточка попрощалась с Дюймовочкой, которая открыла отверстие, которое Крот сделал выше. Солнце сияло в восхитительно, и ласточка спросила, не хочет ли Дюймовочка пойдем с ним: она могла бы сесть ему на спину, и они бы летали далеко в зеленый лес. Но Дюймовочка знала, что это огорчить старую Полевку, если она так ее бросила. “Нет, я — сказала Дюймовочка. — До свидания, до свидания, добрый хорошенькая девица, — сказала ласточка и вылетела в солнечный свет. Дюймовочка стояла, глядя ей вслед, и вода стоял в ее глазах, потому что она очень любила бедных глотать.
«Твит, твит», — пропела птица и улетела в зеленый лес.
Дюймовочка была очень несчастна; у нее нет шансов выйти на теплое солнце, потому что кукуруза, которая была посеяна в поле над домом Полевой Мыши вырос высокий, и сделал густой лес для бедной девицы, не более дюйм высотой.
«Этим летом ты должен сшить приданое», — сказала Полевая Мышь.
сказал ей; для их соседа, надоедливого Крота в
черное бархатное пальто, сделал ей предложение. “Вы должны иметь оба
шерстяное и льняное — что-то, на чем можно сидеть и лежать, когда
ты жена Крота.” Так что Дюймовочке пришлось крутиться на
прялкой, а Полевая Мышь наняла четырех пауков, чтобы они пряли и
ткать день и ночь. Каждый вечер заходил Крот и
они всегда говорили о том, как когда лето было над солнцем
было бы не так жарко: только что он обжигал
земля тверда, как камень: ах да, когда кончилось лето
Дюймовочка должна выйти замуж. Но ей это совсем не понравилось;
ей ни капельки не нравился утомительный Крот. Каждое утро
когда вставало солнце и каждый вечер, когда оно садилось, она воровала
к дверям, и там, когда ветер раздвинул
колосьев, чтобы увидеть голубое небо, она
подумал, как светло и красиво снаружи, и захотелось
еще раз увидеть милую ласточку: но она так и не пришла, он
должен непременно лететь далеко в прекрасном
зеленый лес. К осени у Дюймовочки было все
приданое готово.
«Через четыре недели ты поженишься», — сказала Полевая Мышь.
сказал ей, но Дюймовочка заплакала и сказала, что не выйдет замуж
утомительный Крот. — Вздор, — сказала Полевая Мышь, — не надо
упрямый, или я укушу тебя своими белыми зубами. Это
Великолепный муж у тебя получается. Сама королева не
подобие его черного бархатного пальто; и полноценная кухня и
подвал у него тоже есть! Просто поблагодарите своего Создателя за него».
Итак, свадьба должна была состояться; Крот уже пришел за Дюймовочка, а с ним она должна уйти глубоко под землю, и никогда не выходить на теплое солнце, потому что он не мог стоять это. Бедняжка горько опечалилась, ибо теперь она должна попрощаться с прекрасным солнечным светом, который был у нее в меньше всего имел шанс увидеть из двери Fieldmouse.
— Прощай! Прощай! яркое солнце, — сказала она, потягивая
руки вверх и сделать небольшой шаг за пределы
Дом Полевой Мыши, а теперь жатва была собрана, и только
осталась сухая щетина. “Прощай! Прощай!” она сказала снова,
и обвила руками маленький красный цветок, выросший
там.
«Передай мою любовь милой ласточке за меня, если ты когда-нибудь
видеть его.”
Твит! Твит! прозвучало в этот момент над ее головой. Она посмотрел вверх, а ласточка пролетала мимо. Он был очень обрадовался, увидев Дюймовочку, и она рассказала ему, как она ненавидела иметь в мужья уродливого Крота, и как она должна жить прямо под землей, где солнце никогда не сиял. Она не могла не плакать.
«Приближается холодная зима», — сказала ласточка. “Я собираюсь улетай далеко в теплые страны, ты поедешь со мной? Можешь сесть мне на спину, только крепко свяжи себя своими кушаком, и мы улетим далеко от уродливого Крота и его темного домой, далеко за горы, в теплые страны, где солнце светит ярче, чем здесь, и здесь всегда лето и прекрасные цветы. Улетай со мной, милый маленький Дюймовочка, которая спасла мне жизнь, когда я замерз в темноте. подвал под землей».
«Да, я пойду с тобой», — сказала Дюймовочка. Так она встала
на спину птицы, положила ноги на его распростертые крылья,
крепко привязала пояс к одному из его самых крепких перьев и
летела ласточка высоко в воздухе над лесом и озером, высоко
над великими горами, где всегда лежит снег, и
где Дюймовочка могла бы замерзнуть на холодном воздухе, но это
она забралась среди теплых птичьих перьев и только положила
ее маленькая головка, чтобы увидеть всю красоту под ней.
Наконец добрались до теплых стран. Там сияло солнце намного ярче, чем здесь, небо казалось в два раза выше, и на живые изгороди и канавы росли прелестнейшими гроздьями винограда, зеленый и фиолетовый. В лесу росли апельсины и лимоны, пахло миртом и мятой, а на дорогах хорошенькие дети бегали и играли с отличными геями бабочки. Но ласточка полетела еще дальше, и страна становилась все более и более восхитительной. Под великолепными деревьями, у голубого озера стоял сверкающий дворец из белого мрамора, построенный в древние времена, с лианами, обвивающими его высокий столбы. На его вершине было несколько ласточкиных гнезд, одно из который был домом ласточки, которая несла Дюймовочка.
«Вот мой дом, — сказала ласточка, — но ты не посмотришь для себя один из лучших цветов, которые растут внизу? и я посажу тебя туда, и ты найдешь все так счастливо, как твое сердце может пожелать “.
— Это будет прекрасно, — сказала она и похлопала в ладоши. Руки.
Там лежала большая колонна из белого мрамора, упавшая
и разломился на три части: между ними вырос большой
красивые белые цветы.
Ласточка полетела вниз с
Дюймовочку и посадил ее на один из широких листьев. Но что
сюрприз для нее! Посередине сидел человечек
цветка, такого белого и прозрачного, как если бы он был создан
из стекла, с красивейшей золотой короной на голове и
прекрасные яркие крылья на его плечах, и он не был
больше, чем Дюймовочка. Он был ангелом цветка. В
в каждом из них жил такой еще маленький мужчина или женщина,
но этот был королем из всех.
— Боже, какой он красивый, — прошептала Дюймовочка
глотать. Маленький принц был очень встревожен ласточкой,
которая была для него гигантской птицей, крошечной и хрупкой, как он сам,
но когда он увидел Дюймовочку, он обрадовался, потому что она была
далеко не самая красивая девушка, которую он когда-либо видел. Он взял свое золото
корону с его головы и возложил на нее, спросил, что она
имя, и будет ли она его женой, ибо тогда она
станет королевой всех цветов. Здесь действительно был
муж, совсем не похожий на сына Жабы или Крота с
его черное бархатное пальто.
Так она сказала “да” красавчику
принц; и из каждого цветка вышла дама или лорд,
настолько хороши, что было приятно на них смотреть. Каждый
принесла Дюймовочке подарок, но лучше всего была пара
красивых крыльев, взятых у большой белой мухи. Они были
крепился к спине Дюймовочки, и тогда она могла летать с
цветок к цветку. Были великие радости, и
ласточка сидела там на своем гнезде и пела им так же, как
когда-либо он мог; а в душе грустил, ибо очень любил
Дюймовочка и хотела бы никогда не расставаться с
ее. «Тебя нельзя звать Дюймовочкой», — сказал ангел
цветок сказал ей; “это уродливое имя, и вы очень
симпатичный; мы будем звать тебя Майя».
«До свидания, до свидания», — сказала ласточка, когда летела обратно, подальше от теплых стран; Далеко, далеко назад, в Данию. Там у него было гнездышко над окном, где человек кто может рассказывать истории жизни; и ему он пел: “Твит, twit», и так мы пришли ко всей этой истории.
[Конец Дюймовочка Ганса Христиана Андерсена, из Ганс Андерсен, сорок две истории , перевод М.
Р. Джеймса]
Жила-была женщина . Она жила одна и очень хотела ребенка. Ее дом находился далеко от ближайшей деревни. Она проводила большую часть своего времени, ухаживая за своим садом и фруктовым садом. Ее единственным другом была добрая ведьма. Ведьма была уверена, что женщина будет идеальной матерью, поэтому однажды подарила ей семя, но больше ничего не объясняла.
«Что бы ни случилось, — сказала ведьма, — ты должен очень хорошо заботиться о семени. Посадите его в лучшую почву, какую только сможете найти, полейте его самой чистой водой и, самое главное, убедитесь, что вы разговариваете с ним».
Сначала женщина была озадачена, но ей не терпелось позаботиться о маленьком подарке.
После того, как ведьма ушла, женщина сделала то, что ей сказали. Она нашла самый красивый цветочный горшок, который у нее был, вырыла маленькую ямку в земле и осторожно посадила в нее семя. Она полила его и рассказала ему все о своем дне.
Вскоре она заметила, что семя проросло, и на самом деле растение росло значительно быстрее всех остальных. Через два дня появился бутон крошечного цветка.
«Какой ты прелестный цветочек!» Женщина заговорила с бутоном и нежно коснулась крошечных сомкнутых лепестков. Внезапно цветок раскрылся . Женщина не могла быть более поражена: внутри маленького желтого цветка была крошечная спящая девочка.
«Может ли это быть правдой?» подумала женщина. «У меня наконец-то есть дочь, о которой я всегда мечтал?» Счастливая женщина взяла девушку и держала ее на ладони. Она была едва размером с большой палец, поэтому она решила назвать свою Дюймовочку.
— Здравствуй, дитя мое, — тихо прошептала женщина, а потом заплакала от радости, когда маленькая девочка пробормотала в ответ слово мама .
Приближалась ночь, и новоиспеченная мама стала готовить постель для дочери. Она взяла скорлупу грецкого ореха, набила ее мхом и лепестками и положила внутрь крошечную девочку.
Потом она немного покачала свою колыбель и поцеловала на прощание .
Дюймовочка была самой милой девочкой, которую женщина могла себе представить. Когда она стала старше, ее золотые волосы отросли, и ее мать сделала ей красивые платья из лепестков цветов в саду.
Женщина все время проводила с Дюймовочкой. Ее одиночество наконец ушло. Они вместе шили платья, читали сказки, ухаживали за растениями и пели песни. У Дюймовочки был особенно прекрасный голос, и она никогда не могла перестать петь. И долгое время были очень счастливы.
Однажды ночью, когда Дюймовочка готовилась ко сну и пела, гигантская жаба заметила крошечную девочку .
«Какое прелестное существо! Она была бы идеальной невестой для моего сына!» прокаркала жаба. Она подождала, пока девушка заснет, затем прокралась внутрь, подняла всю ореховую кровать и унесла ее вместе с девушкой внутри. Дюймовочка была слишком погружена в свои сладкие сны, чтобы заметить, что ее украли у мамы.
И вот жаба унесла ее на болото, где она жила со своим бородавчатым сыном.
«Смотри, сынок, я принес тебе невесту», — сказала жаба и положила скорлупу грецкого ореха на землю перед собой. Дюймовочка проснулась, как только ее кровать коснулась земли, но подумала, что ей, должно быть, снится.
«О, да, очень красиво», — прокаркала молодая жаба .
«Что происходит, где я ?» — спросила девушка.
«Отныне ты будешь жить здесь. А теперь молчи, пока мы готовим свадьбу, — сказала мать-жаба.
«Свадьба?» — спросила Дюймовочка. «Какая свадьба? Я… я не хочу выходить за жабу, – заикалась испуганная девушка, качая головой и закутываясь в одеяло.
«Ах ты, наглый сопляк!» ругала жаба . Она подняла девочку и посадила на кувшинку посреди ручья. — А теперь закрой свой рот и жди здесь, пока мы подготовим болото к свадьбе.
Бедная Дюймовочка, конечно, не хотела выходить замуж за жабу, но у нее не было никакой надежды на побег.
Вокруг нее была вода, и она двигалась слишком быстро, чтобы она могла доплыть до берега.
«Пожалуйста, помогите мне!» Она плакала часами. «Кто-нибудь, пожалуйста, спасите меня!» Наконец она села и горько заплакала. Вдруг какая-то проплывающая мимо рыбка услышала ее хныканье и решила помочь девочке. Они принялись пережевывать стебель, на котором кувшинка крепилась. Когда они прошли через него, кувшинка начала плыть вниз по течению . Дюймовочка была свободна! Она обрадовалась, поблагодарила своих спасителей от всего сердца и помахала им на прощание, удаляясь от жабьего болота.
Она долго плыла, опасаясь, что жабы все равно ее найдут. Успокоившись, она осмотрелась. Окружающая природа завораживала ее. Все было так зелено! Повсюду были цветы, разноцветные бабочки порхали над ее головой, а птиц щебетали на верхушках деревьев. Как будто она была в одном из своих очень красивых снов.
Вскоре поток выбросил ее на берег. Дюймовочка отправилась бродить по стране и попытаться найти дорогу домой.
Жаркое лето показалось ей раем, но вскоре оно превратилось в холодную осень, а осень превратилась в суровую холодную зиму. Маленькая девочка окоченела от холода, и даже замшелая шубка, которую она сама себе сшила, не могла согреть ее. В поисках места, чтобы спрятаться, она наконец наткнулась на гигантское дерево с дырой в стволе. Она поспешила внутрь, чтобы немного согреться. Как только она вошла, она увидела немного серая мышь и поняла, что попала в мышиное гнездо.
«Простите за вторжение!» сказала девушка. «Пожалуйста, могу я остаться здесь на ночь или две? Здесь так холодно, и я уверен, что если останусь на улице еще на минуту, то замерзну насмерть».
«Конечно, можно, дорогая», — ласково сказала мышка. — Ты, должно быть, голодаешь!
«О, да, я так голоден, что могу съесть лошадь!» — сказала Дюймовочка.
Мышка угостила ее зернышками и, увидев, как мало съела малышка, засмеялась и сказала:
«Ну! Если столько ты ешь, то почему бы тебе не остаться со мной до конца зимы?
«О, с удовольствием!» — с благодарностью воскликнула Дюймовочка и изо всех сил обняла мышонка.
Вскоре они стали очень хорошими друзьями. Мышь запасала еду на зиму, и в обмен на еду и кров Дюймовочка пела и составляла ей компанию. Однажды, когда она пела, мышь принесла Дюймовочке новости.
«Мой друг мистер Моул заплатит нам посетите завтра », — сказала она. «Он довольно часто приезжает в гости в теплую погоду. Он очень богат, у него большой дом, но, к сожалению, он еще и слепой. Но он любит музыку, поэтому я уверен, что ему понравится твое пение».
Дюймовочка была в восторге. Она любила заводить новых друзей, особенно когда они были друзьями ее друзей.
На следующий день крот приехал. Дюймовочка ему сразу понравилась.
«Кажется, я мог бы слушать ее пение до конца жизни, друг мой!» — сказал он мышке. И какое-то время казалось, что так и будет, потому что он стал приходить каждый день, чтобы послушать пение Дюймовочки. Она была рада компании, но через некоторое время, когда он только что ушел, мышонок снова пришел к Дюймовочке.
«Ну, Дюймовочка, я слышал, что ты собираешься стать невестой!» — радостно объявила она. “Мистер. Крот говорит мне, что собирается на тебе жениться!
Это было новостью для Дюймовочки. Она не хотела выходить за него замуж ни в малейшей . Он был приличной компанией, но большую часть времени он был немного сопливым и высокомерным, и как раз в то утро она узнала, что он ненавидит цветы!
«О нет, друг мой, я не хочу быть его невестой!» — отчаянно сказала Дюймовочка, но мышь уже начала готовиться к свадьбе и игнорировала все протесты Дюймовочки.
Зима, наконец, подходила к концу, когда мистер Крот объявил, что хочет показать своей будущей жене дом, в котором они скоро будут жить вместе. Дюймовочка не знала, что делать. Сколько бы она ни говорила, что не выйдет за него замуж, казалось, никто никогда ее не слышал.
Дом крота находился под землей, где совсем не было ни солнца, ни цветов. Она не могла представить себе такую жизнь, но согласилась пойти с ним посмотреть на это.
Подойдя к дому, они наткнулись на маленькую птичку, лежащую на земле. Он застыл и совершенно неподвижен.
«О, бедняжка!» — воскликнула Дюймовочка и опустилась на колени, чтобы помочь.
— Так ему и надо, — сказал крот. «Глупые птицы со своим надоедливым щебетанием все лето. Так им и надо, зимой замерзнуть насмерть! Это то, что они получают за то, что поленились собрать еду до первого снега». А потом он пнул птицу и продолжил идти домой.
Дюймовочка не могла понять, как крот может быть таким бессердечным. Она прищурилась и увидела, что птица была ласточкой. Когда Дюймовочка приложила ухо к его груди, она услышала слабое биение. Тук-тук. Тук-тук. было еще жив ! И изо всех сил она медленно потащила птицу обратно в мышиное гнездо.
Дюймовочка несколько дней кормила птицу, накрывая ее своими одеялами и спала рядом с ней, чтобы убедиться, что она никогда ни в чем не нуждается. Вскоре ласточка смогла выстоять , и через несколько дней полностью выздоровела.
Когда ласточка наконец собралась уходить, она спросила Дюймовочку, не хочет ли она пойти с ней. Ласточка почувствовала, что девушка не совсем счастлива, и подумала, может быть, она сможет помочь.
«Я пока не могу оставить мышь, я слишком ей обязан за заботу обо мне. Я полагаю, я должен остаться с ней на данный момент. Но вы можете приходить в гости в любое время!» — сказала Дюймовочка и крепко обняла птицу.
Дюймовочка всю весну провела с мышкой, помогая подруге собрать побольше семян и орехов на следующую зиму. Они хорошо ладили, но мышка все больше и больше говорила о свадьбе Крота и Дюймовочки. Мышь просто не могла понять, почему девушка не выходит замуж за Крота. Вдобавок Дюймовочка начала чувствовать себя запертой в тюрьме, потому что Крот проводил с ними все больше и больше времени.
Когда наступила осень и до свадьбы оставалось всего несколько недель, Дюймовочка начала сильно волноваться. Крот с каждым днем становился все счастливее и счастливее, а Дюймовочка была несчастна и не находила способа избежать своей участи.
Как раз вовремя в гости пришла ласточка. Как только она услышала, что происходит с Дюймовочкой, она сказала:
: «Я собираюсь улететь на юг этой зимой, так что если ты хочешь пойти со мной, это твой шанс».
На этот раз ей не нужно было спрашивать дважды.
— Да, — сказала Дюймовочка. “С удовольствием. Пожалуйста, возьми меня с собой».
И вот она забралась на спину ласточек и с взмахом птичьих крыльев они взлетели. Дюймовочка не испытывала такого облегчения с тех пор, как убежала от жаб!
Они летели очень-очень долго. Они пронеслись над зелеными лесами , горами и морями, пока, наконец, не приземлились в таком красивом месте, что Дюймовочка подумала, что оно не должно быть реальным. Воздух был приятным и теплым, а поле, усыпанное цветами, было таким огромным, что она даже не могла видеть другую сторону. Ласточка предложила привести Дюймовочку в ее гнездо, но девочке так понравилось цветочное поле, что она решила попытаться построить свой собственный дом.
— Будь осторожен, мой друг, — сказала ласточка. «И помни, что если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, все, что тебе нужно сделать, это спеть песню о помощи, и я услышу тебя и приду к тебе на помощь».
Они обнялись и птица взлетела . Дюймовочка ужасно устала после долгого пути, поэтому начала искать цветок, чтобы вздремнуть. Она некоторое время осматривалась, прежде чем взобраться по стеблю к желтому цветку, который выглядел точно так же, как тот, где она родилась. Но там уже околачивался кто-то другой! У него были крылья и сверкающая корона на голове, и ему было 9 лет.0165 точно такого же размера, как она. Дюймовочке он показался очень красивым, хотя она все равно очень удивилась, обнаружив в цветке еще одного крошечного человечка.
«Привет!» он сказал. Он думал, что никогда в жизни не видел такой хорошенькой девушки, но хотел быть вежливым. «Я Авенс, принц цветов . Как тебя зовут?”
«Меня зовут Дюймовочка», — застенчиво ответила она.